Танец в живописной технике
Шрифт:
Спать уже не хотелось вовсе, но я оторвалась от подоконника и направилась к двери, обходя своего спасителя по широкой дуге. И он не преминул улыбнуться этому:
— Я не винил тебя… — скосил он на меня глаза. — Никогда. И не хотел напугать. Прости.
— Зачем тогда… сказал? — замерла я вновь за его спиной.
— Обидно стало, — усмехнулся он и повернулся ко мне. — Не понимал, чем заслужил такое заключение… А оказалось, что ты была совершенно противоположного мнения.
Теперь была его очередь угадывать, и он не остался в долгу.
— Пошла на принцип… —
Пожала плечами.
— Называй, как хочешь, — отозвалась равнодушно и вышла из кухни. Ноги подрагивали, словно я танцевала всю ночь. И зверски хотелось есть!
Так и не смогла уснуть. Сидела на подоконнике с чашкой кофе и очередным бутербродом, который сделала уже после наших кухонных пикировок с хозяином квартиры. Перед моим взглядом раскинулся мерцающим темным пятном утренний Миарранд, а над горизонтам догорал изумрудно-зеленый Ирзиад, подернутый дымкой. Арциуса давно и след простыл.
Мой сосед традиционно растворился в тишине соседней комнаты, но все еще стоял перед глазами. Моя внезапная уверенность в том, что он мне ничего не сделает и использовать в своих целях не собирается, стала для меня неожиданностью. И как бы я ни старалась воззвать к этой уверенности, осторожно пробуя ее на прочность разными фактами, домыслами и предположениями, она не сдавалась.
Мне все больше казалось, что мы с Дэйраном попали в одно положение, только разными путями. И он понял это раньше. Сразу, если точнее. Просто думал обо мне хуже, чем я есть на самом деле.
Военный преступник с самым высоким уровнем опасности, киборг, как, уверяли меня. А оказался человеком. А еще Дэйран оказался не по зубам военной машине Арциуса. И это создавало ряд новых вопросов: ни один киборг не сбежал, но Дэйран сделал это. Как? Человек не может быть сильнее киборга. Или может?
Можно попробовать спросить, но он снова задаст мне встречный вопрос о причинах, из — за которых я оказалась здесь. Покачала отрицательно головой своим мыслям: свою историю я ему пока что не могла доверить, ведь дело было не только в моей безопасности.
Джиджи поежился у меня в руках и смешно завозился, покрываясь радужными пятнами, словно у него вышли из-под контроля хроматические настройки. Эх, был бы он побольше! Обняла бы сейчас и уснула. Медуза словно почувствовала мои намерения и свернулась клубочком, ужавшись до размера моего кулака.
Перетащила на окно одеяло с подушкой, устроилась удобнее, завернувшись с головой, и уснула.
Дэйран оставил мне свой номер неожиданным образом.
«Доброе «утро», Леа. Буду вечером. Не забудь про ужин.»
Я получила это сообщение пять часов назад. Сарказм про «утро» заставил улыбнуться и сесть. Но тело сразу же заявило права на мягкую постель, забраковав подоконник полностью: мышцы спины ныли, а шея затекла так, что шумело в ушах.
Ужин, значит…
Покачала головой, ухмыляясь, и отправилась в ванную. Джиджи перекочевал в аквариум, отказавшись просыпаться. У бедняги были насыщенные событиями вечер и ночь…
Пока спускалась с лестницы, заметила, что гостиная кардинально преобразилась.
— Ничего себе, — выдохнула с каким-то наслаждением, будто квартира и вправду была моей. Мечтать же не вредно.
Но помечтать подольше мне не дали. Я несколько секунд смотрела на экран разрывающегося смарта, но потом все же приняла вызов.
— Леа, как дела?
Голос Криста звучал непривычно глухо и безжизненно.
— Со мной все в порядке.
Он помолчал некоторое время, прежде чем продолжить, а я встала и направилась в кухню. Хотелось отвлечься на любое занятие, лишь бы не нырнуть с головой в ту беспросветную тоску, которая чувствовалась на том конце трубки.
— Я бы хотел встретиться.
— Зачем?
— Поговорить…
Тяжело вздохнула.
— Я пока не вижу смысла…
— Леа, у тебя есть кто-то? — вдруг спросил он.
— Думаешь, я нашла кого-то себе за сутки? — покачала головой. — И зачем?
Наступила напряженная звенящая тишина в трубке.
— Ты хочешь исчезнуть из моей жизни, Леа?
Было такое чувство, что он меня не слышал.
— Нет… — подумав, отозвалась я, не придавая значения своим ощущениям.
— Тогда, когда я могу тебя увидеть? — немного спокойнее спросил он.
— Не знаю. Хочу побыть одна, — начала раздражаться я, остервенело помешивая кофе на плите.
— Ты презираешь меня, за то, что я сделал? — продолжал настаивать Крист.
— Прекрати на меня давить! — вспылила я. — Кто я такая, чтобы презирать тебя?! Ты же хотел, как лучше! Ты же ради меня старался!
— Тогда почему отталкиваешь?! — прорычал он в трубку, едва дослушав.
— Я не отталкиваю, — задумчиво проговорила, — просто дай мне время…
Я понимала, как ему было сложно, как он нуждался в моей поддержке и одобрении, но давать ложные надежды было бы еще хуже. Пусть привыкает разбираться со всеми проявлениями жизни и к тому, что меня у него больше нет.
Застыла, забыв про кофе вовсе, прислушиваясь к себе. Получается, я все же решилась порвать с ним.
— Постарайся не думать обо мне так, как раньше, Крист… Я не должна быть твоим костылем, без которого ты не сможешь ходить…
Он напряженно засопел в трубку.
— Ты не костыль, Леа, ты — мое сердце, — внезапно ответил он и, не давая опомниться, продолжил, — я буду ждать твоего звонка.
И повесил трубку под шипение сбежавшего из турки кофе.
— Черт! — выругалась, с удовольствием вымещая раздражение на пострадавшей утвари, кидая ее в раковину. Но тут же опомнилась: я же не у себя дома, чтобы так швыряться первым попавшимся под руку предметом.