Тайна Алмаза
Шрифт:
В передней раздался звонок. В приоткрытых дверях показалась голова Марии Филимоновны.
— К вам, кажется, д-друзья, — голос ее дрожал от плохо скрытого негодования.
Ольга вышла и с удивлением увидела Кувалдина.
— Не ждали? Здравствуйте, Оля. Я на несколько слов.
— Пожалуйста, садитесь.
— Видите ли… я пришел… вернее, нам стало известно, что вы когда-то были, а может, и сейчас знакомы с одним человеком… если вас не затруднит, то не сможете ли вы в нескольких словах рассказать о нем? Я имею в виду некоего Саржинского.
— Саржинского?
— Да.
— Я право, затрудняюсь. Он, кажется, был за границей, а что еще о нем сообщить, я просто не знаю.
— Вы не знаете, где он живет или хотя бы проживал?
— Нет, я этого не знаю.
— В таком случае простите за беспокойство, — Кувалдин встал, собираясь выйти.
И в ту же минуту Ольга почувствовала, как у нее учащенно забилось сердце. Сейчас он уйдет, неужели она не решится? Казалось, сама судьба посылала ей счастливый и, может быть, единственный случай узнать, где Юнг. Нет, она не может его упустить.
— Подождите, — чуть слышно сказала Ольга.
Кувалдин сразу остановился и подошел к ней.
— Скажите… где сейчас Юнг?
— Он у меня в квартире.
— К… как… его здоровье? — едва проговорила Ольга, и огненный румянец залил ее щеки.
— Он поправляется… А вы что?.. Видеть его хотите?
— Нет! Нет!
— Да вы не стесняйтесь, Оля. Если вы его действительно видеть хотите, отбросьте все предрассудки и идемте, я сейчас как раз иду домой.
Ольга стояла без движения.
— Ну, что… не решаетесь?
— Идемте! — решительно проговорила она и стремительно вышла в переднюю.
— Как думаешь, Семен, кто к тебе в гости пришел?
— Не знаю. Архипов, Темин?..
— Нет, не угадал. — Кувалдин приоткрыл дверь шире, и Юнг увидел на пороге Ольгу.
— Вот не ожидал!
Кувалдин оглядел комнату и спросил:
— А где Петька?
— Да разве его удержишь! Пошел смотреть демонстрацию.
— Ну, я тоже ненадолго отлучусь. — Кувалдин многозначительно посмотрел на Юнга и исчез.
Ольга чувствовала себя неловко. Юнг это заметил; пытаясь подбодрить ее, заговорил первый.
— Спасибо вам, Олечка, что не забыли меня, вы не стесняйтесь, здесь все просто.
Ну, что хорошего, рассказывайте!
Ольга немного оправилась от смущения.
— Хорошего мало, плохого много.
— А что плохого, Олечка?
Ольга понемногу освоилась и не заметила, как начала рассказывать о своей жизни и о всем, что произошло после ухода Юнга. Юнг слушал ее очень внимательно.
< image l:href="#"/>«Здорово! — подумал он, когда она кончила свой печальный рассказ. — Никогда бы не подумал, что она решится прийти и рассказать мне это».
— Да, Оля, положение у вас неважное. Папа, я вижу, у вас не любит шутить. Вы простите, не в обиду вам будь сказано, но полковника Тропова многие знают в Петрограде, и я не скажу, чтобы его очень любили. А вам я вот что скажу, Оля, вы не в своих родителей вышли, коли пришли ко мне, то есть к нам, и просите у нас совета, ведь, признайтесь, вы за этим пришли?
Ольга потупила глаза и едва заметно кивнула.
— Ну вот, и хорошо сделали. Так вот что, Оля, сходите домой, возьмите самое необходимое и никогда больше не возвращайтесь туда. Я знаю, для того чтобы решиться на такой шаг, нужно голову иметь на плечах светлую и цель перед собой видеть ясную. Голова у вас умная, Оля, а цель у нас будет в жизни прекрасная.
Идемте с нами, Оля, — Юнг протянул руку, и Ольга, чуть помедлив, положила на его ладонь свою девичью руку.
Глава 18
Сирота
Юнг с Петькой поселились в небольшой квартире Кувалдина.
Петька исполнял несложные обязанности по хозяйству.
Кувалдин редко бывал дома, и большей частью Юнг с Петькой коротали время вдвоем.
Забегали Архипов, Темин и еще кое-кто из старых друзей, но обычно ненадолго.
После того, как Петька передал Юнгу коробку с таинственным камнем и объяснил, что от неосторожного обращения может произойти взрыв, Юнг несколько раз пытался вызвать его на откровенный разговор. Но Петька упорно молчал. Юнг понял, что в жизни этого мальчугана есть какие-то совершенно исключительные события, и решил, что придет время — и мальчик сам все расскажет.
Прошло несколько дней. Однажды вечером вся «семья» была в сборе. Петька хлопотал около железной печки, на которой варилось редкое лакомство — картошка и жилистый, но еще вполне съедобный петух, его Петька выменял у проезжей торговки на старые ремни.
Кувалдин только что пришел и шумно умывался у рукомойника, Юнг сидел на кровати, шины с ног были уже сняты, и он изредка, держась за самодельные костыли, передвигался по комнате и даже пытался плясать. Настроение у Кувалдина было скверное. После неудачного объяснения с профессором он не сделал больше попытки с ним заговорить, но по его приказанию около дома профессора ночью находился тайный патруль. Кувалдин взглянул на Петьку и уловил на себе его пристальный взгляд.
— Ты чего, Петя?
— Да так, ничего, дядя Степан.
— Раз ничего, то давай есть, а то с утра ни маковой росинки не было во рту.
Петька улыбнулся.
— Петух по всем статьям, только здорово жилистый, оттого, наверное, что горластый был.
Кувалдин насухо обтер жестким полотенцем шею и лицо, и все уселись за стол.
— Дела кругом творятся, только держись. Спел свою песенку господин Керенский.
Народ идет за нами, оружие у нас есть, люди есть, решимости хоть отбавляй, и главное, вождь у нас есть — Ленин, — сказал Степан Гаврилович.