Танец огня
Шрифт:
Я стиснула зубы. Хватит рвать душу воспоминаниями, не за тем в сундук полезла. Времени шить наряд для Макилы нет, используем что-то из моего гардероба, подгоним под ее фигурку. А вот с обувью сложнее. Что тут осталось с былых времен? Туфель много, но у нее ножка миниатюрная, а вот мои ступни никогда маленькими не были, даже в детстве. Но вот эти мягкие, без каблука, подойдут — шнуровку можно потуже затянуть и будет то, что нужно.
Я кивнула, поднялась и захлопнула крышку. Сунула руку в одну из туфелек и сморщилась — все-таки скукожились немного, моментально
— Мара! — крикнула я, выйдя на балкон. Вот мерзавка! Знаю ведь, что отсиживается в каморке! Делает вид, что не слышит! — Мара!
— Да, госпожа, — беременная служанка, неуклюже покачиваясь, выплыла из-за соседнего домика.
— Натри лучшими маслами, чтобы мягкими стали, — я сбросила ей туфли, — и отдай Макиле. Скажи, что на сегодняшнее выступление.
— Сделаю. — Девушка с трудом подняла обувь и медленно побрела прочь.
Ведь еле ползет! Я покачала головой. А что будет, когда родит? Вот и разрешай слугам после такого детей заводить! Надо быть построже, а то вовсе все распояшутся у меня.
Мой взгляд остановился на дочери, которая проходила мимо. Подняв голову, она посмотрела на меня. Внутри все похолодело — во взгляде Ровены плескалась ненависть.
МАКИЛА
— Гуно, я боюсь. — Тихим шепотом сорвалось с моих губ, когда Рахана ушла.
— Чего-то или кого-то? — проницательный взгляд учителя светился пониманием.
— Всего, — обреченно выдохнула я.
— А ты представь, что худшее уже произошло.
— Ну, ты скажешь!
— Попробуй. Что будет после?
Я хмыкнула. Хотя… Если ошибусь, испорчу танец, что будет? Хозяйка изобьет, обратно в служанки загонит. Да и все. Буду помогать Маре малыша воспитывать. Такой исход заставил меня улыбнуться. И на самом деле, ничего такого уж страшного.
— Вот видишь! — Гуно довольно кивнул. — Умница! А теперь закрой глаза и не думай ни о чем, просто танцуй.
Он оказался прав — теперь, когда Рахана не стояла рядом, гневно раздувая ноздри, я не думала о малейшем движении и не сбивалась с ритма, спотыкаясь на ровном месте. Все выходило легко и просто. Судя по лицу учителя, он был доволен.
— А теперь иди отдохни, — остановил он меня.
— И вовсе не устала! — только вошла во вкус, наоборот.
— Не перечь, Мака! Береги силы, на выступлении понадобятся. Все, кыш-кыш, — демон замахал руками. — Не спорь! И ванну прими!
— Как ванну? — я ахнула. Служанки всегда довольствовались тазиком с песком, что оставался после помывок хозяйской семьи и ведущих танцовщиц.
— А вот так войдешь в ванную, — Гуно задрал нос и с важным видом прошествовал по залу. — И как крикнешь — новая прима купаться желает! Все вокруг тебя забегают, засуетятся, чтобы услужить!
— Ты меня с Фафнирой путаешь! — не выдержала, расхохоталась.
— Шучу, — он тоже засмеялся. — Но ванну в самом деле прими, это обязательно. Отвара выпей, массажик скажи, чтобы сделали тебе. И после всего кожу пусть золотой пудрой натрут.
— Она же такая дорогая! — я ахнула, вспомнив, как мы бережно расходовали это чудо.
— Ай, да
— Поняла, — я закивала, с опаской на него глядя. И в самом деле, ведь придет и сделает. Лучше сама.
Все еще пританцовывая, вышла из зала. Ноги понесли привычным путем, опомнилась только когда к своей комнатке подошла. Зашла внутрь. Пусто. Весь мой нехитрый скарб уже перенесли в домик, подаренный хозяйкой на эту проклятую свадьбу. Настроение резко испортилось. Неужели и вправду придется жить с Агором?
Тяжело вздохнув, я поплелась к маленькому кубику, что стоял неподалеку от ворот. Вошла внутрь. Одна комната, но таких размеров, будто здесь огромная семья обитает. У Странников только лучшие шатры таких размеров.
Половицы из натертого до блеска лкесы заскрипели под ногами. Из-за ширмы в дальнем углу тут же раздалось:
— А, женушка явилась!
Я вздрогнула и с трудом сдержалась, чтобы не поддаться желанию сбежать.
— Иди сюда! — лохматая башка высунулась из-за ширмы. — Муж один скучает, что за дела, женщина? Иди, сказал!
Подошла ближе и увидела на полу пустые кувшины из-под вина. Запах знакомый, сколько раз покупала эту золотистую отраву для Фафниры, она тоже любительница такого. Но ладно прима, она ведь еще и фаворитка Люцифера, самоцветам счета не знает, у нее их в избытке. А демон-то простой как разжился так, что гульванит на широкую ногу?
— Что смотришь? — на пьяной морде Агора, лежащего на кровати, расплылась злобная ухмылка. — Не вздумай мужа упрекать, женщина, схлопочешь тут же, уяснила?
— У меня выступление скоро, — отступив на всякий случай подальше, сказала я. — Наставишь мне синяков, огребешь от хозяйки. Уяснил?
— Ой-ой, зубки кажет! — демон фыркнул. — Ночью-то смирная была, не брыкалась.
Я застыла, скованная болью. Все вспомнилось так явно — и его дыхание, что резало шею, и тяжесть тела, и мое отвращение — что тошнота подступила к горлу кислым комом. Послушалась совета бабушки, которая давно уже померла, не сопротивлялась, надеясь, что больше подонок не придет. А получилось вот как.
Храп Агора заставил меня вздрогнуть. Я посмотрела на диван рядом с кроватью. Как бы ни было жаль ослушаться Гуно, отдых рядом с этим ублюдком, который по недоразумению стал моим мужем, невозможен. Уж лучше пойду в купальню.
После всех процедур тело буквально пело. Воистину словно заново родилась! Все плохое забылось, думалось только о грядущем выступлении. Прямо в купальне, на втором этаже, я надела наряд, выбранный госпожой Раханой — голубое платье с открытой спиной. Вокруг засуетились демоницы, прямо на мне подгоняя его по фигуре.
— Макила! — донесся до моего слуха голос Мары.
— Что? — я подошла к перилам и посмотрела на подругу, стоявшую на первом этаже.
— У меня туфельки твои, — девушка приподняла их над головой. — Начистила, маслами обработала, как новенькие стали. Но подниматься не проси, и так мутит ужасно, навернусь.