Танец маленьких искр. Антре. Том 1
Шрифт:
— Западня у Перены? Прекрасный выбор. Признаться, это одна из моих любимых книг. Я читал её семь или восемь раз.
Щёки Астры покрыл лёгкий румянец. Здесь она схитрила: она уже несколько раз приносила Дайчу именно этот роман, а он каждый раз просил его снова. И сейчас она пришла с ним в надежде, что это поможет завязать разговор — лёгкую беседу, в которой она сможет получше узнать его и, возможно, чему-то научиться.
Однако всё вышло совсем не так, и теперь Астра не знала, что сказать. Просто молчала, всё крепче сжимая пальцы на треклятой истории о воздушном сражении где-то на западе.
— Ты же Астра? — спросил Дайч.
Она вздрогнула. И потому, что не ожидала вопроса, но ещё и потому, что обычно, если её узнавали, за этим не следовало ничего хорошего. И всё же она кивнула.
— Разве ты не должна сейчас готовиться к испытаниям? Они ведь уже через несколько дней. — он спросил это без всякой издёвки, однако в груди у Астры всё же что-то мерзко заныло. — Я слышал, тех, кто собирается выпускаться, освобождают от любой работы. Или теперь жрец Аурендин забрал у учеников даже эту привилегию?
— Я... Не могу пропустить работу, — призналась она. — У меня так и не открылся дар, поэтому я должна платить в храм взнос, если хочу продолжить учиться. К тому же, мой отец... — Она вдруг почувствовала, что разговор свернул явно не в ту сторону, и попыталась исправиться. — Но мне хватает времени на подготовку. Утром я была на тренировке, затем на учёбе, а теперь помогала с песнями настоятельнице.
И зачем она решила похвастаться? Учитывая, что с тренировки она сбежала, с учёбы её выгнали, а песни она не понимала и не могла терпеть? Не говоря уже о том, что и до испытаний её, похоже, никто не допустит.
— Ох уж эти песни, — вздохнул Дайч, откладывая книгу. — Никогда не любил их, знаешь? Чувствовал себя дураком, который ничего не понимает.
— Точно! — зажглась Астра. — Словно птицы, которые пытаются изобразить человеческий голос. Не удивилась бы, если партия, которую мне пришлось петь, показалась Иль’Пхору оскорбительной и неуместной. Например, там могло быть что-то про его жирную задницу или короткий хвост.
Дайч с удивлением посмотрел на неё, и Астра только теперь осознала, что говорит почти на всю библиотеку, собирая на себе взгляды.
— Простите, я... не хотела.
— Нет, ты права, — печально вздохнул Дайч. — Мы действительно понимаем куда меньше, чем делаем вид. Я рад узнать, что кто-то ещё считает также. — Он тихо хохотнул. — Сайнир как-то рассказывала о тебе. Говорила, что ты смышлёная.
Астра поморщилась. Трудно сказать, почему, но звучало это будто она была старательна, но абсолютно бездарна. И самое грустное, что это не слишком далеко от правды. Однако сам факт, что Сайнир хотя бы упоминала о ней, уже льстил.
— Вы с ней часто покидаете лагерь? — спросила она, представляя, каково это. Быть частью отряда. Частью чего-то столь цельного.
— Последние недели выдались непростыми, — он невесело усмехнулся и запустил пальцы в волосы на затылке. Рукав его робы сполз почти до локтя, и Астра увидела свежую глубокую рану. Но он быстро убрал руку. — Не уверен, что мы хотя бы застанем испытания. Жаль. Уверен, что Сайнир с радостью бы посмотрела, как ты выступишь. Я помню, как когда-то сам учил её...
Астра захлопала глазами. Сайнир прошла испытания ещё до исчезновения матери Астры — десять, может, тринадцать лет назад. И ей тяжело было представить, как эту властную и холодную девушку учил двенадцатилетний юнец. Хотя... В сущности, Астра и не знала, проходил ли испытания сам Дайч. Учитывая его таланты, наверняка ему никогда не приходилось о таком беспокоиться.
— Но учитель, похоже, из меня никудышний, — вновь засмеялся он.
— А вы могли бы... Показать мне, чему вы её учили? Вдруг... Ну...
— Показать? Что именно?
— Как... Как вы пользуетесь даром.
Он вновь засмеялся.
— Святая Аурелия, если бы кто-то мог научить такому. Астра, я и сам с трудом представляю, как это происходит.
Она потупила взгляд. Теперь она понимала, как глупо было надеяться на его помощь. Не зря говорят, что из самых талантливых мастеров редко получаются хорошие учителя. Слишком уж просто им самим всё даётся.
— Но... — Дайч вздохнул. — Если бы мне пришлось учить Сайнир сейчас... Я бы умолял её не проходить испытания вовсе.
— По... — опешила Астра. — Почему?
— Знаешь, порой мне кажется, что дар — это цепь, которая меня сковывает. Превращает в функцию. Клинок — не больше, не меньше. И я всё чаще думаю, что этому лагерю уже давно не нужны новые клинки.
Астра почувствовала, как её челюсти сжались почти что до скрежета. Надменный сукин сын. Дайч имел всё, о чём она только могла мечтать. Его знал каждый слушатель в лагере и многие на других островах. Его уважали и любили, ему доверяли самые ответственные поручения, несмотря на возраст. Он состоял в разведывательном отряде, но кроме того мог даже свободно выходить в город — мог оказаться среди других людей, когда ему это только вздумается!
И он получил это так просто, не приложил даже толики усилий, которые потребовались Астре, чтобы хотя бы на равных биться с Сайрусом. И теперь он делал вид, будто всё это нечто несущественное. Будто эти испытания, упорный труд учеников, мечты Астры — были лишь какой-то наскучившей ему глупой забавой.
— Послушай, — продолжил он. — Ты правильно сказала насчёт песен. Мало кто понимает их смысл. Мало, кто пытается разобраться в этом — все просто пользуются тем, что имеют, называя это даром богов. Однако, может быть, новые знания пригодились бы лагерю куда больше, чем новые солдаты. Так что, если тебе нужен мой совет — не переживай из-за дара и испытаний. Сосредоточься на учёбе и на тех секретах, которые скрыты в книгах, а не на полях боя. Уверен, так ты сможешь добиться куда большего, чем... когда-либо смогу я или Сайнир.
Он устало улыбнулся, и Астра заставила себя улыбнуться в ответ. Боги, неужели вот он — совет от прославленного Дайча? «Сила в знаниях, Астра». «Учись лучше, Астра». «Читай книги, вместо того, чтобы размахивать своей палкой». Нет, она ожидала, что он ей откажет. Просто не думала, что для этого он воспользуется банальщиной в духе той, что им каждый день твердят на занятиях.
Она уже хотела выдавить из себя натужную благодарность и отправиться за ещё одной стопкой книг для пришедших за время их разговора людей, однако вдруг что-то изменилось в пении за стеной. Голоса на секунду стихли, вздрогнули, и несколько служек взяли фальшивую ноту. Уже через мгновение песня зазвучала вновь, сперва чуть быстрее, чем нужно, словно хор пытался наверстать упущенное.