Танки генерала Брусилова
Шрифт:
– Понял. Согласен. – Василий тряхнул рукой, как молодежь обычно отмахивается от излишних с ее точки зрения увещеваний взрослых. – Когда попадем на Путиловский?
– Завтра с самого утра, – пообещал адмирал. – А там извольте сами. Мне пора в Порт-Артур.
Макаров слукавил. Перед отъездом предстояло организовать последнюю в этот приезд важную встречу. Вытащив Берга на дождливые улицы осеннего Санкт-Петербурга из удобного и теплого чрева его особняка, он заставил старого друга протрястись до Дворцовой площади. На коридорах Военного министерства двое адмиралов во флотских шинелях смотрелись контрастно меж сухопутных офицеров, но это их ничуть не смутило.
Александр Петрович Вернандер, начальник Главного инженерного управления и товарищ генерал-инспектора по инженерной части, на то время – великого князя Петра Николаевича, завидовал морякам белой завистью. Всю жизнь занимаясь возведением и совершенствованием крепостей, которые в его бытность никто не штурмовал, он много раз себя спрашивал: верно ли в молодости выбрал стезю. Громкая слава подводников, за истекшие четверть века не только не поблекшая, но и приобретшая некий легендарно-мистический ореол, заставляла мысленно примерять на себя черную капитанскую пилотку и тесные отсеки субмарин.
– Неожиданность, но, не скрою – приятная, господа. Присаживайтесь. Чем могу быть полезен?
– О, ваше превосходительство, мы не отличаемся от просителей, что осаждают ваш главк с безумными прожектами и горящими очами, – скромно заявил Макаров. Берг весомо кивнул.
– Решительно невозможно приравнять заслуженных создателей «Ермака» и подводных крейсеров к юродивым, что обивают наши пороги. Изумляет другое – задуманное вами явно не пришлось ко двору командующему подплавом контр-адмиралу Ланге, раз вы здесь.
– Отнюдь, – вступил в разговор Александр Маврикиевич. – То предложение к флоту отношения не имеет. Более того, сама идея – не наша.
– Ходатайствуете за молодых и талантливых?
– Увы. – Макаров достал наброски Тринклера. – За автора этих эскизов ручаться поздно. Убит неприятельскими агентами ради того, чтоб его изобретения не увидели свет.
– Бронированная самодвижущаяся машина, – кивнул Александр Петрович. – Что ж, мысль не нова. Но пришло ли время воплотить ее в металле – вот в чем вопрос?
– Вы безусловно правы, – энергично согласился Макаров. – Подводные лодки тоже давно придуманы, а создать боевой корабль удалось лишь в конце прошлого века, когда появились компактные двигатели. Безвременно покинувший нас Густав Тринклер изобрел удачный нефтяной мотор, превосходный в сравнении с машиной Рудольфа Дизеля. Только сейчас в наших руках оказались шасси на бесконечной железной ленте, компактный силовой привод и пулемет Максима. Соединив их вместе, получим невиданное оружие против проволочных заграждений и пехоты, укрывшейся за пулеметчиками.
Вернандер порылся в груде сложенных на столе папок и вытащил одну из самых тонких.
– Вот что прислал наш военный атташе из Англии. Тут же посыпались предложения зашить сей аппарат железом и поставить пулемет.
Газетная вырезка рекламировала гусеничный трактор с паровой машиной, куда более мощный, нежели «дедушка» Гиткота.
– Вы позволите? – Степан Осипович придвинул снимок поближе к себе и Бергу. – Не думаю, что получится. Силовая часть – паровая, громоздкая. Крутящий момент передается цепью, вынесенное за раму колесо, очевидно, служит для поворота. Это не боевая машина. Разве что тягач для больших гаубиц.
Начальник управления убрал «особо секретное» донесение с фотокарточкой, напечатанной в британских газетах, и попробовал перевести разговор в практическое русло.
– Господа мореплаватели! Ваш бронированный самоход – стоящее начинание. Однако же должен сразу предупредить вас: денег на инженерные изыскания на 1905 год казна вам не выделит. Разве что на выкуп работающего аппарата, ежели докажете комиссии его пригодность.
– Нас это не останавливает, – отмел главное возражение Макаров. – Проект и постройка первого образца основана на приватно собранных средствах.
– Так в чем же дело?
– Требуется иная помощь. Мы с Александром Маврикиевичем не в состоянии наладить патронаж сего предприятия. Прошу привлечения толкового военного инженера, искушенного в огневой поддержке пехоты и артиллерии на поле боя.
– Чаете невозможного, уважаемый Степан Осипович. Судите сами. Военно-инженерная служба касается дел, так сказать, неподвижных. Фортификация, мосты, переправы, минирование, связь между штабами. Артиллеристы, кроме пушек, ничего знать не хотят.
– А железнодорожники?
Вернандер, как никто осведомленный о лучших умах России в инженерном деле, напряг память.
– Александр Парфеньевич Бородин непременно помог бы, но, увы, представился недавно. Разве что Нольтейн, Егор Егорович, светлая голова. Нет, господа, не ходите к ним. Я изучал бронирование поездов по опыту англичан в войне с бурами. Там ничего общего с этим. – Генерал тронул папку с фото гусеничного трактора. – Скорее с крейсерами. Броневой вагон весит две с половиной тыщи пудов, несет морскую пушку. Вам же нужно в одном аппарате и мотор, и броню, и оружие, и чтобы ваш Змей-Горыныч, если и не летал, то хотя бы ползал по полю. Сожалею, но лучшие инженеры по транспорту и механизмам трудятся именно под крышей Морского ведомства, которое к делам сухопутным равнодушно по природе своей.
– То есть выхода нет? – огорченно проскрипел Берг.
– Дам я вам неожиданный совет, обычно в кабинетах Военного министерства сие не приветствуется. Обратитесь к партикулярным промышленникам.
– Это дело нехитрое. А как же военный надзор? Создаем оружие все же, а не примус.
– Отправлю вас к человеку, любезный Степан Осипович, которому можно доверить работу с чем-то ответственней примуса. Вот пожалуйте. – Чиновник черкнул на бумаге несколько строк. – Петр Александрович Фрезе, прошу любить и жаловать. Дворянин, служил в армии и по цивильной части, титулярный советник. Ныне автозаводчик, казна для армии у него авто закупает, не хуже заграничных. А как только что-то путное выйдет, попрошу не терять времени на бюрократию и прямиком ко мне. Я великому князю как надо преподнесу, там, бог даст, дело выгорит.