Танцы с волками
Шрифт:
Он только-только закончил последние приготовления, как услышал голос Брыкающейся Птицы, который звал его:
— Танцующий С Волками!
Желая поскорее расстаться с холостяцкой жизнью, жених склонился, проходя через проем с откинутым пологом, и шагнул на улицу.
Там его ждал Трепыхающаяся Птица, выглядевший экстраординарно в своем наряде. В нескольких шагах позади него стояла Стоящая С Кулаком. А еще дальше, за спиной невесты, собралась вся деревня и торжественно наблюдала.
Танцующий С Волками обменялся формальными приветствиями с шаманом и стал внимательно слушать пространную
Данбер не мог отвести взгляда от хрупкой фигурки своей невесты. Она стояла неподвижно, а ее голова была слегка наклонена. На женщине было надето нарядное замшевое платье, лиф которого украшало ожерелье из острых зубов лося. На ее ногах снова позвякивали колокольчиками специальные мокасины, а шею украшал плотный ряд маленьких трубчатых костей.
Всего один раз за все время, пока говорил Трепыхающаяся Птица, она подняла голову, и когда Танцующий С Волками увидел целиком ее удивительное лицо, он наконец-то успокоился и почувствовал себя увереннее. Он никогда не устанет смотреть на нее.
Казалось, Трепыхающаяся Птица никогда не закончит говорить. Наконец он остановился.
— Вы слышали все, что я сказал? — задал вопрос шаман.
— Да.
— Хорошо, — пробормотал Трепыхающаяся Птица. Он повернулся к Стоящей С Кулаком и подозвал ее поближе.
Она так и подошла, не подняв головы, и индеец взял ее за руку. Он вложил тоненькую ладошку в руку Танцующего С Волками и велел ему отвести свою невесту в вигвам.
Обряд бракосочетания закончился в тот момент, когда они переступили порог хижины. После того, как молодожены исчезли за пологом, жители деревни начали медленно расходиться по своим домам.
Весь вечер люди из лагеря Десяти Медведей подходили маленькими группками к порогу, чтобы положить свои подарки у входа в вигвам. Индейцы оставались у дверей ровно столько, сколько требовалось. К закату массивная гора подношений возвышалась снаружи у хижины молодоженов.
Это было похоже на Рождество — праздник бледнолицых.
Но время шло, а этот красивый жест целой деревни остался незамеченным новой семьей. В день своей свадьбы они не видели людей, ни их подарков. В день своей свадьбы Танцующий С Волками и Стоящая С Кулаком оставались дома. И полог на двери оставался закрытым.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Через два дня после свадьбы в лагере состоялся Совет. Прошедшие недавно ливневые дожди, начавшиеся в этом сезоне довольно поздно, оживили пожухлую траву, и она снова зазеленела, налилась соками. На Совете было решено задержаться с зимним переходом из-за стада пони. Оставшись еще ненадолго в этих местах; лошади наберут еще несколько фунтов веса, который поможет им легче перенести зиму. Все племя остается в летнем лагере еще на две недели.
Никто в деревне не был так доволен этим поворотом событий, как Танцующий С Волками и Стоящая С Кулаком. Они беззаботно наслаждались своими первыми Днями семейной жизни и не хотели прерывать этот особенный период. Для них было достаточно трудно покинуть постель. Они не представляли себе, как можно сейчас начать упаковывать и складывать вещи, а
У двоих белых была определенная цель — они хотели иметь ребенка. А потому проходящие мимо их хижины индейцы редко могли видеть на двери откинутый полог.
Когда Танцующий С Волками появлялся на людях, он бывал безжалостно атакован своими друзьями. Ветер В Волосах не знал меры в упражнениях по поддразниванию. Если Танцующий С Волками заходил к нему, чтобы выкурить трубку, то бывал неизменно встречен приветствиями с добавлением нескольких фраз. Индеец не уставал восхвалять его мужские достоинства или изображал неподдельный шок, видя Данбера не в постели. Ветер В Волосах даже пытался прибавить к его имени еще одно — Человек-Пчела, намекая на его никогда не заканчивающееся опыление единственного цветка. К счастью для новоиспеченного мужа, эта кличка не приклеилась к нему.
Танцующий С Волками пропускал все насмешки мимо ушей. Обладание той женщиной, которую он хотел, делало его неуязвимым, и ничто не могло задеть его.
А жизнь и за пределами вигвама была великолепна. Данбер отправлялся на охоту каждый день, почти всегда вместе с Каменной Ногой и Волосами, Трепещущими На Ветру. Эти трое стали действительно неразлучными друзьями, и редко можно было увидеть одного из них выезжающим из деревни без сопровождения остальных.
Между тем, продолжались и беседы с Трепыхающейся Птицей. Теперь они были более беглыми и количество тем было неограниченным. Аппетит Танцующего С Волками на учебу был гораздо сильнее, чем у Брыкающейся Птицы, и шаман расширил тематику лекций, рассказывая обо всем, начиная от истории племени и рода до лечения травами. Знахаря сильно воодушевлял страстно желающий знаний ученик, который к тому же интересовался спиритизмом. Аппетиты Данбера росли, и Трепыхающаяся Птица охотно удовлетворял их.
Религия дакотов была проста. Она базировалась на естественной, окружающей их жизни: животных и понятиях, которые были неотъемлемой частью существования в прерии. Однако, способы применения религии были многообразны. Религия изобиловала различными ритуалами и табу, и только обсуждение одних этих предметов отнимало у мужчин много времени.
Новая жизнь сделала Танцующего С Волками богаче, чем он когда-либо был. Это проявлялось прежде всего в том, как он относился теперь к себе, как он менялся. Без особого драматизма он утратил свою наивность, но не присущее ему обаяние. Данбер становился более мужественным, но тем не менее его юмор, даже смешливость, остались при нем. Он мягко вошел в свою роль, как зубец на шестеренке хорошо отлаженного механизма. Но он не потерял своей индивидуальности.
Трепыхающаяся Птица всегда был настроен понять душу любого, сущность любой вещи. Индеец чрезвычайно гордился своим протеже, и однажды вечером, в конце прогулки после ужина, он положил руку на плечо Танцующего С Волками и сказал:
— В этой жизни много путей, но тот, который важно пройти, могут выбрать и преодолеть только немногие… даже не все мужчины дакота. Это путь честного человеческого существа. Я думаю, ты сейчас на этом пути. И мне приятно это видеть. Это радует мое сердце.