Танец теней
Шрифт:
Он не имел предпочтений. Цвет глаз, волос или кожи не играл никакой роли. Высокие, коротышки, тощие, толстые… ему было абсолютно безразлично. Все казались восхитительными, а для него каждая была неповторимой.
Но самую большую слабость он имел к тем, кто улыбался ему некоей особенной улыбкой, для которой невозможно было найти определение. Он знал только, что стоило такой женщине взглянуть в его сторону, и сердце начинало бешено колотиться. Против такой улыбки он был бессилен. Не мог устоять, не мог сказать «нет» и был готов на все.
До того, как ему
Но теперь все стало иным.
В своей прежней жизни, устав от женщины, он присылал ей дорогой прощальный подарок, чтобы та не затаила на него обиду. Невыносимо было думать, что хотя бы одна из этих женщин возненавидит его. Только зная точно, что не оставил по себе грустных воспоминаний, он мог заняться другой, прелестной, а иногда очаровательной особой. И, как правило, таковая обязательно находилась.
Пока он не встретил Марию. В нее он влюбился отчаянно, и жизнь изменилась навсегда и бесповоротно. Прошлое ушло бесследно. И Пол Ньютон Пруитт ушел вместе с ним. Новое имя. Новое занятие. Новая жизнь. Никто и никогда не найдет его.
Глава 5
Должно быть, она просто спятила. Что сталось с ее знаменитой логикой?! Охота за сокровищем?! И о чем она только думает? Очевидно, для нее важнее доказать Ноа Клейборну, что она не полная зануда, чем руководствоваться здравым смыслом.
Джордан прекрасно понимала, что в существующих обстоятельствах ей некого винить, кроме себя. Но очень хотелось все свалить на Ноа, просто потому, что от этого становилось легче.
Она прислонилась к убогому прокатному автомобильчику, стоявшему на разбитом двухрядном шоссе, в Богом забытой техасской глуши, нетерпеливо ожидая, пока перегретый двигатель немного охладится и можно будет долить воды в радиатор. Хорошо еще, что она остановилась на границе между штатами, чтобы купить пару бутылок питьевой воды, которой должно было хватить до конца путешествия. Она была совершенно уверена, что радиатор течет, но нужно каким-то образом добраться до следующего городка, где наверняка найдется автомеханик. Было не меньше сорока пяти градусов в тени, и кондиционер в машине приказал долго жить примерно с час назад вместе с супер-пупер спутниковой системой, которую прокатная контора выставила в качестве утешительного приза за то, что всучила ей эту развалину вместо заранее оговоренного и зарезервированного транспортного средства.
Пот ручейками тек в ложбинку между грудями, подошвы босоножек вплавились в дорожное покрытие, а крем от загара, которым она намазала лицо и руки, похоже, проигрывал битву. У Джордан были золотисто-каштановые волосы, но белоснежная, как у всех рыжих, кожа, которая на солнце мгновенно сгорала и покрывалась веснушками. Что ж, у нее есть выбор: либо сесть в машину и умереть от обезвоживания, пока мотор охлаждается, либо остаться под открытым небом и подвергнуться медленной кремации.
Ладно-ладно, она чересчур уж драматизирует! Вот что жара делает с людьми!
К счастью, она захватила мобильник. Джордан никогда не выходила из дому без телефона. Беда в том, что, поскольку она временно застряла в здешней пустыне, связи, естественно, не было.
До Сиринити, штат Техас, оставалось миль пятьдесят – шестьдесят. Она почти ничего не сумела узнать о городке. Оказалось, он настолько мал, что обозначен самыми крохотными буковками на карте Техаса. Профессор называл Сиринити очаровательным оазисом. Но при этом был одет в тяжелый твидовый блейзер. И это в самый разгар лета! Что он может знать об очаровательных оазисах?!
До отъезда из Бостона она постаралась собрать сведения о профессоре, и оказалось, что, хотя у него была репутация чудака и эксцентрика, в остальном он не солгал. Куча степеней, должность профессора… Ассистент в административном здании Колледжа Франклина, женщина по имени Лоррейн, захлебывалась, превознося его преподавательские таланты. Судя по ее словам, профессор вдыхал жизнь в исторические события. Она утверждала, что на его лекциях в аудитории не бывало свободных мест.
Джордан с трудом поверила услышанному.
– Неужели? – недоверчиво спросила она.
– О Господи, конечно! Студенты не обращают внимания на его акцент и ловят каждое слово, потому что никто и никогда не проваливается у него на экзаменах.
Вот как! Значит, студентов манит возможность легко получить удовлетворительную оценку!
Лоррейн также упомянула, что профессор слишком рано ушел на покой, но все они надеются, что он передумает и вернется.
– Хороших преподавателей найти трудно, – заметила она. – Нам так мало платят, что большинство просто не могут позволить себе бросить работу в таком возрасте. Что ни говори, профессору Маккенне нет и сорока пяти!
Лоррейн совершенно не стеснялась излагать столь личную информацию о бывшем коллеге и даже не спросила Джордан, почему она так интересуется профессором. По правде говоря, Джордан солгала и представилась дальней родственницей профессора, но Лоррейн не потребовала никаких подтверждений. К тому же она оказалась ужасной болтушкой.
– Бьюсь об заклад, вы подумали, что он намного старше, верно?
– Абсолютно.
– Я тоже. Могу, если хотите, посмотреть, когда у него день рождения.
Боже, какая услужливость!
– Это совершенно не обязательно, – отказалась Джордан. – Вы сказали, он ушел на покой? Я думала, он в долгосрочном отпуске.
– Нет, он уволился, – настаивала Лоррейн. – Мы были бы счастливы снова его заполучить. Но сомневаюсь, что профессор вернется к работе. Он получил такое приличное наследство! Мне он говорил, будто никогда не предполагал, что на него свалятся такие деньги! Тогда же он решил купить участок земли подальше от давки и сутолоки большого города. Профессор занимается историей своей семьи, поэтому хотел найти такое место, где мог бы работать в тишине и покое.