Тайна американского пистолета
Шрифт:
— Можешь присоединить этот револьвер к остальному подозреваемому оружию, отец, — посоветовал Эллери. — Просто на всякий случай. Никогда нельзя знать, что откопают эти зануды, которые будут проводить баллистическую экспертизу.
Инспектор хмыкнул и, взяв револьвер, мрачно разглядывал его пару секунд, затем, кивнув, протянул детективу.
И тут детективы, стоящие на страже у восточных ворот, открыли их, чтобы впустить несколько человек. Небольшую процессию вновь прибывших возглавлял великан в штатском, его лицо, казалось, состояло из накладных листов стали, а шаги глухим стуком отдавались по утрамбованному полу арены.
Сержант бросил на тело беглый взгляд профессионала, затем обвел глазами громадный амфитеатр с тысячами гудящих, потерявших терпение зрителей, и потер свою челюсть мастодонта.
— Как дела, шеф? — Его голос звучал вроде глухого контрабаса.
— А, Томас! — обрадовался инспектор. — Еще одно убийство в час пик. Освободите охрану у выходов и поставьте на их место наших людей. Отошлите полицейских родео к их обычным постам или обязанностям.
— Никого не выпускать?
— Ни единой души, пока я не дам знать.
Сержант Вели, переваливаясь с чудовищной неуклюжестью, потопал выполнять приказание.
— Хэгстром. Флинт. Риттер. Джонсон. Пигготт. Будьте наготове.
Пять человек из команды инспектора кивнули. В их глазах зажегся профессиональный огонек от предвкушения важности ожидающей их задачи.
— Где этот доктор родео? — требовательно поинтересовался Ричард Квин.
Невзрачный, грубоватый мужчина немолодых лет с горящими глазами вышел вперед.
— Это я. Меня зовут Хенкок, — представился он.
— Хорошо. Подойдите сюда, доктор Хенкок.
Доктор приблизился к телу.
— А теперь расскажите мне все, что вы знаете об этом деле.
— Все, что я знаю? — Доктор Хенкок казался слегка встревоженным.
— Я хочу сказать… вы ведь осматривали его сразу же после того, как он упал, верно? И каков ваш вердикт?
Доктор Хенкок перевел взгляд на изломанную фигуру на полу.
— Тут не о чем особо говорить. Когда я подбежал к нему, он был уже мертв… Мертв! Только сегодня утром я осматривал его и нашел в прекрасном состоянии.
— Он умер мгновенно?
— Видимо, да.
— Еще до того, как ударился о землю?
— Думаю, да.
— Тогда он не почувствовал этих ужасных ударов конских копыт? — спросил инспектор, запуская пальцы в табакерку. — Слабое, но все же утешение! Сколько в нем пулевых ранений?
Доктор Хенкок сморгнул.
— Вы должны помнить, что мой осмотр был беглым… Одно ранение. Прямо в сердце.
— Хмм. Вы знакомы с пулевыми ранениями?
— Еще бы! — усмехнулся доктор. — Я сам старый ковбой с Запада.
— Какого калибра была пуля, доктор?
Доктор Хенкок какое-то время не отвечал. Он смотрел прямо в глаза инспектору.
— А вот это самое странное, сэр. Очень странное. Я не зондировал — знаю, что вы хотите, чтобы это сделал ваш врач, — но я готов поклясться, что, судя по размеру отверстия, его застрелили пулей 22-го или 25-го калибра.
— 22-го… — хрипло начал было Дикий Билл Грант и осекся.
Острые глазки инспектора переметнулись с врача на шоумена.
— Вот как? А что в этом особенного? — не без подозрения в голосе поинтересовался он.
— 22-м или 25-м калибром, инспектор, ковбои с Запада никогда не пользуются, — заметил Хенкок. — Вы наверняка об этом знаете.
— Неужели? — удивился Эллери.
В глазах Гранта мелькнул радостный огонек.
— Говорю
— Горохострел, а? — хмыкнул инспектор.
— А что еще такое этот 22-й калибр, если не горохострел?
— Но, — продолжил сухо инспектор, — из того, что ваши стрелки обычно не носят оружие 22-го калибра, никак не следует, что один из них не прихватил его сегодня вечером. Сегодняшнее преступление весьма необычное. Нет, сэр. Кроме того, вам не хуже моего известно, что некоторые большие модели могут использовать патроны 22-го калибра. — Он печально покачал головой. — К тому же Господь свидетель, как легко в наше время приобрести оружие. Нет, мистер Грант, боюсь, мы не можем снять все подозрения с вашей труппы, полагаясь лишь на этот факт… Это все, доктор Хенкок?
— Это все, — повторил доктор тихо.
— Благодарю вас. Мой собственный медэксперт, доктор Праути, скоро будет здесь. Не думаю, что вы нам еще понадобитесь, доктор Хенкок. Можете присоединиться к той шайке… э… — господи, в Нью-Йорке мы или нет? — ковбоев!
Доктор Хенкок покорно ретировался, сжимая в руках маленький саквояж, его взгляд оставался по-прежнему горящим.
Остывающее и быстро костенеющее тело Бака Хорна оставили лежать на том же месте, где оно упало, притягивающим к себе двадцать тысяч возмущенных пар глаз. Инспектор обратился к Тони Марсу, который с молчаливым остервенением жевал сигару, так что маленькие коричневые кусочки прилипали к его мокрым, тонким губам.
— Куда, черт возьми, мы можем пойти, чтобы переговорить по душам. Тони? Пришло время задать пару вопросов, но мне не хотелось бы делать это на глазах половины населения Бруклина и Манхэттена. Где можно найти ближайшую нору?
— Я покажу вам, — натянуто произнес Марс и развернулся, чтобы идти.
— Минутку. Томас! Где Томас?
Сержант Вели, который обладал сверхъестественной способностью оказываться в двух местах одновременно, материализовался рядом с инспектором.
— Пойдем с нами. А эта гуеррилья, [9] — он кивнул в сторону пяти своих помощников, — останется здесь. Мистер Грант, вы идете с нами. Пигготт, приведи из той банды парня с кудрями ангела, Керли Гранта… и мисс Хорн.
9
Гуеррилья — партизаны (исп.).
Марс повел их к небольшому выходу в южной стене овальной арены; инспектор буркнул что-то, и детектив, охранявший выход, открыл дверь. Они вошли в просторное подземное помещение с ответвлявшимися крохотными клетушками, в одну из которых Марс и привел всю группу. Должно быть, это была каморка сторожа или смотрителя.
— Эллери, закрой дверь, — велел инспектор. — Томас, никого сюда не впускать.
Облюбовав два стула, он уселся на один из них, нюхнул щепотку табака, стряхнул соринку со своих превосходно отутюженных серых брюк и указал на второй стул Кит Хорн, которая вцепилась в его спинку. Девушка уже пришла в себя; утешения Керли Гранта вывели ее из состояния шока, но выглядела она необычно тихой и, как показалось Эллери, настороженной.