Тартарское городище
Шрифт:
– Эй, путник! – окликнул Ибузир. – А чем платить за постой будешь?
Мужчина обернулся и, подождав промычавшую корову, дабы не надрывать горла, вымолвил: «Отдать нечего, сумы не несу».
– Странный человек. В городе, куда путь держал, тебя никто не ждет, а у самого и монеты нет расплатиться за постой.
– На то и умысел, чтоб не ждали.
Ибузир насторожился, услышав таковой аргумент. Путник шел со стороны Хвалынского моря, куда руссы взор держат для напасти. А не лазутчик ли перед ним?
– А ты кто таков? Из руссов? – не имея склонности к хитрости слов и плутовству, пастух напрямую вопросил. На лукавые ответы у него чуйка – этому научила
– Не русс. Из греков я и путь оттуда держу.
– Что-то ты лихо по-тюркски, по-нашему говоришь, грек.
– Так я и глаголицу руссов знаю неплохо!
Они смотрели друг на друга, пытаясь оценить выгоду, взаимно приобретаемую от знакомства. Мужчина давил более хитрым взором, понимая, что пастух рано или поздно примет его условия. Надо дать волю выбрать самому, под какую кабалу идти: правую, аль под левую.
Пастушок, будучи отроду мал, да в делах житейских понимал больше некоторых князевых отпрысков. Мог на базаре выторговать хорошую цену, мог лошадь заговорить, чтоб послушной была, мог роды у скота принимать. Меча только не умел держать, не успел отец научить.
– Денег у меня нет, но могу сгодиться! – хитро подметил всадник.
– У меня и у самого пара рук. Они мне сгождаются.
– Лечить умею.
Ибузир переменился во взоре, услышав заветные для себя слова.
– Что, интересно? – мужчина поймал замеревшее в устах мальчугана слово.
– А болезни ног знаешь?
Путник загадочно улыбнулся. Посмотрел на ворота города, потом обернулся к пастушку.
– Твоей беде минул пятый десяток лет, да полосы красные на голенище вздулись? Ноют ноги, готовы порваться от натуги?
Пастушок обомлел.
– Так и есть. Откуда знаешь все про мою мать!?
– Страдает она болезнью матерей, множество детей выходивших. Смогу помочь.
Руки мальчугана затряслись. Он не знал слов благодарности для стоящего перед ним всадника. Что ему пообещать за помощь матери? Коль на ноги ее поставит, то свят человек будет!
Заметив метание пастушка, мужчина рассмеялся.
– Да не боись ты! Лишнего с тебя не возьму за лекарства. Вижу, что не имущ ты. Скот не твой, а вверенный. Мне нужна крыша над головой на ближайшие несколько дней. И дело одно тебя попрошу.
– Что за дело?
– Какое? – загадочно протянул путник. – Об том после скажу. Одно пообещаю заранее: душу губить не прикажу. Для начала приюти!
– По рукам!
Пастушок мысленно возблагодарили бога неба за посланного на закате дня гостя. Множество бед покинет их семью вместе с болезнью матери.
Дом Ибузира был обширен. В свою годину под его крышей помещалось семейство с семью детьми да дедом. У деда в уголке хранился объемистый склад вооружения трофейного. Только распродали все по смерти отца – жить на что-то надо было. Да и комнаты сестер опустели. В общем, есть теперь, где путника разместить. Еще пара таких поместится!
Зачарованный грядущими переменами, пастушок не думал о проблемах. Самая большая из таковых была очевидна его матери. Похлебки на всех не хватит, накормить сыто не получится лекаря. Грибов на вечер отварят, а следующим днем мать на ноги встанет, тогда у Ибузира освободится больше времени для поисков пропитания.
На том и договорились. Пастушок рассказал путнику, как найти его дом. Он располагался вне стен, на западной окраине поселения. Там, у букового леса, просторная местность, на которой стоят жилища простого люда, вместе с загонами для скота. Объяснил он путнику, где базар расположен. Следовало пройти главные ворота города. Только надо поспешить. После заката врата закрывают и не войти, не выйти из них.
Все их селение Хора было разбито на три части естественными природными обрывами от двух встречающихся в излучине ручьев. Главные ворота города закрывали с севера-востока каменную стену. При воротах возведены огромные сторожевые башни, с которых хорошо просматривалась степь до святого леса каменных истуканов. Размеры городища за стеной поражали грека. Огороженный стеной с севера, обрывами с юго-востока и юго-запада, город простирался клином в сорок саженей площадью. У обрыва на южной стороне возвышалась цитадель. Она отделялась от городских улиц дополнительной стеной с двумя противоположными выходами. Во внутреннем дворе Цитадели много лет велась грандиозная стройка. Там планировали возвести иудейский Храм. На западе от основной части города, за излучиной оврага с притоком ручья, расположилась иная стена, поменьше и из дерева. Она прикрывала часть города меж лесных массивов, тянущихся к ручьям. В той стороне держали скот, селился простой люд, такой как семейство Ибузира. Чуть южнее, за обрывом, что у пересечения двух ручьев, с подъемом по скальному уступу, находилась огороженная часть города, служившая первым оборонительным рубежом от южных кочевников. С башен того третьего городища открывался хороший вид на долину. Горизонт, что виден с южного селения, украшала белоснежная гора, подпиравшая небо. Много красивых легенд Ибузир слышал о той горе. Там прикован цепями бог греков, подаривший людям огонь.
Всадник, который встретился пастушку, направился в основную часть города Хора. Протоптанная тысячами копыт дорога держалась поодаль от земляных валов с каменной опалубкой. Эти валы в три ряда, чередуясь со рвами, окружали северную стену крепости. Их покрывала мелкая редкая трава. Несомненно, это заслуга его нового знакомого, пастушка Ибузира. Ведомый им скот зачищал подступы крепости, не давая растущей поросли создавать завесы видимости от дозорных. Следуя по дороге, путник становился хорошей мишенью для дремлющей на стенах стражи. Спрятаться от них греку труда не стоило, достаточно сойти с дороги и пройтись по кромке вала. Ему, одинокому путнику, иногда приходилось поступать таким образом в иных крепостях. В этот раз грек наведывался в город с «официальным» визитом. Крайний десяток саженей пришлось ехать меж крутого скального обрыва по левую руку и грозной стеной по правую. Невольно посмотрел на дно обрыва, где, гремя водами, протекал ручеек. Удобное место для сплавления неугодных гостей.
Грек вышел на ровную широкую площадку у главных ворот. При них высилась сторожевая башня, коих наш путник видел немало за время своих странствий. Огромные дубовые створки ворот были раскрыты гостям. Стражники не стали уделять особого внимания уставшему путнику. Оружия у него с собой не было, товара заморского тоже. Раз взять с него нечего, то не интересен. Примеченный стражей еще у валов, грек спокойно влился в редкий поток телег, идущих с полей. Рабочий люд не удостаивался слов стражи.
За главными воротами по селению шли две дороги. Одна уходила к западу, обратно движению, следуемому греком вдоль стены. Эта нижняя дорога вела вдоль торговых и ремесленных рядов. На улочках можно закупиться снедью, обжиться новыми сандалиями, ежели собственные в пути истоптались. По другой дороге, что вела прямо от ворот вверх по склону, путник мог выйти на кузню и дома торговцев. Крепкий угловой дом на пересечении крупных улиц служил лавкой оружейника. Располагались поблизости и харчевни.
Конец ознакомительного фрагмента.