Танец с ректором. Тайны магической академии
Шрифт:
– Элтон Лемир! – ахнула Рина, вмиг разрушая всё волшебное очарование момента.
Я в последний момент сдержала вскрик, зажав рот ладонью. Быть не может! Кто угодно, но не Элтон Лемир! Некромант с параллели, они с Каррин друг друга с первого взгляда возненавидели!
Образ этих двоих, шипящих и плюющихся, но всё равно дёрганно танцующих на Празднике Весны, яркой картинкой возник в голове. И был таким забавным, что я против воли захихикала. Нервное, не иначе.
– Смотри свой цветок! – не разделяя моей радости, мрачно велела дриада.
И
Честно говоря, теперь мне было боязно шептать заветные слова морозной фиалке. Если Каррин так не повезло, кто знает, кого приготовил дух Весны для меня.
Но любопытство оказалось сильнее. Два года до этого нам с подругой не везло отыскать растение, и то, что сегодня Рина принесла сразу два цветка, явно было знаком. Надеюсь, что хорошим.
Бережно обняв фиалку двумя ладонями, поднесла к губам и выдохнула, дрожа от предвкушения:
– Дыханием своим делюсь, Духу Весны молюсь. Секрет свой расскажи, Суженого покажи.
Проговаривая с детства известные слова, я с мечтательной улыбкой предвкушала, как из кружащихся снежинок сложится образ моего любимого. Как я, прекрасная в праздничном платье, подойду к нему и с улыбкой приглашу на танец, пошутив что-нибудь про духа Весны. А Дэан, ослепительно улыбнувшись в ответ, с радостью примет моё приглашение и до середины ночи будет кружить меня в одном танце за другим. Будет смотреть на меня, как на самую красивую, самую прекрасную девушку в мире. А в завершении праздничной ночи склонится к моим губам и подарит поцелуй…
Увиденное было столь прекрасным, что моё влюблённое сердечко зашлось в трепетном неровном стуке, в душе заранее пела радость, ноги уже сейчас были готовы начать кружиться по комнате.
Не прекращая улыбаться, я пьяно всматривалась в сложившийся из снежинок образ, несколько секунд пыталась отыскать в увиденном знакомые черты лица…
И отыскала.
Застыла, не поверив. Улыбка медленно сползла на нет, из глаз исчез восторженный блеск, а сидящая по ту сторону стола Каррин вдруг начала тихо хохотать.
Я не поверила. Зажмурилась, вгляделась снова. Мотнула головой, быстро моргнула пару раз, вгляделась ещё раз.
Быть не может!
– Нет, – простонала, всё ещё не веря.
Каррин смеялась, уже не таясь.
А из снежного сияния сурово и безразлично на меня смотрел лорд Ренар Армейд!
Это точно какая-то ошибка. Такой масштабной подставы просто не может быть!
Руки дрогнули. Цветок, только этого и ждавший, рассыпался легонько покалывающей морозной пылью, тут же поднявшейся прохладным облачком и скользнувшей к моему запястью.
– Нет! – это был машинальный импульс, неконтролируемый порыв, нежелание соглашаться на такую несправедливую глупость.
Я дёрнулась всем телом, стремясь отстраниться. Не удержалась на стуле и упала на бок, больно приложившись локтем об пол, но это ровным счётом ничего не изменило. Сияние рассыпавшегося цветка, словно не заметив моего сопротивления, окутало руку и истаяло, оставив после себя не стирающийся и никакими судьбами не убирающийся рисунок на тонкой коже – россыпь нежно фиолетовых цветочков сирени с редко проглядывающими сквозь них веточками, соединяющимися в нарисованный браслет.
Ошеломляющим было осознание: прямо в этот миг с ощутимым, привлекающим внимание покалыванием на руке лорда Армейда появился точно такой же рисунок. Они вообще всегда уникальные, одни на пару, чтобы можно было легко отыскать своего избранника. Ну, девушкам легко, мы хоть лица видели. А вот мужчинам ходить и проверять руки всех подряд женщин на континенте – то ещё развлечение. Чаще всего они сами никого и не искали, этим девочки занимались.
Сидя на полу в своей комнате и не находя в себе сил отвести взгляд от рисунка, я со всей серьёзностью осознавала: хорг я Армейда на танец позову. Ни за что. Даже под угрозой жизни. Нет.
– Лия, – соседка тоже на пол опустилась, подползла ближе, села рядом и заговорила растерянно, пытаясь успокоить, – да ладно тебе, это же просто глупое развлечение. Никто не заставляет тебя после танца выходить за него замуж.
Кто-то взвыл. Я!
Моему горестному вою вторил другой – потусторонний, откровенно издевающийся. Впрочем, насмехался Каспиан недолго, влетел в комнату традиционно через стену, но полетел не к нам, а почему-то к окну.
Мы молча и слегка удивлённо проследили за тем, как по движению призрака, лишённого магии и возможности контактировать с окружающим миром, окно открывается. В комнату мигом влетел морозный ветер… и каменная гаргулья. Вообще непонятно, как она летала – крылья же из камня.
Но как-то летала – факт. И теперь, поднявшись аж на седьмой этаж, оглядела всю комнату горящими алыми глазами, углядела сидящих на полу нас, хмыкнула и слетела на пол.
Окно за ней тут же закрылось, так что сразу стало понятно, что и открывала его тоже гаргулья.
И вот только после этого Каспиан полетел к нам.
– Утречка, девки, – это его пагубное влияние адептов таким словам научило, – Лия, ну-ка ручки покажи.
Смутно догадываясь о причинах такой просьбы, боязливо подняла ладони.
Кас подлетел, внимательно, пристально вгляделся в волшебный рисунок на левом запястье. Хмыкнул почему-то, посторонился и уже не мне:
– Такой, Гркан?
Гаргулья, царапая наш деревянный пол каменными когтями, приковыляла поближе. В отличие от лорда Навроэля, Гркану потребовался всего один взгляд, чтобы радостно, со скрежетом, оскалиться и гаркнуть:
– Ага! Вот точно такая же мазня на руке хозяина засветилась!
Мне стало дурно. Каррин, решив отложить вопрос «Это что и почему оно в нашей комнате», повернула голову и сочувственно посмотрела на меня.