Таня. Чужая среди своих
Шрифт:
В общем, неплохой для Репья выдался расклад. В его преклонном возрасте, при наличии кучи болезней, этот практически собственный домик, утопающий в почти чеховском вишневом саду (если и не по площади, то по сорту деревьев), да еще и с приличной «пенсией» от братвы, был верхом его желаний. Женат он никогда не был, любился по большей части лишь с «Дунькой Кулаковой», а теперь уже и с физиологической точки зрения женщины стали ему совершенно не интересны. Двое молодых охранников и рады бы привести сюда кого для развлечения, но понимали, что за такое им могут и «хозяйство» отрезать. Место хранения общака должно быть тихим, спокойным и совершенно неприметным.
Женщина, впрочем, раз в день приходила – соседка-пенсионерка, живущая через два дома. Братва наняла ее готовить еду для трех мужиков, раз в неделю убираться в доме, да стирать за ними. Деньги, которые ей предложили, были очень хорошими, работа привычной, поэтому она была вполне довольна таким подработком к скудной пенсии. Еще раз вспомним о том, что на дворе стоял 1989 год. А это значит, что, с одной стороны – пустые полки государственных продовольственных магазинов и талоны почти на все – от сахара до водки. С другой стороны – появление коммерческих магазинов, в которых можно было купить если и не все, что хочешь, то, по крайней мере, всё потребное для неприхотливого советского желудка, но по ценам, совершенно не рассчитанным на советские же пенсии. Можно сказать, что хищный змий капитализма уже потихоньку просунул свое жало в скудный, но общий для всех (или почти всех) советский рай. А с приработком пенсионерка могла теперь спокойно и с чувством собственного достоинства заходить в комок, и гордо указывать пальцем на то, что ей хочется.
Периодически в дом заходили неприметные людишки, но долго там не задерживались: не положено. Отстегнул свою долю в общак и свободен, нечего хату палить.
И вот в один из самых обычных дней в конце улицы, где располагалась конечная остановка 46 автобуса, появился совершенно неприметный паренек лет двенадцати – тринадцати, коих вокруг пруд пруди. Собственно, он и спрыгнул со ступенек этого самого автобуса, огляделся вокруг и уселся на одинокую и уже дышащую на ладан лавочку, что располагалась прямо под знаком остановки.
Когда автобус уехал в обратную сторону, мальчишка проводил взглядом разошедшихся немногих прохожих, огляделся вокруг, шмыгнул в ближайшие от дороги кусты, да и был таков. Надо сказать, что больше никто и никогда мальчонку этого в здешних краях никто не видел. Как выразился пролетарский классик в одной из своих нетленок: «А был ли мальчик-то? Может, и не было никакого мальчика?».
***
На этот, ставший уже классическим вопрос, Таня ответила бы положительно: «Да, никакого мальчика не было». А могла бы сказать и правду, но в этом случае ей бы вряд ли кто-то поверил. Правда ведь разная бывает, иногда гораздо легче поверить в чистую ложь, чем в некоторую правду.
Собственно говоря, мальчик одновременно и был и не был. Не как кот Шредингера, конечно, в другом смысле. Просто Таня сегодня провернула еще одну возможность, предложенную ей Тетушкой. Та уже давно утверждала, что Таня легко может менять собственный облик на какой угодно, лишь бы общая масса тела совпадала. И когда она подробно обдумывала план своего внезапного обогащения, то решила не рисковать и воспользоваться тем умением, которое под руководством Тетушки уже некоторое время практиковала.
Искусство перевоплощения основывалось на той незыблемой истине, что все в мире есть лишь набор атомов, молекул и прочей мелочи, сложенной определенным образом. Вот этому ее, собственно, Тетушка и учила: складывать этот строительный материал собственного тела в такой образ, который ей в тот или иной момент требовался. Однажды это уже было сделано с Таней, но тогда хоть и не против ее воли, но без ее участия. Когда Таня за одну ночь превратилась из гадкого утенка в красавицу лебедь. Но на их занятиях Тетушка учила Таню делать это самостоятельно, быстро и качественно.
Для тренировок они нашли подходящего по массе тела мальчишку из соседнего двора, образ которого Таня четко зафиксировала в собственном подсознании, что она уже давно научилась делать. А потом, дома в своей комнате, когда мама с бабушкой уже спали, Таня начала тренировки. Собственно, ничего особенного сложного не было. С виду, конечно. Вникать же, как там и что, не практически, а теоретически Таня пока не хотела, ей вполне было достаточно примера с атомами и молекулами. А в остальном, главное следовать той последовательности, которой научила все та же инопланетная Тетушка.
Сначала отделяешь сознание от тела (с этим было труднее всего), а потом глядя как бы стороны, мысленно создаешь вокруг своего тела силовой барьер и уже внутри этого барьера словно бы распыляешь свое тело на составные части. Сознание, отделенное от материального носителя проделывало все это спокойно и совершенно безэмоционально, относясь ко всему лишь как к работе, которую необходимо выполнить. А потом просто рисуешь сохраненный в подсознании нужный образ и наблюдаешь, как из некоего хаотичного вихря возникает новый, нужный тебе человек. Потом втекаешь сознанием в созданное новое тело и порядок: вот ты уже внешне совсем не ты.
Когда у Тани все получилось в первый раз нормально, она с удивлением уставилась в зеркало на пацана, пялящегося на нее с той стороны зеркальной поверхности. Это была молекулярная или, правильнее – атомарная копия, как уверяла Тетушка, даже отпечатки пальцев должны совпадать.
Потом Таня с ужасом посмотрела на то, что болталось у нее между ног, и охнула, а Тетушка внутри нее засмеялась. Писюн был, в общем, маленький и совершенно безволосый – ну что там в тринадцать может вырасти? Однако Тане стало немного не по себе, и тогда она задала Тетушке вопрос об одежде.
Оказалось, что с одеждой все вообще просто. Ведь, что такое одежда, если не все тот же самый набор атомов и молекул? Строительный материал у Вселенной для всего материального один и тот же. Таня должна была просто вообразить или вспомнить любую одежду и – вуаля! Таня вспомнила, в чем ходил пацан, и тут же ее отображение в зеркале «оделось»!
«Тетушка, – тут же сообразила Таня, – а зачем нам вообще кого-то грабить, если я могу вообразить и деньги и любую одежду?».
«Не получиться, – ответила та. – Закон сохранения энергии не позволит. Если ты что-то создала здесь, то где-то это исчезнет. Ты можешь менять только саму себя и то, что принадлежит тебе. В данном случае, тело мальчика переделано из твоего собственного тела, а одежда, что сейчас на тебе, – из твоей ночнушки, трусиков и тапок». Помолчав, она добавила: «Теоретически, конечно, можно создать деньги, но они все равно будут фальшивые. А так – меняешь только себя и то, что на тебе».