Танкисты атомной войны
Шрифт:
Экипаж гвардии майора Козырева менял на своем «артсамоходе» тяжеленные аккумуляторы.
– Вася, дай ключ на шестнадцать!
– Держи.
– Эй, а этот аккумулятор не трожь! Видишь, на нем красный трилистник в желтом круге нарисован. Это же ведь «спецаккумулятор», его могут только инженеры снимать, да и то лишь в присутствии «особиста».
– Что-то я запамятовал… Устал, наверное.
– Давай, славяне, еще поднажмем, а потом – перекур!
– Давай. Взяли… аккуратно…
Рядом на соседнем «артсамоходе особой мощности» меняли двигатель. Бронированная крышка
– Вира! – подал команду крановщику старший мастер.
Медленно многотонный дизель поднялся над раскрытым моторно-трансмиссионным отделением самоходки.
На «ИСУ-280АТ» двигатель располагался не вдоль корпуса, а поперек. Это позволило освободить объем для других агрегатов и приборов и существенно уплотнить компоновку машины.
После того как трудная и тяжелая работа была закончена, танкисты вышли перекурить. За воротами цеха ветер ударил в лицо. Отошли в специально отведенный для курения уголок, здесь было поспокойнее.
Хмурое морозное утро незаметно уходило в вечерние сумерки. Солнце, как всегда, пряталось за плотной пеленой вихрящихся облаков. Снег сыпать перестал, но все равно налитые свинцом тучи не предвещали ничего хорошего.
– Эх, ну и погодка! – сказал, затягиваясь папиросой, Василий Борзов.
– Человек – такая сволочь, что даже «небесную канцелярию» сумел испоганить… – хмуро отозвался гвардии лейтенант Гутченко. Сам он, как и командир, не курил, но вышел за компанию подышать свежим воздухом.
– Ну да – точно. Вся эта катавасия с климатом как раз и началась прошлым летом, где-то в июне – июле 1945-го, – сказал Андрей Мирошниченко.
– Да, с тех пор как «фрицы» стали использовать на фронте тактические ядерные заряды.
На «большую» бомбу-то у гитлеровцев Урана-235 не хватало. Поэтому-то генералы с витыми серебряными погонами и разработали концепцию ограниченной ядерной войны. Атомные заряды малой и средней мощности теперь применялись на тактическом уровне, а после такой артподготовки на прорыв шли бронированные клинья сверхтяжелых танков. Множество «ядерных грибов» необратимо изменили климат в Европе. Ведь сначала атомное оружие применяли просто как аналог более мощной взрывчатки, и только спустя некоторое время пришло понимание того, что это – оружие на новых физических принципах. И их воздействие нужно изучать комплексно.
– Или им союзники, сволочи, не дали. Вот гады, то нам помогали, а теперь ведут подковерные игры с фашистами! Ждут, пока мы не ослабим один другого… Совсем как в Гражданскую войну.
– Ладно, мужики, кончай треп. Надо еще трансмиссию проверить.
Работа у танкистов тяжелая, зато после – банька и «наркомовские» сто граммов. Причем не водочки, а коньяку, потому что это самоходная артиллерия особой мощности! А в обед – обязательно полстакана красного вина. Как говорили врачи – которых в полку было целый десяток, и все кандидаты-доктора наук, – для выведения вредных веществ из организма.
Справедливости ради стоит отметить, что в связи с этим «особым» статусом было у танкистов-самоходчиков и вдосталь проблем. В основном связанных с медициной. Уж очень дотошно люди в белых халатах относились к здоровью личного состава Отдельного гвардейского самоходного полка особой мощности. Но у них в этом случае были свои резоны.
А вот на вечернем построении случилось ЧП. Испанец куда-то делся, не уведомив командира. Александр Козырев выслушал немало неприятных эпитетов от начштаба. В принципе «самоходы» самоходчиков не являлись делом чем-то неординарным. Это в любой воинской части случается. Другое дело, что эта часть – особенная.
– Товарищ майор, вы хоть понимаете, что подобное поведение подчиненного просто недопустимо! Немедленно берите дежурный наряд и разыскивайте своего башнера. На все про все – два часа времени.
Подбежал начальник караула:
– Разрешите обратиться?.. Нашелся ваш Испанец, он в комендатуре, а они хотят нашего бравого вояку отправить отдохнуть на гарнизонную гауптвахту.
– Слышал, Александр Иванович…
– Есть, товарищ подполковник. Разрешите выполнять?
– Ты еще здесь, гвардии капитан?!
К тому же постоянно, даже когда на фронте было затишье, приходилось проявлять осторожность и бдительность. Советский самоходный полк особой мощности дислоцируется на территории Польши. А тут к солдатам «красной империи» Сталина отношение особое. Некоторые местные жители так и вообще относятся к советским воинам откровенно враждебно. Здесь еще были свежи воспоминания о советско-польской войне 1933 года. Да и чего греха таить, о разделе Польши между советской и немецкой сторонами в 1939 году.
А по окрестным лесам носятся не только стаи волков. Диверсионные группы немецких парашютистов – «зеленых дьяволов», польские националисты и просто недобитки, бандеровцы, которые были хуже самого кровожадного зверья. Подразделения «Осназ» НКВД при поддержке легких броневиков «БА-10» и легких танков каждую неделю прочесывали чащобу. И почти каждый раз не обходилось без стрельбы. Приходилось даже поднимать легкие бомбардировщики «По-2».
Потому и в увольнения в город солдаты ходили минимум по двое, и всегда – с оружием. Офицеры помимо табельных пистолетов вооружались еще и достаточно компактными пистолетами-пулеметами конструкции Судаева «ППС-43». Да и в «самоходы» старались ходить нечасто.
Бывало, что и по освещенным верхним окнам казарм стреляли из мрака ночи. И поди там разбери, кто в очередной раз держит тебя на прицеле…
Все грузовики и легковушки шли с усиленной охраной и по возможности в колоннах. А ближайший к воинской части полустанок и вообще находился под круглосуточным контролем.
Армейцам, в отличие от контрразведчиков, было тяжело привыкнуть к тому, что и на своей территории они находятся в состоянии войны. Здесь сплошной линии фронта не было вовсе.