Танец смерти
Шрифт:
На собрании Нору страшно возмутило то, что Мензис поддержал Марго Грин. Но долго это продолжаться не могло: разве можно злиться на такого человека? Он всегда верил в то, что делает. Нора часто видела, как он поддерживает отдел – в больших и малых делах. Нет, на Мензиса невозможно злиться.
А вот с Марго Грин – другая история.
Мензис подошел к ним.
– Привет, Фрэнк, – сказал он охраннику и положил руку ему на плечо. – Приятно тебя здесь видеть.
– Вас тоже, сэр, – охранник распрямился, и недовольную мину как рукой сняло.
– Ах, –
– По правде говоря, да.
Мензис рассмеялся.
– Ну разумеется. О чем я думаю? Отличная работа, Нора. Этот экспонат будет гвоздем программы. Могу я посмотреть, как вы положите маску?
– Да, конечно.
Нора не без трепета взяла маску руками в белых перчатках. Осторожно положила в песок над головой скелета – в то место, где она и была найдена. Убедилась в том, что маска лежит надежно.
– Чуточку влево, Нора.
Она слегка сдвинула маску.
– Превосходно. Я рад, что пришел вовремя и увидел это.
Он улыбнулся, подмигнул и пошел сквозь хаос. Люди после разговора с ним начинали трудиться энергичнее, если такое вообще было возможно. Нора восхищалась его умением общаться.
Ящик был подготовлен, но Нора хотела проверить все еще раз. Она просмотрела список предметов и сравнила их с фотографией. Сейчас у нее единственная возможность сделать все как надо: ящик запечатают пуленепробиваемым стеклом и откроют лишь через четыре месяца, в последний день работы выставки.
Мысли ее по неизвестной причине обратились к Биллу. Он срочно укатил в Атлантик-Сити. Ему поручили написать статью о казино, а вернется он... она и сама не знала когда. Он сказал что-то неопределенное. Все случилось неожиданно. Это и называется – выйти замуж за репортера? А как же убийство, о котором он собирался писать? Он ведь занимается местными новостями, а казино в Нью-Джерси вряд ли входит в этот разряд... Да и по телефону он говорил так странно, напряженно, чуть ли не задыхался.
Нора покачала головой. Возможно, это и к лучшему: сейчас она все равно не могла бы уделять ему внимание. Все, как обычно, запаздывали, и Эштон вышел на тропу войны. Из другого конца зала до нее доносился голос старшего куратора. Он злобно кого-то отчитывал.
Охранник снова многозначительно вздохнул, и Нора вышла из задумчивости.
– Минуточку, – сказала она через плечо. – Сначала надо запечатать ящик.
Она глянула на наручные часы. Уже половина четвертого, а она работает с шести утра. Сегодня задержится по меньшей мере до полуночи, и каждую потраченную здесь минуту она отнимает у своего сна.
Нора повернулась к бригадиру, ожидавшему этого момента.
– Готовьтесь запечатать ящик.
Вскоре группа рабочих, под руководством бригадира, кряхтя и постанывая, стала закрывать могилу страшно тяжелым стеклянным щитом.
– Нора?
Она обернулась. Марго Грин. Как обычно, в самый неподходящий момент.
– Здравствуйте,
– Вот это да! Прекрасный экспонат.
Краем глаза Нора заметила ухмылку охранника. Рабочие гоготали.
– Кажется, это по нашему адресу, как думаете?
– Наверняка. – Она помолчала. – Я не хочу отвлекать вас от работы.
«Ну так и не отвлекай», – подумала Нора, притворно улыбаясь. Ей надо было подготовить и запечатать еще четыре ящика. Она с беспокойством следила за рабочими. Вдруг они уронят стекло...
Марго подошла ближе, понизила голос.
– Я хочу извиниться за свои утренние слова.
Нора выпрямилась. Этого она не ожидала.
– Я была несправедлива. Ваши аргументы были обоснованны и профессиональны, а вот я вела себя не как профессионал. Просто... – Марго запнулась.
– Просто что?
– Вы были чертовски... компетентны. И убедительны. Я просто струсила.
Нора не знала, что на это ответить. Она внимательно смотрела на Марго, а та краснела от неумения извиняться.
– С вами не так-то легко сладить, – сказала она.
– Знаю. Вы тоже упрямы. Но упрямство – хорошая черта, особенно у женщин.
Нора не могла не улыбнуться. На сей раз – искренне.
– Давайте не будем называть это упрямством. Подберем другое выражение – мужество в отстаивании собственных убеждений.
Марго тоже улыбнулась.
– Это и в самом деле звучит лучше. Хотя большинство людей назовут эту черту обыкновенной стервозностью.
– Что ж, – сказала Нора. – Стервозность – тоже неплохо.
Марго рассмеялась.
– Во всяком случае, Нора, я просто хотела извиниться.
– И я от души вас прощаю. Спасибо, Марго.
– До скорой встречи.
На мгновение Нора позабыла о ящиках. Она смотрела вслед удалявшейся стройной фигурке. Марго осторожно обходила встававшие на пути препятствия...
Глава 23
В лаборатории, на двенадцатом этаже полицейского управления, сидела на пластиковом стуле капитан Лаура Хейворд и изо всех сил старалась не смотреть на наручные часы. Арчибальд Квинс, старший химик, эксперт по тканям, расхаживал взад и вперед возле стола, заваленного вещдоками. Квинс то складывал за спиной руки, то размахивал ими. Говорил он, повторяясь, сбивчиво и злобно, однако сразу было видно: он потерпел неудачу.
Квинс остановился на полпути, пошел к ней, длинный, костлявый – локти да коленки.
– Позвольте мне обобщить.
«Слава тебе, господи», – подумала Хейворд. Наконец-то она увидит свет в конце тоннеля.
– Обнаружена горстка неизвестных волокон. Часть из них пристала к веревкам, которыми связали жертву. Другие найдены на диване, там жертва лежала перед смертью. Из этого можно сделать вывод, что упомянутые волокна оставил убийца. Согласны?
– Да.
– Поскольку все волокна одинаковые – длина, состав, скрутка и прочее, – мы можем также предположить, что волокна не пристали к одежде убийцы, а выдрались из самой одежды.