Танго смерти-2. В Буэнос-Айресе
Шрифт:
Почему я говорю про Ежова, про НКВД и ГУЛАГ? А потому, что когда ты попадаешь в такую страну как Аргентина – ты начинаешь понимать, как могло бы выглядеть твое общество, твой народ, если бы с ним этого не случилось. Мы – несем свой крест, как и аргентинцы – свой. Как там говорил Мамардашвили…
Ибо в социальном механизме предполагается – и знаю, что устроено так, и могу на это положиться. А в личном, то есть в том, что растет из своей тени, из своего непонимания, – нельзя отложить на завтра…
Да, я читал Мамардашвили. Хотя
Но в Аргентине есть и много хорошего. Про мясо я уже говорил— цены тут примерно как в Москве или чуть выше – но качество не сравнить. По сравнению с ними мы питаемся с помойки, платя при этом, как они. Про то, что нет ксенофобии я тоже говорил – удивительно открытое общество, здесь никто не скажет тебе – убирайся тебе тут не место. Паспорт сделать – два года легального пребывания и ты гражданин, при этом к паспорту прилагается безвиз на сто семьдесят стран мира. Больше такого паспорта – нет ни у кого. Получить загранпаспорт – сорок минут (это не шутки), большинство документов тут делается через интернет, высылается по почте, про нашу бюрократию – тут никто не верит, что может так быть. Водительские права можно получить за сутки, если умеешь водить. Есть право на оружие, в том числе короткоствол – и никаких сейфов, полиция к тебе не ходит. В стране полно мест с хорошей охотой.
Образование бесплатное, включая и высшее и даже для иностранцев – только поступай. Причем диплом принимается и в Европе и в США без подтверждения. Медицина бесплатная – вся. Есть и частные школы, и частные клиники – но государственные ничуть не хуже. Билет на автобус на наши деньги рублей десять, по-моему…
Почему так? Потому что у них нет Холодной войны. Говорят, они попали в ловушку среднего дохода и не могут никак из нее выбраться. Но я подозреваю – многие хотели бы тоже так попасть. Да не всем в раю найдется место…
Удмурт. Буэнос-Айрес – Монтевидео – Пунта дель Эсте. 03 марта 2018 года
Утром я уже был в порту, чтобы сесть на скоростной паром «Букебус», который шел через залив в город Монтевидео, столицу соседней страны.
Здесь тоже было заметно, что времена изменились: паром шел полупустым. Когда я здесь работал, эти паромы ходили набитыми битком: люди направлялись в соседнюю страну, чтобы обналичить долларовые карточки. И так изо дня в день…
Нет, мы все-таки очень похожи с аргентинцами, хотя это и сложно заметить. И у них и у нас – суровость закона компенсируется необязательностью его исполнения. Я не знаю ни одного закона в Аргентине, который бы досконально исполнялся…
Теперь большинство на пароме составляли уругвайцы, все темы разговоров были про футбол. Кстати, вы знаете о том, что первый чемпионат мира по футболу прошел в Уругвае и Уругвай же его и выиграл. И они когда-то были богаче Германии…
От порта я взял частника, который подбросил меня до дома…
Всё на месте. Мой бронированный Форд на стоянке. Супермаркет – «супермеркадо», высотки – муравейники, как перенесенные из Бутово или Саларьево.
Дома тоже всё было на месте – как и не уезжал вовсе.
Достал бутылку кашасы, бразильской тростниковой водки. Пить или не пить – вот в чем вопрос?
И где моя жизнь? Там? Или здесь?
Если здесь – то почему я все время вляпываюсь в то, что происходит там? Нет, не надо говорить о том, что меня попросили или наняли. Мне и в самом деле интересно – а что там? Что происходит там, на континенте, который я оставил? Какие темные страсти кипят там, кто и кого убивает? Оттого-то я и оказываюсь там все время, когда кипят эти страсти и льется кровь – вместо того чтобы забыть этот ужас, как страшный сон. Отречься от него.
У каждого тьма своя…
…
Утром – я встал рано, в шесть утра, оскорбительно трезвый – и поехал в Пунта дель Эсте – колонию на берегу Атлантического океана, которую группа инвесторов застраивает, пытаясь сделать из нее международный курорт, а может, и новый город для богачей. Там сейчас шла массовая застройка – второй Панама-Сити, конечно, не получится, но курорт международного класса – вполне. Многие туда вкладываются, как и сам Уругвай. Страна ХХI века…
…
Дон Хосе так же был на месте. Как и его яхта, с которой он ловил рыбу. Но сейчас – я застал его на строительной площадке, где он наблюдал строительство кондоминиума.
– Ваш? – спросил я.
– Да… – дон Хосе говорил негромко, но его слышали все, даже постоянно держащийся рядом израильский телохранитель Цви.
…
– Настало время подумать о вечном…
Дон Хосе засмеялся, но смех перешел в кашель. Он промокнул рот.
– А вечное, мой друг – это вот это. То, что останется с людьми, когда тебя уже не будет. Пусть человечество извинит меня, но у меня не нашлось воображения на что-то другое…
Дон Хосе убрал платок в карман. Я мельком заметил розовый след… плохо дело.
– Я даже догадываюсь, зачем ты приехал. Та история с посольским кокаином? Все никак не успокоятся?
– Именно.
– Что ты хочешь?
– Узнать, кто продавал.
– Зачем тебе?
– Заменив одного человека на другого в посольстве – ничего не прекратится. Нужно остановить поставки в принципе. И понять, насколько далеко всё зашло.
– Ты понимаешь, о чем меня просишь?
– Я не полиция. У меня нет желания наказывать кого-то из поставщиков. Меня интересуют только свои.
– А кто тебе свои?..
Хороший вопрос
– Русские… – ответил я
Дох Хосе помолчал. Недалеко от нас с шумом разгружался бетоновоз.
– Я задам вопросы. Но если мне на них не ответят, то и я не смогу тебе ответить.
– Хорошо. Но вы можете передать наше пожелание – пусть прекратят. Тогда – вопросов к ним не будет. У нас.
– Хорошо…
Дон Хосе сделал слабое движение рукой, Цви оказался рядом.
– Цви, посели нашего гостя…
…
Цви поселил меня в Арт-отеле, который, если и не вытягивал на пять звезд, то очень старался. Там я постарался просто выспаться – за все время… за Украину, за тюрьму. Ждать пришлось недолго – уже к следующему вечеру я увидел долговязого израильтянина в куртке с обрезанными рукавами.