Тайна архангела
Шрифт:
От другой стороны стола отделился так же как и Князь окруженный женским полом зверского вида мужчина в черной рубашке и черных кожаных штанах, на поясе которого железом выделялась массивная пряжка. Он подошел к подставке, на которую уже успел выкатиться шар Князя и взял его тремя пальцами. Мужчина встал в стойку и приготовился кидать.
Его звали Варфоломей. Печально известный генерал не менее печально прославленной первой адской армии. Он был правой рукой Князя и самым суровым из военачальников преисподней.
В аду не было души, которая бы не знала Варфоломея. Его боялись и ненавидели почти все, кто жил в этих стенах. Лицо Варфоломея,
Это лицо внушало ужас всей женской половине преисподней. Варфоломея страшились даже его собственные любовницы. На все Царство стелилась его слава сумасшедшего изверга. Главный демон, заведующий страстью похоти, он презирал женщин. Презирал открыто, так же открыто используя и потом выбрасывая, как половые тряпки. Никто не знал, когда в мрачной голове этого черта щелкнет неведомый механизм, и он кинется избивать и калечить новую даму сердца. В подобном состоянии он был неконтролируем и, доходя до полного помешательства, мог переломать жертве все кости, выбить зубы или вышибить глаз. Потом он успокаивался, но, казалось, ничто другое не может доставить ему такого удовольствия, как эти совершенно изуверские побои.
Варф был достойным лидером своих воинов, подбирая их целиком по своему характеру. Однако ни один из них не смог превзойти своего генерала. На его груди, вырисованная на ткани рубашки, красовалась плотная фигура древнеславянского языческого воина с палицей в правой руке. Это была эмблема первой адской армии. За свою деятельность Варфоломей тысячи лет назад получил заслуженное прозвище Извращенец.
Совершив бросок, первый генерал выбил все кегли, кроме одной, повторный удар не дал результата, и он вернулся на свое место, сохранив лидерство для всей команды. Варфоломей взял недопитый бокал мартини и тесно прижал к себе одну из девушек в обтягивающем платье и на высоких каблуках. Девушка легонько улыбалась, максимально стараясь хранить нормальное настроение демона. Все его женщины оберегали молчание, лишь изредка тихо перешептываясь. Они знали, что Варфоломей ненавидит никчемную болтовню.
Князь проследил глазами, как к четвертой дорожке подходит следующий игрок. Вторая команда отставала на целых два броска, и поэтому первой снова приходилось ждать. Дело в том, что когда шар кидал Самуил, его генералы предпочитали лишний раз не маячить на горизонте, не ища невыгодного для себя сравнения и не менее невыгодных последствий и предоставляя собравшимся за столиками женщинам возможность всецело погрузиться в процесс любования своим богом.
За соседним от Самуила столиком послышался внезапный взрыв хохота. Две дамы в кислотных топиках прыснули от смеха, едва не расплескав тропические коктейли друг на друга.
— Дура!..
— Сама такая!.. — весело брякнула девушка в ответ своей оппонентке. Закручивая выбившийся из-за уха локон, она откинулась в готовые ее принять мужские руки.
Князь безразлично отвел взгляд. В том углу безраздельно куролесил счастливый обладатель шоколадно смуглой кожи и тающей на губах улыбки, генерал пятой адской армии Ираклий. Светя зубами, как на приеме у стоматолога, он обнимал ласкающихся к нему девочек в модных джинсах. Только что отколов очередную шуточку, повергшую его спутниц в полный восторг, он, прожевывая мятную пластинку, наслаждался привычным триумфом. Руководитель всех греховных наслаждений, главный демон земных удовольствий и развлечений Ираклий привык всегда быть в центре событий и центре внимания.
Бывший ангел архангела Гавриила, он унаследовал многие черты характера реактивного мира муз и привнес из рая в преисподнюю себя, остроумного и находчивого молодого темноволосого мужчину с вечно блестящими карими глазами, одинаково зажигавшимися от влюбленности и от гнева. На рубашке, заправленной в фирменные кожаные генеральские штаны, был герб его армии — обнаженная по пояс женщина, выглядывающая с игральной карты, грудь которой прожигала сигарета.
Внешностью генерал более походил на испанца, но кличку в недавнем прошлом получил Итальянец. Это его прозвище имело сложную историю и уходило корнями в первую половину двадцатого века к фашистскому диктатору Бенито Муссолини. Дело в том что пускаясь в очередную придумку в попытке заполучить еще одну пассию, Ираклий раньше всегда говорил: «Я пошел брать Рим». В связи с этим после знаменитого «Похода на Рим», знакомые не замедлили окрестить его модным в то время словом «Фашист». Однако после того как адская верхушка тяжело переживала поражение во Второй мировой войне и трехнедельный запой Князя, Ираклию стала несподручной его кликуха. А так как ассоциация с Италией и южная внешность навязли в умах, Ираклий и сделался Итальянцем.
Репутация Ираклия бежала впереди него, словно написанная на его лице. Настоящий поганец, который возьмет женское сердце и, положив его на тарелку, сожрет вприкуску с макаронами, при этом громко чавкая. И даже если дамочка окажется понаглее и язвительно так намекнет, что, дескать, отравишься, дорогой, мое сердце жрать, он не менее сально улыбнется: по ходу дела, дорогая, иммунитет у меня. В общем, эдакий плохой мальчик, каких женщины обожают за вечные шуточки, щедрость и страстную натуру. Ираклий не жалел ни энергии, ни времени на очередную свою красавицу и на комплементы был горазд не менее чем на дорогие подарки.
Пока смеялись девушки, косил глазами на кегли вечно злобный Варфоломей, а Князь, потупив взор, обмозговывал что-то свое, еще один бросок на соседней дорожке выбил всего-навсего четыре кегли.
— Черт!.. — очередной член компании кожаных штанов, развернулся, хлопая себя по колену. Лицо его дернулось нервной судорогой.
— Косоглазый дромадер!.. — воскликнул Ираклий досадливо. — Куда бросал?!
Он слишком поздно позаботился о том, что его сравнение затронет Варфоломея. Но Варф пропустил ругательство мимо ушей.
— У меня с пальцев сорвалось!.. — оправдываясь, всплеснул руками неудачливый игрок. Он схватил первый попавшийся шар и метнул его в оставшиеся стоять ряды, но и на этот раз ему удалось сбить всего одну кеглю, после чего он махнул рукой и вернулся за стол, спеша утопить свой провал в бокале вермута.
— Появление твое на свет сорвалось!.. — проворчал Ираклий уже беззлобно.
Генерал удовольствий сжал губы знаком презрительного отвращения. Он понимал, что его коллега испортил бросок намеренно. Ираклий слишком хорошо знал своего приевшегося соседа по карьерной лестнице: тот никогда не упускал случая, поджав лапки, выслужиться перед Князем, подарив ему очередную победу.