Танец мертвых девушек
Шрифт:
Фрэнк Коллинз наполовину прикрыл глаза; почему-то это мучительно напомнило ей Шейна.
— Ты говоришь мне, каких вампов убивать в первую очередь?
— Нет. — Она сглотнула, остро осознавая, что в любой момент дверь кухни может распахнуться и тогда все пойдет к черту. — Это просто намек. Потому что, насколько я могу судить, он один из самых худших. Но вы ведь все равно будете делать то, что задумали, а мне хочется одного — чтобы я и мои друзья остались в стороне.
Отец Шейна улыбнулся ей — первой на ее памяти искренней улыбкой, не
— Ты крепче, чем кажешься, малышка. Это тебе пригодится, раз ты здесь застряла. — Его взгляд переместился ей за спину, на байкера — так она думала, потому что, вырываясь, слышала скрип кожи. — Отпусти ее, парень. С ней все в порядке.
Байкер освободил Клер. Она отскочила и прижалась спиной к холодильнику, пошарила в выдвижном ящике, нашла угрожающего вида секач и выставила его перед собой.
— Уходите, прямо сейчас. И не возвращайтесь сюда, или, клянусь, я расскажу им все.
Больше он не улыбался. Вот байкер рядом с ним, тот расплылся в ухмылке.
— Девочка, ты совсем не знаешь моего сына. Мне нет нужды возвращаться сюда. В конце концов он сам придет ко мне.
Фрэнк сделал своему высоченному напарнику жест «Уходим!», и они вышли через боковую дверь кухни. Клер тут же закрыла и заперла ее на оба замка и недавно установленный засов.
Вопрос: а почему дверь раньше была не заперта? Ох, конечно! Копы прошли через кухню.
Она сделала несколько глубоких вдохов, прополоскала рот, чтобы избавиться от следов потной руки, и взяла чашки.
Нет, не получится. Руки дрожали так сильно, что ей не донести чашки с жидким содержимым.
Она подошла к двери и крикнула:
— Варю свежий!
Вылила все из кофеварки, снова загрузила ее и, к тому времени, когда кофе был готов, сумела овладеть собой.
В основном.
Между лекциями был перерыв — не для ланча, поскольку он приходился на десять часов утра, — и Клер пошла в Университетский центр, чтобы выпить кофе. УЦ представлял собой большой захудалый атриум: ковер старый, мебель видала восьмидесятые, а может, и семидесятые годы. Здесь во множестве стояли кушетки, кресла и даже затиснутое в угол пианино. Над головами свисали, трепеща в воздушных потоках маломощных кондиционеров, студенческие транспаранты, в основном скверно нарисованные.
Большинство кушеток были уже заняты группками болтающих студентов или одиночками, погруженными в учебники и конспекты. Клер заметила в углу свободный стол, но следовало поторопиться: многие искали, где бы пристроиться.
Она поспешно зашагала к кофейной стойке в задней части атриума, заметила у кофеварки Еву, улыбнулась ей и помахала рукой. Ева помахала в ответ и потянула сразу за два рычага, наливая кофе, и добавила к нему испускающее пар молоко. В очереди стояло человек пять, и у Клер было время обдумать то, что сказал отец Шейна. И то, чего он не сказал. Зачем он на самом деле приходил?
Может, за Шейном, но она не была уверена. Казалось, у Фрэнка есть план,
Майкл. Как только он появится, она расскажет обо всем ему.
— Большой мокко, — попросила Клер и достала из кармана джинсов требуемые три пятьдесят. Для нее это был огромный расход, но нужно же отпраздновать первый рабочий день Евы? Кассир — скучающего вида парень, который, похоже, мечтал находиться где угодно, только не здесь, — взял деньги и махнул рукой в сторону очереди на получение заказа.
Листая учебник по английской литературе, Клер понемногу продвигалась вперед, когда услышала приглушенный смех, а вслед за тем глухой стук опрокинувшейся на стойку чашки. Пролитый кофе стекал с обеих сторон прилавка, рядом столпились несколько парней.
— Эй ты, зомби! — обратился один из них к Еве, продолжавшей заниматься своим делом и подчеркнуто игнорировавшей их. — Не хочешь подтереть тут?
Губы Евы дрогнули, но она молча взяла бумажные полотенца и принялась наводить порядок. Отчистила стойку, подняла ее откидывающуюся часть и вытерла с обеих сторон пол.
Парни продолжали заходиться от смеха.
— Смотри, ты оставила пятно, — сказал тот, что опрокинул чашку. — Вон там.
Еве пришлось наклониться, чтобы обработать место, на которое он указывал. Парень тут же зашел ей за спину и начал биться промежностью по ее ягодицам.
— Ах, беби! — воскликнул он, и все они засмеялись. — Ты чертовски соблазнительна для мертвой девушки.
Ева спокойно выпрямилась, повернулась и сердито воззрилась на него. Без единого слова. Одно уж точно можно сказать в пользу готического макияжа, подумала Клер, под ним не видно, когда краснеешь. Сама она просто пылала и ужасно переживала за Еву.
— Прошу прощения, — сказала в конце концов Ева и отодвинула парня, ладонью надавив ему на грудь. Прошла за стойку, опустила откидную ее часть, налила в чистый стакан двойной эспрессо, накрыла крышкой и поставила на стойку. — Вот. За счет заведения.
Подонок протянул руку и с силой сжал стакан. Крышка отскочила, кофе обрызгал Еву, стойку, пол, самого парня. Его приятели заржали.
— Ой! Видимо, я сильнее, чем думал, — заявил недоумок.
Ева бросила взгляд на кассира, но тот лишь пожал плечами. Она сделала глубокий вдох, улыбнулась — да-да, Клер видела, своей нормальной улыбкой — и сказала:
— Тебе нужно обратиться к врачу насчет этого, Бульвинкль. И насчет сыпи в паху. Следующий! Мокко для Клер!
Ева со стуком поставила еще одну чашку и принялась яростно вытирать стойку. Клер торопливо подошла к ней.
— О господи! — прошептала она. — Что я могу сделать? Позвать кого-нибудь?
— Кого? — Ева закатила глаза. — Это мой первый день... слишком рано бежать жаловаться, словно маленькая деточка. Плюнь, Клер. Просто забери свой кофе. Со мной все будет в порядке. Я имею ученую степень по части выбивания дерьма из придурков.