Тараф
Шрифт:
Здороваясь, протянула солидную визитную карточку с золотым обрезом (да, фирма «Лучафэрул»): «Лоза Светлана Викторовна, директор по развитию».
Валерий вручил даме свою скромную карточку.
– Слушаю Вас, Светлана Викторовна.
– Можно просто Светлана.
Лоза вела себя не совсем обычно для клиентки. Внимательно осмотрела кабинет, всмотрелась и в почетные грамоты.
– О, за стрельбу, за соревнования по экстремальному вождению… Раньше служили в милиции?
– Так точно. И в полиции.
– Расскажите подробнее о себе
Первый раз так клиент начинает с тобой разговор и требует рассказа о себе. – Да ради Бога, скрывать мне нечего.
– Родился в 1958 году в нашем городе. После окончания десятилетки служил в армии, во внутренних войсках. После демобилизации окончил Высшую школу милиции в городе Горьком. Затем служил в органах внутренних дел: в следственных отделах и отделах уголовного розыска. Кроме нашего города, направлялся для службы на один год в Бендеры и на два года в Тирасполь, затем снова перевели сюда. Вышел в отставку в 1991 году в звании капитана и в должности заместителя начальника департамента уголовного розыска городского инспектората полиции.
В школу милиции так далеко от Молдовы Деметер попал потому, что именно туда ему дали рекомендацию-направление в армии (служил он в России). В тот период в школе милиции действовала инструкция, чтобы определенный процент курсантов в неё зачислялся по армейским направлениям из числа юношей, отслуживших срочную службу во внутренних войсках, при этом по национальности не русских, и еще чтобы из «национальных республик». Деметер в эти требования вписывался как бильярдный шар в лузу: хотя у него в семье домашним языком был русский, в паспорте было записано «молдаванин».
Валерий не стал рассказывать, что он в советское время еще на полтора года откомандировывался городским управлением милиции на работу в горком комсомола, стаж службы в милиции у него при этом шел. В отделе военно-патриотической и спортивной работы, который занимался также малолетними правонарушителями, Деметер организовал деятельность объединений «Юный друг милиции» (для младших классов) и «Юный дзержинец» (для старшеклассников), проводил летние «лагеря труда и отдыха» для «трудных подростков». В горкоме комсомола он познакомился с Изой, которая работала инструктором в отделе школьной молодежи.
– Ваше агентство существует также с 91-го?
– Да, с февраля. Создал только чуть-чуть позже кишиневских коллег.
– Семейное положение?
Черт бы её побрал, она же тебя допрашивает!
Валерий ответил фразой из служебных анкет:
– Женат, воспитываю дочь.
Потом женщина начала задавать совсем уж неуместные вопросы: сколько в «Регионе» сотрудников, какие местные фирмы Валерия нанимали.
Детектив вежливо отказывал в информации. Ответил только на вопрос, каким является большинство заказов:
– Для юридических лиц – внутренние расследования в организациях, изучение деятельности конкурентов, проверка подлинности информации, которую сообщают о себе деловые партнеры. Для физических лиц – установление супружеской неверности и поиск людей. В последнее время чаще – поиск людей.
Женщина, не улыбнувшись, спросила:
– То есть изменять мужьям и женам в последнее время стали меньше?
– Не думаю. Просто в связи с экономической ситуацией люди тратят деньги на самое важное, а на чем-то экономят.
– Окей, я Вас нанимаю. Дело у меня следующее…
– Извините, что прерываю, Светлана. Я всегда в таких ситуациях чувствую себя неловко, но мы должны проинформировать Вас о наших ценах.
– Ноу проблем, давайте.
Валерий нажал кнопку интеркома:
– Иза Яковлевна, принесите, пожалуйста, наш… прайс-лист.
Лоза внимательно прочитала бумаги.
– Ну да, неслабо, хотя я примерно так и думала. Значит, ежедневная оплата плюс расходы. И аванс обязателен, и он безвозвратный?
– К сожалению, да. Разумеется, по дополнительным расходам даём полный отчёт. И заключительная выплата только в случае успешного расследования.
– То есть бывают и неуспешные?
– Жизнь есть жизнь. Но в моей практике неудач с поиском людей пока не было ни разу. Когда было нужно – задействовал коллег из столицы. Я нашел всех.
Правда, не все они были живы.
– Окей. Аванс я дам.
Приступив к рассказу, женщина утратила деловой тон, ее самоуверенность улетучилась. Говорила сбивчиво, многословно, повторяясь.
– У меня пропал муж. Вчера. Ушел… к какой-то другой… женщине, я не знаю к какой. Нужно найти их обоих…
Чего искать мужа, если он через какое-то время все равно нарисуется для оформления развода? И ушел только вчера. – Муж, может, через пару дней объявится, а аванс останется.
Случай, однако, был нетипичным. Богдан Лоза именно пропал. Утром в четверг пошел в офис – несмотря на праздник, сотрудники до обеда работали. Покинул контору через полтора часа после начала рабочего дня (секретарше сказал, что на работу, может быть, еще зайдет, а может быть – нет) и никуда не вернулся. Светлана в этот день находилась дома. Твердо была уверена, что муж ушел к другой женщине, она, мол, это чувствует.
Светлана и Богдан, одногодок Деметера, жили в браке семь лет, точно как и Деметеры. Детей у них, судя по тому, что Светлана о них не упоминала, не было.
– Итак, Вы ни разу эту женщину не видели, имени её не знаете, никто Вам о ней ничего не говорил. Ваши версии?
– У него есть одно нелепое хобби – эсперанто.
Валерий кивнул.
Хорошее совпадение. Может, вернулась удача?
Женщина внезапно взорвалась эмоциями:
– Что Вы киваете с умным видом? Прикажете мне поверить, что полицейский знает, что такое эсперанто? Пыль в глаза пускаете!