Танго под палящим солнцем. Ее звали Лиза (сборник)
Шрифт:
— Откуда вы знаете про перстень? — сдавленно проговорила Лора.
— Да мне сам Арнольд рассказал, — усмехнулась Алёна. — Помните ту сцену в «Папе Косте», когда он пришел и начал меня вдруг целовать, как безумный? Помните?
— Еще бы! — звонким от ревности голосом сказала Лора.
— Потом-то я догадалась, что он шел на встречу с вами. Он был уверен, что Кирилла по его наводке крепко взяла милиция. Арнольд не знал, что его отпустили. А еще он не знал, что Кирилл отправил с вами на милонгу Жору. Вы пытались его предупредить, но не могли дозвониться. Помните, вы звонили из ресторанного туалета? Я случайно оказалась рядом… А потом случилось то, что случилось. Арнольд пришел — весь такой победитель жизни: и перстень украл, и соперника подставил, и приз сейчас получит. А вдруг ба-бах — красавицу охраняет чудовище в облике верного друга Жоры! И тут же топчусь я, которой Арнольд побаивался, не зная, как много мне известно и не состою ли я, часом, в секретных агентах Кирилла. Он попытался меня отвлечь какой-то болтовней, как вдруг — я отлично помню, как за его спиной хлопнула дверь! — во двор «Папы Косты» ворвался Кирилл, только что получивший свободу. Арнольд тогда мельком оглянулся, увидел его — и принялся меня целовать. Кирилл с вами начал танцевать, как ошалелый, под Ди Сарли, а Арнольд наутек бросился и меня уволок, пока Жора не сказал Кириллу, что его наиперший и наилепший вражина тут, и не последовала расправа за попытку свалить на Кирилла преступление, которое совершил сам Арнольд. И он был в таком шоке — я Арнольда имею в виду, — что сделался чрезмерно болтлив. И очень много мне наговорил, почти не контролируя с перепугу свое словоизвержение. Я узнала и про желание Кирилла во что бы то ни стало жениться на вас… и о ваших американских родственниках… и о том, что Кирилл много раз пытался перстень у Батмана купить, но тот не соглашался… Что, Арнольд заманил Кирилла в музей в нужное время каким-то поддельным письмом, так? И в это самое время запустил шутиху?
Лора безнадежно кивнула.
— Слушайте, а вам не жалко было Кирилла? — тихо спросила Алёна. — Прямо на ваших глазах человеку яму рыли, а он ведь вроде ваш мужчина…
— Арнольд тоже мой мужчина, — буркнула Лора. — Еще раньше, чем Кирилл. Он у меня первым был, а потом Кирилл меня увел. Он, конечно, интересный мужчина, с ним как за каменной стеной, но я… я не могла Арнольда забыть. Он так трахается! Это что-то!
— Да?.. — с сомнением протянула Алёна.
— Черт, вы с ним спали! Вы не только целовались с ним, но и спали! — яростно прошептала Лора и скрючила пальцы так, словно намеревалась немедленно выцарапать сопернице глаза.
— Спокойно! — выставила ладонь Алёна. — Тогда я еще не знала, что у вас вечная любовь. Он говорил, что свободен, он не то что про вас, но даже про первую жену не обмолвился ни словом…
— Какую жену? — обомлела Лора. — Арнольд был женат?!
— Похоже, он это ото всех тщательно скрывает, правда, не понимаю, почему, — пожала плечами Алёна. — Это было лет пятнадцать назад. Она предпочла ему какого-то американца и уехала в Штаты, где и живет до сих пор, не подавая вестей. Сказать по правде, когда я об этом узнала, я решила, что она — это вы, тем более, что она на вас по описаниям очень похожа, у нее тоже белые волосы. Но ее зовут Лелька, Ольга. И она, конечно, постарше вас.
— Так вот оно что… — вдруг медленно проговорила, вернее, простонала Лора. — Вот оно что! Я думала, он любит меня, а он копию искал! И белые волосы… И Лелькой меня называл… А выходит, Арнольд ее на моем месте представлял! И прицепился ко мне так потому, что со мной он бы часто в Америку ездил. Может, там со своей бывшей встретился бы и показал, что и он тоже не лабух какой-то!
— С чего вы взяли? — немедленно стала возражать Алёна — из чистого, конечно, человеколюбия, потому что сама-то она совершенно так же думала. — Вы вполне стоите того, чтобы вас за ваши собственные достоинства любили.
— Стою? — горестно повторила Лора. — Да ничего я больше не стою…
— Это в каком смысле? — удивилась Алёна.
— Да в таком! — запальчиво выкрикнула Лора, которой, видимо, нынче приспичило откровенничать. — Мои родственники, греки американские, которые хотели тут дело открывать, передумали! Говорят, лучше в Прибалтику двинут, там хоть какая-никакая, а все ж Европа, а у нас и в России как был базар, так и остался. То есть я теперь вовсе не богатая невеста, а невесть что!
— Ни фи-га себе… — протянула Алёна. — А Арнольд об этом знает?
Лора грустно кивнула.
— И что сказал?
— Да ничего, сказал, это ерунда.
— Н-да? — не сумев скрыть сомнения в голосе, протянула Алёна, и Лора всхлипнула:
— Да! Я ему предложила: давай, мол, я все это Кириллу расскажу, потому что когда он узнает, что у меня теперь денег нет, он быстренько слиняет, и мы с тобой спокойно сможем пожениться. А он не велел Кириллу говорить, потому что он ему пока нужен, чтобы менты на нем сосредоточились.
— Довольно подлая позиция, вам не кажется? — вздохнула Алёна.
— Ой, да тут все подлые, всем гамузом и порознь! — махнула рукой Лора. — Не пойму, деньги им были нужны или я?
Алёна не отвечала — думала. Эти перстни в люстрах не давали ей покоя, особенно в связи с тем, что только что сообщила Лора о своем финансовом положении… предположения так и возникали одно за другим, но нужно было кое-что выяснить, чтобы разобраться…
— Скажите, Лора, а сегодня Кирилл с кем-нибудь по те…
Она не договорила — под лестницу протиснулась могучая фигура, сильно запахло коньяком и оживленный голос Жоры произнес:
— А вот и я, диффчонки!
В руках Жора держал длинную и тощую бутылку «Белого аиста» и три пластмассовых стаканчика, а на плече висела Алёнина сумка, в которую она в начале милонги, переодевшись, сложила свои джинсы, кроссовки, майку, зонт и ветровку.
— Я твои вещички заодно прихватил, — миролюбиво сообщил Жора, как будто не он только что придушил нашу героиню почти до смерти. — А то там, наверху, они уже повыдохлись все и собираются сматываться. Это, говорят, Алёнина сумка, а сама Алёна где? Я говорю: я за нее! — ну и взял сумочку. Да, Лорик, не повезло тебе сегодня, поплясать не удалось. Алик звонил…
— Не называй его Аликом! — с досадой перебила Лора. — Сколько можно просить? И что он сказал?
— Да ничего особенного, спрашивал: вы там как, танцуете? Я говорю: авжеж! Не стал его в подробности наших танцев под лестницей посвящать, чтоб не расстраивался. Ну, он сказал, что на яхту вернется только днем, потому что дела, а мы чтоб веселились как следует, а потом возвращались сами. Так шё, будем веселиться? Наливаю?
— Себе ты, кажется, уже наливал, и не раз, — проворчала Лора. — Бутылка наполовину пуста.
— Та ни, она наполовину полна, — ухмыльнулся Жора. — Не кипишись, Лорик, это тебе не идет! Ты же ж нежная и прекрасная, как иерихонская роза, шё ж ты с себя какую-то тетю Софу с Малой Арнаутской, угол Екатерининской улицы строишь? И не бранись на меня, я как выпил, у меня мозг просветлел. Я теперь понял, шё она, — Жора мотнул головой в сторону Алёны, — и вправду не могла ничего в люстру запрятать. Мы с нее глаз не сводили и ни на минуту одну не оставляли. Но тогда кто?! Кто это натворил, кто нам так подгадил?