Танцы с саквояжем Вуду

Рэнкин Роберт

Он выглядел таким, каким я его себе представлял.

Я приблизился и приветственно кивнул.

Старый моряк взмахнул заскорузлым обрубком, который когда-то был рукой, и указал на свободное место. Я придвинул стул и сел.

Старый моряк внимательно посмотрел на меня блестящими глазами, открыл рот, явивший отсутствие зубов, сцедил мне на колени табачного цвета струю слюны и сказал единственное слово:

— Олух.

— Простите? — не понял я.

— Олух! — повторил старый моряк. — Ты, парень, олух!

Я

бодро улыбнулся и остался сидеть с заплеванными штанами.

— Олух, — опять проговорил старый моряк. — Олух, олух, олух!

— Да, я понял.

— Что я просил твоего дядю Бранена тебе передать? Остерегайся Билли Барнеса — вот что! А ты остерегался, парень, остерегался?

— Вероятно, не настолько, насколько следовало.

— Ты олух.

— Ладно, хорошо. Думаю, мы уже выяснили, что я олух.

— Ты олух. Спроси здесь любого. — Старый моряк кивнул в зал.

Мореходы закивали в ответ.

— Нам разрешено только одно, — продолжал старый моряк, ковыряя в носу. — Только одно, и я потратил свое на тебя!

— Одно что? Я не понимаю.

— Одно послание. Каждому из нас разрешено одно послание в помощь живым.

— В помощь живым? Вы хотите сказать, что вы…

— Умерли? О да. Мы все здесь мертвецы. Пропиваем свое времечко. Ждем, пока плоть не отделится от костей. Тогда мы все окажемся на мусорной куче.

— Все лень-матушка, — сказал я.

Старый моряк пожал плечами. В них захрустело.

— Так нам и надо, — сказал он.

— Философская мысль.

— Ничего философского в этом нет. Все идет, как идет, а не иначе. Кстати, я уже говорил, что ты олух?

— Кажется, да.

— Значит, ты знаешь. У меня с тобой были связаны большие планы. У всех нас. Мы все собирались адресовать свои сообщения тебе, чтобы помочь остановить Билли Барнеса.

— У всех? Но почему со мной?

— У тебя бы получилось. Ты бы следил за ним, а мы в твоих снах помогали бы тебе советами. Если бы ты слушал внимательно, мир на той стороне не оказался бы в таком паршивом состоянии, в котором сейчас пребывает.

— Что ж, время еще есть, — сказал я. — Я здесь недолго — от силы несколько месяцев. Его еще можно остановить.

— Несколько месяцев? — Старый моряк откинул назад голову и разразился смехом, похожим на кудахтанье. Закончив, он рукой вернул завалившуюся за плечи голову на место. — Несколько месяцев, говоришь? Парень, ты в Некронете добрых десять лет!

— Сколько?

— Время здесь течет не так, как снаружи.

— Десять лет?

Внутри у меня похолодело. Тело пронзила дрожь.

— Я здесь десять лет. Не верю! Этого не может быть!

— Может, парень, может. В следующий раз не будешь таким олухом.

— А как же мое тело там? Оно мертво?

— Нет, нет, нет! — Старик схватился за свою голову и покачал ею. — Этот Барнес по-прежнему хранит

его в чемодане у себя под кроватью. То, что от тебя осталось, все еще живо.

— Господи! — Я нервно стал грызть ногти. — Все это время он скармливал меня саквояжу вуду! Этот ублюдок скармливал меня…

— Конечно, от тебя осталось уже не столько, сколько было раньше. Но, как я слышал, сегодня хирургия делает чудеса. Может пришить новый член, другие части…

— Член? О господи!

— Спокойно, парень. Не надо так убиваться. Старик снова зашелся кудахтаньем.

— О боже! Что же делать? Что же делать?

— Выбраться отсюда и провести подонка — вот мой совет!

— Но как? Как?

Старик зачмокал беззубым ртом.

— Не надо больше на меня плевать, — сказал я.

— Я просто размышляю, парень.

— Проклятье! Проклятье!!

— Тебе следовало прийти сюда раньше! Что ты делал на том необитаемом острове и в баре Роба? Тянул кота за хвост?

— Так вы знаете?

— Конечно, знаю! Я наблюдал за тобой.

— Наблюдали!? Знали, что годы скачут галопом, и палец о палец не ударили, чтобы мне помочь?

— Я не Бог. — Старик треснул себя по правому уху, и из левого посыпался песок. — Ты должен был найти ко мне дорогу.

— Кто вы?

— Я? Просто старый морской волк. Мое имя не имеет значения.

— Держу пари, имеет.

— Нет! А вот ты, парень, особенный

— Я не особенный. — Я покачал головой. — Я такой же, как все. Будучи в Некронете, я понял одну вещь: каждый человек — особенный. Каждый! Каждый в отдельности что-то значит. Как и все люди вместе. Но никто, слышите, никто не имеет права заявить, что он особеннее других.

— Что ж, кое-чему ты научился.

— Но какой ценой!

— Держись, сынок.

— Держаться? Я здесь треплю с вами языком уже пять минут. За это время в реальном мире прошло еще шесть месяцев, а эта сволочь Барнес продолжает пропускать меня через мясорубку!

— У него на уме может быть все что угодно!

— Проклятье! Проклятье!!

— А теперь успокойся. Ты должен отсюда выбраться и расквитаться с Барнесом.

— Легко сказать.

— Допивай свое пиво.

— Что?

— Допивай пиво. Тебе понадобятся силы.

— О господи! — Я допил пиво. — Гм! Отменный напиток! Последний раз я пивал такой…

— Не смей думать об этом! Слушай меня внимательно. Ты многому научился с тех пор, как попал сюда. Твоих знаний достаточно, чтобы опрокинуть Барнеса. Ты должен заманить его в ловушку и силой вырвать у него информацию.

— Информацию?

— Информацию о том, как вернуться в свое тело.

— Продолжайте.

— Существует только один способ добраться до Барнеса — это его сновидения. Если ты сможешь оказаться в его сне, то сможешь заставить его рассказать тебе все.