Танго sforzando
Шрифт:
– Спасибо, у меня все есть.
Он снова кивнул и отвернулся к плите, выбрасывая в кипяток шарики из теста:
– В морозилке пельмени обнаружились. Ты пельмени ешь?
– Я всеядна, как нильский крокодил.
– М-м, ценное качество для девушки, – отметил Егор. – И резину употребляешь?
Стеша удивленно изогнула бровь:
– Советуешь?
Он расхохотался, почесал щетину.
– Нет, просто Митькина Марго очень готовить любит… Но не умеет катастрофически. Хотя, может, тебе повезёт и ты ее стряпню не застанешь, верно?
Он прислонился бедром к столешнице, отправил пельмень в рот – на проверку готовности. А Стеша поймала себя на мысли, что уж она-то бы его, Егора, удивила. В плане кулинарии, конечно.
"Мое бесценное сокровище!
Ты прочтешь эти строки, ложась в постель в чужом месте в незнакомом доме. Дай Бог, чтобы поездка оказалась приятной и интересной,
а не слишком утомительной или слишком пыльной. Я очень рада, что у меня есть карта и что я могу следить по ней ежечасно за тобой. Мне ужасно будет недоставать тебя. Но за тебя я рада, что ты будешь в отсутствии два дня – получишь новые впечатления и не будешь слушать Аниных выдумок" [4] .
4
Из письма Александры Фёдоровны. 28 апреля 1914 года, Ливадия (по Переписка Николая и Александры / М.: Захаров, 2013)
Агентство «Консул» занимало правое крыло в одном из самых престижных бизнес-центов Северной столицы. Светло-серый мрамор, подсветка, благородный черный гранит – производили впечатление на Георга, вызывая острое желание узнать стоимость аренды. Но праздное любопытство было чертой, от которой пожилой англичанин избавлялся всю свою сознательную жизнь, поэтому он молчал, исподтишка разглядывая затейливые канделябры.
Сопровождавшая его девушка провела на четвертый этаж, пригласив в знакомую уже переговорную комнату и предложив чаю, от которого Георгий Андреевич решил в этот раз не отказываться.
– Дорогой Георгий Андреевич! – директор агентства бросился к нему, не дав допить желанный напиток. – Очень. Очень рад вашему приходу!
Мистер Иван сдержанно кивнул, по привычке пригласив собеседника занять удобное место. Смутился из-за своей бестактности, поправил гладко зачесанные назад седые волосы.
Уже месяц он добивается от агентства результатов работы. Любых. В конечном счете, отрицательный результат – это тоже результат. Месяц болтался между Лондоном и Санкт-Петербургом, досконально изучив все таблицы в залах ожиданий. На этот раз заказчик просил проявить настойчивость и вернуться с семейной реликвией Дома Романовых, пообещав удвоить комиссионные в случае успеха. Георг бы старался и без этого обещания – так утомило его это задание.
Лысоватый директор доверительно скривился, изобразив на лице крайнюю степень сожаления:
– Хозяйка категорически отказывается встречаться с нашим представителем. Мы делаем все возможное, чтобы убедить её.
– Меня рекомендовали вас как профессионалов высокого класса, – Георг с трудом сдерживал раздражение. – Это предполагает умение вести переговоры с разными клиентами… Я бы хотел получить координаты этой почтенной дамы и переговорить с ней сам. Уверяю, если мне придется удостовериться в ее несговорчивости, на оплату ваших услуг это никак не повлияет, я подтвержу заказчику ваши старания.
Директор агентства насупился, достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и, вырвав из него страничку, написал адрес и имя. Протянул листок англичанину:
– Надеюсь, вам удастся больше, чем моим сотрудникам, – впервые в его голосе мелькнули реальные, неподдельные эмоции. И Георгу стало от них не по себе: в голосе собеседника отчетливо почудилась неприязнь.
Глава 7. Митька
Они бродили по мощеным мостовым, много раз спускались к Неве, кормили чаек и голубей. Егор улыбался и молчал. Стеша то и дело ловила на себе его пристальный, чуть удивленный взгляд. Смущалась.
– А какая у тебя фамилия, – спросила она, чтобы рассеять возникшую неловкость.
– Данилов.
– А звание?
– Старший лейтенант.
– Старший лейтенант Данилов Егор… а дальше?
– Алексеевич, – подсказал он, не сводя с нее серых, как вода в Неве, глаз.
– Очень приятно познакомиться, старший лейтенант Данилов Егор Алексеевич, – Стеша поправила волосы, растрепавшиеся порывом ветра. – А по специальности ты кто?
– Я – уши и глаза подводной лодки. Акустик.
Стеша обернулась к нему, прислонилась поясницей к гранитному парапету, разглядывая. Бывают красавчики на свете. Томный взгляд с поволокой, нарочитая небрежность в движениях, самодовольство и самолюбование собственной привлекательностью. С таким нарциссом может быть глазам приятно, но душой холодно, потому как нет от них тепла человеческого. И Стеше было приятно, что все это – не про её нового знакомого, с которым так настойчиво сталкивала ее судьба.
Привлекательный, но не лощеный. С умным и ярким взглядом, в котором отражается она, Стеша. Руки сильные и умелые. «И кудри дев ласкать, и гривы своих коней» [5] , так ведь в романсе пелось? «Цари на каждом браном поле и на балу». И, что бы она там не думала в начале, его решение и слова: «Я мужчина и буду принимать решение» – зацепили её. Она не слышала таких слов от кого бы то ни было. И… ей это оказалось приятно.
5
Строки из стихотворения Марины Цветаевой «Генералам двенадцатого года», 26 декабря 1913 года. Песня из к/ф «О бедном гусаре замолвите слово» (сл. М. Цветаева, муз. А. Петров)
– Ты меня разглядываешь, – чертики в серых глазах с любопытством замерли, уставившись на неё.
Стеша покраснела.
– Даже и не думала. Закат красивый.
– Ну, коне-ечно, – он повернулся к Неве, лукаво уставившись на зажигающиеся огни набережной.
– Нам хлеб надо взять и творог, соседке, – сказал Егор, когда они уже подходили к дому.
Они зашли в придомовый магазинчик, выбрав нужные продукты, поднялись на свой этаж.
Егор направился к двери квартиры напротив, обитой черный дерматином. Троекратное нажатие на черную кнопочку и однократный стук. Повернулся к Стеше, подмигнул:
– Условный сигнал, – прошептал одними губами.
За дверью послышались шаркающие шаги.
– Кто там?
– Я, Ираида Семеновна, Егор. Принес обещанный хлеб и творог. Митька оставил ЦУ [6] на тумбочке.
Дверь в ту же секунду распахнулась, из полумрака коридора показалась седая голова с модным ассиметричным каре, лучезарная улыбка. Ираиде Семеновне на вид было не меньше восьмидесяти лет, при этом она сохранила горделивую осанку, ясный взгляд и девичье любопытство. Заметив на лестничной площадке рядом с Егором незнакомую девушку, дама с нескрываемым интересом на нее покосилась.
6
Ценное указание