Танго с Бабочкой
Шрифт:
Беверли сидела в кресле, держала на коленях сумку и говорила совершенно спокойно. В ее голосе ни было ни гнева, ни холодности, ни ненависти. Она была просто женщиной, тихо рассказывающей свою историю.
— Ночью, когда ты вытолкал меня из своей машины и оставил истекать кровью, Дэнни, ты велел мне запомнить имя: Дэнни Маккей. Так вот, я запомнила. И я поклялась, что однажды отомщу тебе. Эти тридцать пять лет я жила с единственной мыслью в голове: увидеть, как ты заплатишь за то, что сделал со мной.
Он беспокойно заерзал на стуле. На лбу у него появились капли пота.
— Ты не можешь говорить это серьезно.
— Я необыкновенно серьезна, Дэнни. Каждый вздох приближал
— Зачем нужно было так долго ждать? — спросил он напряженным голосом. — У тебя было множество возможностей в прошлом, чтобы нанести мне удар.
— Это так. Но я хотела, чтобы ты падал с большой высоты, Дэнни. Я также не хотела, чтобы ты ускользнул от этого и продолжал причинять вред множеству людей. Я должна была убедиться, должна была удостовериться в том, что у меня достаточно компромата на тебя. — Она наклонилась вперед, сжимая сумку. — Поэтому я разрешила тебе продолжать погоню за властью, пока я не решила, что час настал.
— О чем ты говоришь? Ты позволила мне? Ты не позволяла мне ничего! То, чего я достиг, я достиг сам!
— О, да, ты сделал это сам, Дэнни, но только потому что я позволила это тебе.
— Ты сумасшедшая.
— Я? Вспомни семьдесят второй год. В твоей Хьюстонской церкви. Человек умер, и ты решил, что вернул его к жизни. Это было моих рук дело, Дэнни. Я организовала все это.
Дэнни посмотрел на Боннера.
— Я была в Хьюстоне в тот вечер, Дэнни, — продолжала она. — Человек, который умер, был мой друг, актер. Ему очень хорошо удаются сцены смерти. Другой актер играл доктора, а моя подруга играла жену. Мы организовали все это, Дэнни, а ты поверил в это.
Он схватился руками за подлокотники; его суставы побелели.
— С какой целью?
— Чтобы иметь боеприпасы и остановить тебя, если ты попробуешь организовать этот трюк снова. Дурачить всех тех невинных людей своими уловками! Поэтому я организовала еще одну инсценировку с людьми, которые бы в случае необходимости признали, что все это было мошенничеством.
— Я не верю тебе.
— И Фред Бэнкс. Я перекупила его через месяц, после того как ты привез его обратно в Соединенные Штаты. Он рассказал мне, как ты все разработал, как ты обманул американцев своей шарадой, как ты дал незаконное оружие арабскому королю. И, наконец, «Королевские фермы», Дэнни. Я создала «Королевские фермы» только для того, чтобы ты купил эту компанию. Я присоединила к ней такие вторичные предприятия, как магазин мужской одежды, порнографический журнал, массажные кабинеты, рассчитывая, что ты будешь слишком жадным, слишком занятым и слишком увлеченным собой, чтобы проверить компанию, которую ты купил. И ты ни разу не подвел меня, Дэнни.
Как раз в этот момент включился кондиционер, и тихий гул заполнил тишину. Из отверстий в стенах подул прохладный воздух, мягко раскачивая занавески и охлаждая присутствующих в комнате. Снаружи Лос-Анджелес изнемогал от зноя душного июньского вечера; в вестибюле на первом этаже репортеры ослабили галстуки и промокнули брови, ожидая Беверли Хайленд.
— Ты безумна, — прорычал Дэнни. — Я не должен ничего этого слушать.
Он начал вставать, но опять сел, когда она сказала:
— Ты должен слушать, Дэнни, потому что то, что случится дальше, зависит от тебя.
— Что ты имеешь в виду?
— Все, что произошло в этой комнате, известно лишь нам четверым. Это может остаться так, как есть, и я могу продолжать быть твоим активным сторонником, если ты сделаешь одну вещь.
— Какую?
Она прижимала сумку к себе; ее сердце билось так быстро, что она едва могла дышать.
— Ты должен умолять меня, — спокойно сказала она, — умолять меня
Он вскочил на ноги.
— Пошла ты к черту.
— Это не спасет тебя. Подумай об этом, Дэнни. Когда я выйду из этой комнаты, пресса попросит меня сделать заявление. Тебе решать, что это будет за заявление. Видишь ли, Дэнни, я могу обелить твое имя. У меня есть доказательство в этой сумке, что тебя оклеветали, что все, что было опубликовано на прошлой неделе, было разработано для того, чтобы уничтожить тебя. Если я передам это прессе, ты станешь героем, Дэнни. Люди увидят в тебе невинную жертву и опять начнут поклоняться тебе, как мученику. Ты поднимешься еще выше, Дэнни. Ничто не сможет тебя остановить тогда. Но… — Она сделала паузу. — В моей власти также уничтожить тебя полностью. Одно мое слово — и мир повернется к тебе спиной, Дэнни, тебя будут проклинать. Что ты выбираешь?
Он посмотрел на Боннера, чье лицо отражало его собственный страх. Тогда он посмотрел на шофера, стоящего у двери. Старик. Охраняет хрупкую женщину.
— Даже не думай об этом, Дэнни, — сказала она. — Насилие не спасет тебя на этот раз. Сделай, как я тебе говорю, и ты выйдешь отсюда реабилитированным человеком.
— Иди ты к черту.
— Я предлагаю вам выполнить просьбу леди, — внезапно сказал шофер, удивляя Дэнни.
— А тебе нечего вмешиваться.
— Я так не думаю, — сказал Маннинг, медленно направляясь к Дэнни. — Итак, я знаю, что происходит в твоей голове прямо сейчас, парень. Я могу читать тебя, как детскую книжку. Ты думаешь, что она все это сочиняет и ты можешь тешить себя надеждой, что легко избавишься от этого. Ты думаешь, она безумна и она не сможет навредить тебе. Так вот, парень, не только она может причинить тебе вред, но и я тоже.
Дэнни фыркнул.
— Ты! Что ты можешь сделать, чтобы навредить мне?
— Ну, — спокойно сообщил Маннинг, — я могу дать тем репортерам ответ на вопрос, который они задавали тебе. Вопрос о том, что случилось с Билли Бобом Магдален.
Дэнни прищурился. Полиция уже задавала ему этот вопрос, и он сказал им, что купил автобус честно и юридически законно у Билли Боба и оставил пьяного старого проповедника в городе, где Билли Боб решил остаться. И полиция поверила ему — не было никакой причины, чтобы не поверить.
— Ты ничего не знаешь о Билли Бобе, — заявил Дэнни.
— Ты думал, что Билли Боб Магдален был стар, когда ты знал его, — сказал шофер Беверли. — Но ему было только сорок три года, когда вы присоединились к нему. Это было тридцать четыре года назад, а значит, ему сейчас приблизительно семьдесят семь лет. И его настоящее имя было не Магдален, а Маннинг. Ну же, разве вы, два красавца, не узнаете меня?
Могильная тишина заполнила комнату. Боннер медленно поднялся на ноги, его рот открылся. Дэнни уставился на старика широко открытыми глазами.
— Вы, парни, оставили меня умирать в пустыне, — продолжал Билли Боб. — И я чуть не умер в той пустыне. Но какие-то заблудившиеся туристы нашли и подобрали меня как раз вовремя. Они поместили меня в больницу в Одессе, и там я оставался в течение шестнадцати лет, почти потеряв рассудок от слишком большого количества солнца и отсутствия воды. А затем однажды, как по мановению волшебной палочки, моя память возвратилась, и первые осознанные слова, которые я произнес, были «Дэнни Маккей».
Случайно моя небольшая история оказалась в маленькой газете, и мисс Хайленд услышала об этом благодаря пресс-службе, услугами которой она пользуется. Она приехала в ту больнице и долго разговаривала со мной. Она спасла меня из той тюрьмы и дала мне стимул жить — жить достаточно долго, чтобы увидеть день, когда вы заплатите за то, что вы сделали.