Танец В Небесах
Шрифт:
Посылал он во след верных степняков, долго они искали Юнчи, да пропал тот бесследно, видать, напали на него дикие звери.
– Эх, кругом неправ Джаймис оказался, ещё и дочери выросли… - он скривился, - неуемными, у них сначала потихоньку, а сейчас в открытую шла борьба за власть, почему-то его, отца их, они уже не считали за правителя, и каждая, кроме самой младшей - Фатмы, рвалась в правители, хотя не было ни в одной умения даже выслушать человека.
Джаймис вздохнул, достал из небольшого сундучка свиток и неторопливо стал разворачивать его, хоть полюбоваться на светлую линию потомства
– Ох, сынок непутевый!
А развернув, сначала не понял, подумал, что ему, вероятно, кажется, или совсем слаб стал глазами. Прикрыл глаза, посидел так немного, а потом опять внимательно вгляделся в изученные до мельчайшей черточки знаки, от увиденного задрожали руки…
Светлая линия стала намного шире и ярче, но не это поразило Джаймиса в самое сердце…
Темно-серый, почти черный камень, обозначавший его пропавшего сына, стал светло-серым, и от него тянулась четкая линия к светлой, и они… слились!!
– Такого не может быть!
– прошептал изумленный Джай, и ещё одно привлекло его внимание, рядом с этими двумя слившимися линиями, четко виднелись звериные следы. А Джай, примерно когда-то учившийся четко помнил, что такие следы, внезапно появляющиеся из ниоткуда, мог оставить только один зверь, который уже много веков считался мифическим - лабис.
И упал Джаймис на колени, и долго молился всем Богам, что были до потрясения, и тому, кто остался сейчас - Великому Путнику. Пусть и был он чуждым для степняков когда-то, но сейчас сильно почитаемым и у них.
И встряхнулся Джай - у него враз распрямилась спина, и через неделю все его дочери, погрязшие в склоках и распрях, были спешно выданы замуж за простых степняков, и увезли их - кого и связанных -мужья по разным сторонам. Осталась возле отца только Фатма, которой не было дела до власти.
Послал верного своего родственника Сури на разговор с грургами, надеясь, что мудрый Айхо пришлет в крепость кого-то из разумных грургов, и смогут люди-птицы помочь степнякам разобраться с таинственной напастью.
Да и опять же союз с ними даст степнякам толчок к развитию более прочных соседских отношений. Сынок его, пятнадцать лет назад весьма сильно напакостил на границе двух стран, и были после его набегов лет десять контакты между двумя странами совсем плохими, не пускали люди птицы к себе степняков совсем.
Спешил Джаймис, ой, как спешил, будто кто толкал его в спину, намекая, что времени совсем мало остается. Жен своих, которые выли и ругались из-за отъезда дочерей, сослал в дальнее селение, под строгий надзор пограничных степняков, велев не прислуживать им - пусть зажиревшие кобылицы сами на себя поработают. А ещё было у него большое негодование - покаялась ему на смертном одре старшая из жен, рассказав, как травили и обижали Джаса, вот и обозлился совсем Джаймис - принародно объявил, что прогоняет от себя ленивых и злобных жен и объявляет всем им - толок (развод).
Сури уехал, время шло, Джаймис посылал гонцов в дальние поселения, предупреждал, чтобы люди были настороже и сообщали обо всех странных и непонятных явлениях-происшествиях, чтобы знать, как и с кем вести борьбу.
Наконец-то появился Сури, все, побывавшие в крепости, вернулись оттуда окрыленными,
И постоянно поминал Сури какую-то Леену, на самом деле свалившуюся с неба, восхищаясь её умом и выдержкой.
– Так и привез бы себе женой!
Сури грустно улыбнулся:
– Она меня младшим братом назвала. Да и где кому-либо из нас тягаться с Людигом. Он-то точно её женой назвать собрался.
Предупрежденные отдаленные поселения жили настороже, пока не случалось больше таких ситуаций, чтобы все поселение за день вымерло. Джаймис вздохнул посвободнее.
Молодые степняки затеяли строительство неведомого ста-ди-она, пропадали там целыми днями, их идеей заинтересовалась вся окрестная молодежь. На тщательно утрамбованном поле играли, прыгали, бегали со-рев-но-ва-лись молодежь и дети, а прибывшие на ежегодную ярмарку торговцы из мелких княжеств, не столько торговали, сколько собирались на стадионе и яростно орали - Сури называл таких смешным непонятным словом - болельщики.
После того, как купцы разъехались, к ним валом повалила молодежь из уделов, всем было любопытно, а посмотрев что и как, горячая степная поросль азартно включалась в соревнования, а уж как полюбили все игру в мяч-ногами… Даже Джай не выдержал, очень зажигательная оказалась эта игра - футбол. По поселениям собирали умельцев почти позабытой степняцкой борьбы - кохи, привозили их сюда, и те старательно начали обучать молодежь.
Людиг тянул время, надо было отправляться, а у него, железного, непробиваемого вдруг обнаружилось сердце, и оно болело?? Он четко и ясно осознал, что вот эта иномирская женщина сделала невозможное-при виде её худенькой высокой фигурки его сердце начинало частить.
И Людиг решился… понимая, что ему надо как можно быстрее возвращаться, решился на откровенный разговор.
– Леена, можно с тобой поговорить?
– Да, конечно, Людиг, сейчас?
– Если ты сделала все свои дела, то да!
– Несколько минут придется подождать, я Ликту документы подготовлю.
Лена углубилась в бумаги, а Людиг сидел и как мальчишка-малолетка любовался ею, понимая, что вот здесь, на краю географии - крылатое выражение Леены - встретил ту, что за несколько дней вывернула его наизнанку, заставила его заледеневшее сердце сильнее биться и чувствовать - чувствовать то, что, казалось, было ему не суждено.
Ликт, пришедший с улицы, едва взглянув на Людига, понял что-то и, быстренько отпустив Леенку, сказал, чтобы она, если нужно, не появлялась завтра.
Лена тоже не была глупой, она видела интерес и внимание Людига к себе, и подумав, сказала себе:
– А почему бы и нет, Лен? Что ты теряешь, этот мужик, он даже не штучный, он пожалуй один такой!Сложится - не сложится что-то, скорее всего, нет, но тебе, красотка, ничего не светит в этом мире, а тут такой мужчина, как говорится: хоть час - да мой.