Танец с драконами. Книга 2. Искры над пеплом (Другой перевод)

Мартин Джордж Р.Р.

— Мудрые, правдивые речи, — одобрил лорд Виман.

— Нет, не правдивые! — топнула ножкой Вийла.

— Тише, несчастная, — шикнула ее мать. — Молодые девушки должны радовать глаз, а не огорчать уши.

«Единственного друга лишился», — подумал Давос, когда леди Леона схватила дочь за косу и вывела вон.

— Вийла всегда была своевольной, — в качестве извинения сказала ее сестра.

— Замужество ее укротит, — пожал плечами Рейегар Фрей. — Твердая рука и тихое слово творят чудеса.

— Молчаливые Сестры, если что, всегда под рукой, — подытожил лорд Виман. — Вот что, Луковый Рыцарь: с меня довольно. Ты хочешь, чтобы я рискнул своим городом ради

ложного короля и ложного бога. Предлагаешь мне пожертвовать единственным уцелевшим сыном, чтобы Станнис Баратеон сел своей тощей задницей на чужой престол. Этого от меня не дождутся ни ты, ни твой лорд, ни кто бы то ни было. — Лорд Белой Гавани с усилием встал, и шея у него сразу побагровела. — Как был ты контрабандистом, так и остался. Приехал за моим золотом и кровью моих людей. Хочешь, чтоб мой сын головы лишился, а я рассужу по-другому и сниму с плеч твою. Стража, взять этого человека.

— Милорд, — сказал окруженный серебряными трезубцами Давос, — я приехал к вам как посол.

— Да ну? Тайком пробравшись в мой город? Никакой ты не лорд, не рыцарь и не посол. Вор, шпион, лжец, изменник — вот кто ты есть. Язык бы тебе вырвать горячими щипцами, а самого отослать в Дредфорт, чтоб с тебя там кожу содрали. Благодари за милосердие Матерь Небесную и меня. — Лорд поманил к себе сира Марлона. — Приказываю вам, кузен, отвести его в Волчье Логово, отрубить ему руки и голову и показать оные части тела мне перед ужином. Я не съем ни куска, не увидев головы этого контрабандиста на пике — с луковицей, засунутой в лживый рот.

Вонючка

Ему дали лошадь, знамя, мягкий шерстяной дублет, теплый плащ на меху. Впервые за долгое время от него не воняло.

— Добудь нам этот замок, — сказал Дамон-Плясун, подсаживая дрожащего Вонючку в седло, — а не добудешь — скачи, пока не поймаем. Он любит такие забавы. — Дамон с ухмылкой ожег старую кобылу кнутом и пустил ее вскачь.

Вонючка не посмел оглянуться. Вдруг это новая шутка лорда Рамси, и Дамон с Желтым Диком и Молчуном следуют за ним по пятам? Вдруг Рамси просто хочет проверить, что станет делать его отпущенный на свободу пленник, — не попытается ли бежать? Разбитой, заморенной кляче нипочем не уйти от скакунов лорда Рамси и его свиты, а лорд страсть как любит пустить свою драгоценную свору по следу беглого.

Да и куда бежать? Позади лагерь; на одной стороне стоят люди Дредфорта, на другой Рисвеллы из Родников, между ними барроутонское войско. С юга ко Рву Кейлин движется по Королевскому тракту другая армия под знаменами Дредфорта, Фреи и Болтоны. К востоку от дороги омывает голый берег холодное море, к западу простираются болота Перешейка, кишащие змеями, львоящерами и болотными дьяволами с ядовитыми стрелами.

Нет, пленник не побежит. Он должен добыть замок для своего господина.

День занялся серый, туманный. Ветер дул с юга, влажный, как поцелуй. Вдали в утренней дымке виднелись руины Рва. Кобыла шла шагом, с чмоканьем вытягивая копыта из серовато-зеленого ила.

Он уже ездил этим путем… Опасная мысль, непрошеная.

— Нет, — сказал он вслух, — это другой был, не ты. Ты тогда еще не знал своего имени. — Имя ему Вонючка. Надо запомнить. Вонючка, Вонючка, рифма колючка.

Когда тот другой человек ехал этим путем, с ним шло целое войско. Северяне под серыми с белым знаменами дома Старков. Вонючка едет один, держа сосновое древко мирного знамени. Другой ехал на резвом скакуне, Вонючка едет на костлявой кляче — медленно, потому что боится упасть. Тот был хороший наездник, а Вонючка в седле еле держится. Какой из

него наездник, он и не человек даже. Скотина лорда Рамси, ниже собаки, червяк в человеческом облике. «Прикинешься, будто ты принц, — говорил ему Рамси ночью, когда Вонючка отмокал в горячей воде, — хотя мы оба знаем, что ты Вонючка. Всегда будешь Вонючкой, как бы хорошо от тебя ни пахло. Не позволяй собственному носу тебя обмануть. Помни свое имя. Помни, кто ты такой».

«Я ваш Вонючка», — подтвердил пленник.

«Сделаешь для меня эту малость — станешь моей собакой и будешь каждый день трескать мясо. В какой-то миг ты почувствуешь искушение изменить мне. Бежать, дать отпор, перейти к врагу. Молчи, я еще не закончил. Хочешь солгать, чтобы я вырвал тебе язык? Человек так и поступил бы на твоем месте, но мы-то знаем, кто ты, так или нет? Если замыслишь измену, пересчитай сперва свои пальцы и подумай, чего это тебе будет стоить».

Вонючка знал цену. Семь пальцев. Священное число. С семью пальцами прожить можно. Больно было, когда лорд Рамси приказал Свежевальщику содрать кожу с безымянного. Ужас как больно.

Сырой воздух давил, на дороге стояли лужи. Вонючка огибал их, стараясь ехать по бревнам и доскам, которые проложил здесь авангард Робба Старка. От мощной некогда крепостной стены остались разрозненные камни, блоки черного базальта — их разве что сто человек могли на место поставить. Некоторые ушли в болото так глубоко, что только край виден, другие, в пятнах лишайника, валяются, словно раскиданные игрушки богов. Все блестят после ночного дождя — на утреннем солнце кажется, будто они смазаны черным маслом. За ними высятся башни.

Пьяная накренилась, будто упасть собирается, — уже пятьсот лет так стоит. Детская пряма, как копье, но обвалившийся верх открыт непогоде. Приземистая Воротная, самая большая из трех, вся покрыта мхом; на северной стороне из нее растет кривое дерево, с восточной и западной россыпью лежат камни. Карстарки взяли Пьяную, Амберы — Детскую, Воротную занял сам Робб.

Если закрыть глаза, можно увидеть, как трепещут на резком северном ветру знамена. Теперь от них и следа не осталось. Теперь дует с юга, и на многочисленных знаменах во Рву герб только один: золотой кракен [2] на черном поле.

2

Гигантский кальмар, эмблема дома Грейджоев. — Примеч. пер.

За ним наблюдали. Из-за зубцов Воротной башни выглядывали чьи-то лица, в обрушенной короне Детской тоже чувствовалось движение. Это оттуда, по преданию, Дети Леса с помощью водного молота раскололи Вестерос надвое.

Королевский тракт — единственная дорога через Перешеек, и башни Рва Кейлин закупоривают его с северного конца, как бутылку. Они расположены так, что любой враг, направляющийся с юга должен непременно пройти между ними. Задумав штурм одной из трех башен, неприятель подставит тыл стрелам с двух остальных, а взбираться будет по стенам, поросшим слизистой «шкурой призрака». Болота по обеим сторонам тракта непроходимы: там стерегут трясины, зыбучие пески и зеленый дерн, обманывающий неопытный глаз: ступишь на такой, а под ним вода. Там растут ядовитые цветы и водятся ядовитые змеи, не говоря уж о чудовищных львоящерах с зубами будто ножи. Не менее опасны местные жители, лягушатники — Фенны, Риды, Торфы, Боллы, Креи, Квогги, Грингуды и Блэктопы. Железные Люди кличут их всех разом болотными дьяволами.