Танго с Бабочкой
Шрифт:
— Но, мистер Драммонд, мы не готовы голосовать!
— Мисс… как вас зовут?
— Беверли Хайленд.
По аудитории прокатился ропот. Мистер Драммонд посмотрел на нее. Беверли Хайленд? Сознает ли девушка тот факт, что носит имя двух главных улиц Голливуда?
— Хорошо, мисс Хайленд, — сказал он с удивленным выражением лица, — я приветствую комментарии от аудитории, и, как вы можете видеть, вы — последняя выступающая. А теперь не будете ли вы так любезны занять ваше место…
— Но должны же быть другие мнения относительно этого! — она оглядела толпу. Они наблюдали
Мистер Драммонд и председатель еще раз обменялись удивленными взглядами, затем президент сказал снисходительным тоном:
— Мы ценим ваше беспокойство, мисс Хайленд, и это очень похвально для вас, но, как вы можете видеть, других мнений нет. Теперь, если вы будете так любезны и сядете, мы сможем продолжить собрание.
Сердце Беверли бешено колотилось. Она чувствовала на себе глаза трехсот человек. Почему они молчали? Конечно, они не собирались поддерживать такую смехотворную меру.
— Я думаю, что прежде, чем мы начнем голосование, мистер президент, стоит обратить внимание на то, что предложенное строительство стоянки будет весьма дорогим и войдет в статью расходов всех присутствующих.
Удивление Драммонда превратилось в раздражение.
— Вы даже не представились должным образом, юная леди. Какой бизнес вы представляете?
— «Королевские бургеры Эдди».
Он улыбался. Он почти хихикал.
— Понятно. Палатка с гамбургерами. Хорошо, мисс Хайленд, я уверен, что вы считаете, что у вас есть весьма ценная информация, которую вы хотите сообщить, но я сомневаюсь, что вы имеете достаточных опыт в бизнесе…
— Я хочу сказать, мистер Драммонд, что предложенная система автостоянок будет означать большое количество прибыли для вас лично.
Теперь аудитория заволновалась. Тон Драммонда стал холодным.
— Эта система автостоянок будет приносить прибыль каждому, мисс Хайленд.
— И тем не менее так случилось, что она будет расположена как раз напротив вашего магазина.
Она слышала всеобщее тяжелое дыхание вокруг себя. Драммонд напрягся. Его голос таил в себе предупреждение.
— Так случилось, что это единственный доступный участок земли.
Сердце Беверли заколотилось сильнее. Она чувствовала, что все взгляды обращены на нее, особенно взгляд Драммонда.
— Насколько я припоминаю, — сказала она, — есть доступные участки на Кауэнга, Вайн и Сан-Сет, стоянка на любом из которых принесла бы больше пользы тем мелким предприятиям, у которых вообще нет никакой стоянки для автомобилей.
— Вы имеете в виду свое собственное, конечно же?
— Я оказалась достаточно удачливой, потому что рядом с моей закусочной есть место для стоянки автомобилей. Я думаю о мистере Мангиони и мистере Петерсоне, которым приходится полагаться на место вдоль одной или двух обочин. Перед вашим магазином есть четыре собственные автостоянки, мистер Драммонд; почему бы не расположить гараж где-нибудь еще в деловом районе?
Несколько членов выкрикнули из аудитории:
— Она права.
— Да! Почему бы не это на авеню Фэафакс?
Председатель ударил молоточком и сказал:
— Давайте придерживаться порядка. Обсуждение
— Извините, — сказала Беверли. — Но, по-моему, я еще не выступаю.
— Вы сказали то, что вы хотели сказать, юная леди, а теперь…
— Давайте действительно подумаем о проблемах Голливуда и посмотрим, что мы можем сделать для их решения. Взгляните вокруг себя! Что мы видим на наших улицах сегодня? Проститутки, беспризорные дети, торговцы наркотиками, люди, спящие в дверных проемах! Наши соседи катятся по наклонной плоскости. У нас есть теперь массажные кабинеты, секс-шопы и грязные улицы!
Многие люди поднимались, говоря: «Правильно!» и «Скажите ему это!»
— Название Голливуд известно во всем мире. У нас бывает более двух миллионов туристов в год, потому что они слышали о Голливуде. И что они видят на самом деле, когда приезжают сюда? Оживленная улица в деловом центре, проезд с десятью магазинами для каждого приличного бизнеса. Бездомные дети, добыча торговцев наркотиками и извращенцев. Девочки и мальчики, стоящие на обочине и продающие свое тело. Люди, которым некуда пойти, которые живут в дверных проемах, прося подаяния у каждого, кто проходит мимо. И вы говорите нам, что проблемой является стоянка.
Аудитория приветствовала ее. Внезапно люди начали вставать и практиковаться к микрофонам. Председатель ударял своим молоточком.
Мистер Драммонд сказал:
— Мисс Хайленд, если вы хотите поднять вопрос о новом бизнесе, мы внесем это в повестку дня следующей встречи…
— Новый бизнес! Мистер Драммонд, то, о чем я говорю — старый бизнес, и вы знаете об этом! Я говорю о том, что эта палата должна была исследовать и принять кое-какие меры намного раньше сегодняшнего дня.
— Юная леди, вы ничего не знаете об этом городе…
— Простите, сэр, но я родилась здесь. И я родилась здесь через год после того, как Голливуд был в своем расцвете, когда название Голливуд означало волшебство и фантазию для миллионов людей во всем мире. Как мы позволили нашему городу дойти до такого состояния? Превратиться в место, где иностранные туристы потрясены и боятся выходить из гостиниц! Место, которого мы стыдится! Мы должны сделать кое-что с этим, мистер президент. И мы должны сделать кое-что с этим сейчас!
Толпа приветствовала ее и аплодировала. Люди пытались говорить без очереди. Молоточек опускался снова и снова.
Президент поднял руки, пытаясь утихомирить публику, и, когда порядок был восстановлен, он сказал с едва сдерживаемым гневом:
— Если вы так хорошо понимаете наши проблемы, мисс Хайленд, тогда, возможно, у вас есть для них простое решение? Потому что, если оно у вас есть, я хотел бы услышать об этом!
Она смотрела на него. Она дрожала. Она была разъярена. Решение? О, да, у нее было решение.
— Каково будущее Голливуда? — тихо спросила она. Беверли повернулась и обратилась к толпе. — Каким будет будущий облик нашего города? Каким вы видите его, мистер Мангиони, или Вы, мисс Визерс? Когда вы смотрите на многие годы вперед, что вы видите? Каков образ Голливуда? — Она повернулась к микрофону и сказала более громким голосом: