Танцы и не только
Шрифт:
– Почему ты до сих пор молчал? – еле слышно прошептала она.
Он обошел ее и двинулся к двери.
– Постой, куда ты? – Она кинулась следом, заломив руки от горя, но остановилась на полпути. Что она ему скажет? Господи, какая жуть! Что теперь с ними будет?
– Я не обижусь, если ты меня возненавидишь, – кинул он с порога. – Поверь, подчас я сам себе ненавистен! – С этими словами он вышел и громко хлопнул дверью.
– Феррис, не надо! – Она ринулась следом, распахнула дверь и выглянула в коридор. – Феррис! – Ее голос звучал приглушенно, ведь все в доме уже спали. Но он шел
– Нет, Катра, – отчеканил он, задержавшись возле лестницы и выставив перед собой руку. – Нам больше не о чем говорить.
– Но я не собираюсь тебя ненавидеть! Пожалуйста, останься, поговори со мной! Я должна разобраться и понять! – молила она.
– Не стоит. Да и нечего тут понимать, – сурово возразил Феррис. Но Катра видела, что его лицо снова стало мокрым от слез. – И так все понятно. – Он кубарем скатился с лестницы и метнулся к парадной двери, как будто мальчишка, убегающий от строгой няни. Только мелькнули фалды фрака да скрипнули по мраморному полу лаковые туфли.
Через час Катра услышала, как к дому подъехала карета. Она так и сидела на ступеньках, не в силах двинуться с места. Она хотела во что бы то ни стало дождаться Ферриса, чтобы довести разговор до конца. В доме царили темнота и тишина. Катра с тоской представила его обитателей, погруженных в глубокий безмятежный сон.
Она старалась не думать о Райане – спит он или бодрствует.
Она твердо решила отнестись к Феррису как можно мягче. Он был ее другом и почти всегда был с ней честен. И ужасно терзался от сознания своей вины в том, в чем признался ей сегодня ночью. Кто, как не Катра, мог бы его понять и простить? Ведь она мучилась не меньшей виной! Тайный стыд и раскаяние медленно, но верно разъедали душу, и Катра вовсе не хотела, чтобы Феррис страдал от такой же пытки. Значит, надо дождаться его и сказать, что ничего страшного не случилось.
Катра насторожилась в ожидании его шагов на крыльце. Хлопнула дверца кареты, хрустнул тонкий ледок, сковавший лужи, – и ее сердце тревожно екнуло.
Ах, как ей хотелось раскрыться перед ним до конца! Рассказать ему и о Райане, и о предательстве отца – обо всем! Но выдержит ли Феррис такой груз? Ему сейчас и так тяжело. И Катре придется ждать, пока он оправится и окрепнет, а тем временем самой нести тяжесть своей вины.
Вот если бы то, в чем он признался, смыло с нее хоть часть греха! Но ведь она изменила Феррису независимо от того, кем он оказался, и должна нести наказание сама.
Наконец дверь распахнулась, и она вскочила со ступеньки, но на пороге вместо мальчишеской фигуры Ферриса возник массивный силуэт Райана.
Он зажег свечу в канделябре над дверью и замер, заметив ее на лестнице. Катра стояла неподвижно, следя за тем, как шок на его лице сменился настороженностью.
– Миссис Честер! – раздался в темноте его раскатистый вкрадчивый голос.
Как всегда, этого было достаточно, чтобы по ее телу прокатилась волна жаркой истомы.
– Что вы здесь делаете в такой час? – Он обвел глазами переднюю, как будто ожидал увидеть здесь кого-то еще.
Ее глаза защипало от слез. Он показался ей таким сильным…
– Катра, – не в силах сдержать тревогу, он шагнул вперед, – с тобой что-то случилось?
Она всхлипнула, из последних сил борясь с истерикой. И молча покачала головой.
– В чем же дело? – Теперь Райан был так близко, что можно было различить сочувствие в его глазах.
– Ничего страшного. – Она перевела дыхание и добавила: – Прости, я не хотела тебя пугать.
Он встал на нижнюю ступеньку и взял ее под локоть. Катра невольно вздрогнула.
– Идем, – сказал Райан. – Поговорим в библиотеке.
Дверь в библиотеку оказалась закрыта неплотно, и сквозь щелку было видно, что в камине все еще тлеет огонь. Катра оглянулась, но в комнате никого не было. Только тогда она закрыла дверь в коридор.
– Когда я задерживаюсь в городе, они нарочно оставляют для меня разожженный камин, – пояснил Райан, направляясь к бару с напитками. Он успел заметить, как тревожно осматривалась Катра. – Я люблю заглянуть сюда перед сном. – С хмурой улыбкой он налил себе бренди и добавил: – Особенно в последнее время. Не желаешь? – И он кивнул на графин с хересом.
Катра отрицательно тряхнула головой.
– Присядем? – Райан заботливо проводил ее к креслу возле камина и устроился напротив. – Ты уверена, что все в порядке?
Катра кивнула, плотнее запахнувшись в халат и рассеянно следя за пламенем.
– Тебя почти не бывает дома.
Райан грел в ладонях бокал с бренди, подавшись вперед и упираясь локтями в колени. Он тоже смотрел на огонь, и от этого глаза его загадочно поблескивали.
– Да. – Он коротко кивнул.
– Ты нарочно меня избегаешь, – с трудом промолвила Катра, не в силах оторвать взгляд от его точеного профиля.
Он выпрямился, поднес бокал к губам и выпил бренди, пристально глядя ей в лицо. Затем поставил бокал на стол и потупился.
– Да.
Вокруг царила такая тишина, что Катре на миг показалось, будто они остались вдвоем в целом мире. Ее взгляд рассеянно обшарил комнату и снова остановился на Райане. Да, они были вдвоем. Она уже забыла, когда в последний раз им улыбалась такая удача.
Райан следил за ней острым, проницательным взором. Где бы он ни проводил время, он вернулся домой совершенно трезвым.
– Я не стану спрашивать почему.
– Полагаю, это и так ясно.
– Да.
И снова повисла гробовая тишина.
– Представляешь, – начал Райан, скрестив ноги перед собой, – еще несколько месяцев назад я думал, что если ты перешагнешь порог моего дома, то это будет сказка наяву. Потому что ты станешь моей женой. И здесь будет твое место. – Он откинулся в кресле, так что лицо оказалось в тени от высокой спинки, и загадочно посмотрел на Катру. – Но теперь это стало для меня пыткой. Ты стала для меня пыткой. Ты, словно призрак, не даешь мне покоя, только это еще больнее, потому что призрак бесплотен, а ты здесь, близко. Достаточно протянуть руку и я коснусь женщины из плоти и крови. – Он горько усмехнулся и отвернулся к огню. – Да, я тебя избегаю.