Тайна аварии Дятлова
Шрифт:
Вот, интересно! Тут и «дольки апельсина» в небе рассыпались!..
Наконец, о наблюдениях «огненных шаров» было известно и по показаниям таежных охотников (в том числе охотников-манси), промышлявших на Северном Урале, - об этом говорилось в фильме телеагентства Урала (ТАУ) «Тайна перевала Дятлова».
Постепенно эта загадка заворожила, заставила чаще обращаться к ней в мыслях. На первом шаге предположил, что «огненные шары могли быть полетами зенитных ракет. Тогда на Урале уже появились зенитно-ракетные дивизионы комплекса С-75, - через год, 1 мая 1960 года дивизион майора Воронова собьет самолет-разведчик Фрэнсиса Пауэрса под Свердловском. По этому случаю и по тактике боев с применением зенитных ракет даже написал две статьи, в „Отечественных записках“ газеты „Советская Россия“. Здесь тоже написал статью, в которой высказал
Предположение о зенитных ракетах поставило вопрос: «А зачем стрелять ракетами, по каким целям»? Ведь подобный огонь - вещь весьма дорогая. Предположительно целями могли быть разведывательные шары-зонды, которые американцы запускали на нашу территорию с радио и фотоаппаратурой со «шпионскими» целями. Шары летели преимущественно по западным ветрам стратосферы на большой высоте порядка 20–30 км, и сбить их в те годы можно было только ракетой. Горение шара, наполненного водородом, после попадания в него ракеты, по моим представлениям, могло несколько увеличить время наблюдения «звезды» и «сгладить» видимое противоречие моей «гипотезы».
Из-за сомнений я все же не стал публиковать статью на сайтах, - я ее дал только на форуме турклуба «Романтик» УГТУ-УПИ, и разослал знакомым по Интернету. На форуме (в начале 2007 года) мне сразу резко стал возражать Игорь Шелеметьев, - бывший председатель МКК уральских политехников. Шелеметьев утверждал, что по его сведениям под Ивделем никогда не базировались зенитно-ракетные дивизионы, что он занимался делом дятловцев 25 лет, что он работал на Байконуре, и знает ракетную технику лучше меня. Он отрицал мою позицию практически по всем вопросам, придерживаясь «техногенно-криминальной» версии аварии Дятлова. В своем письме он сообщил о том, что 17 февраля был произведен пуск крылатой ракеты (самолета-снаряда) «Буря» с полигона во Владимировке (это примерно в 50 км от Капустина Яра).
Примечание. Самолет-снаряд «Буря» разработки ОКБ Лавочкина представлял крылатую ракету с прямоточным воздушно-реактивным двигателем. Проектировался, как стратегический межконтинентальный носитель термоядерного оружия. У нас была еще похожая разработка «Буран», (это не космический «Буран»), а у американцев были похожие разработки самолетов-снарядов «Снарк» и «Навахо». Двигатель-прямоточка «Бури» работал только на большой скорости, поэтому для старта и разгона «Буря» имела реактивные ускорители на ЖРД, которые после разгона отбрасывались. «Буря» летела со сверхзвуковой скоростью(3,2–3,5)М на высоте от 17,5 до 25 км, что существенно меньше скорости и высоты полета баллистических ракет. Из-за этого «Буря» была уязвима перед средствами ПВО, - самолетами-перехватчиками и зенитными ракетами. Поэтому от «Бури» отказались, и проект закрыли. Американцы тоже закрыли свой проект «Навахо» после 11 неудачных пусков. Стратегические крылатые ракеты не выдержали конкуренции с баллистическими.
Мне возражал также и москвич Владимир Борзенков, - доцент МАИ и опытный турист-лыжник. Борзенков утверждал, что в то время еще не успели разместить зенитно-ракетные дивизионы на позициях, ссылаясь на воспоминания Цисаря в Интернете. Поэтому полеты зенитных ракет не могли иметь места. Воспоминания Цисаря я нашел и прочел. Но на их основе трудно было сделать определенные выводы о том, когда и где действовали дивизионы, и какую каждый имел боеготовность.
Я сообщил Борзенкову о возражениях Шелеметьева, и о факте насчет «Бури». На это Борзенков ответил, что пуск «Бури» по его данным был не 17 февраля, а 17 апреля, - в день, когда «огненные шары» не наблюдались. Эти противоречия привели в тупик, заставили усомниться в правильности и своих выводов, и выводах оппонентов. В результате размышлений я решил проверить факта пуска «Бури» и найти третий источник информации, который бы рассудил, кто прав, Шелеметьев или Борзенков.
Я разыскал в своей библиотеке случайно купленную книгу А.Б.Железнякова «Взлетая, падала ракета» (С-Пб, «Система», 2003), написанную коллегой-политехником, - как и я, «физмеховцем», но аэрогидродинамиком (а я «прочнист» с соседней кафедры). По книге просмотрел хронологию аварийных космических пусков, - в ней о пусках ракет от 17.02 и 31.03 ничего не сказано.
Для проверки решил найти Железнякова, выяснить его мнение и по моей статье, и о пусках «Бури». Найти его сайт в Интернете оказалось несложно, как и электронный адрес. На запрос Железняков ответил быстро, и после переговоров по телефону, я отправил ему свою статью. А через несколько дней позвонил ему по телефону.
При разговоре выяснились новые интересные факты, которые в чем-то подтверждали, а в чем-то опровергали мои предположения о зенитных ракетах. Железняков сообщил, что за период с 1953 по 1960 год американцы запустили более 12 тысяч разведывательных шаров-зондов на нашу территорию!!! Боже правый! Этих «пузырей-шпионов» по десятку в день запускали без выходных с фото и аппаратурой для разведки. Фотографировали, засекали частоты радаров, искали предприятия химической и атомной промышленности по составу атмосферы и т. п. Как американцы у нашей «замочной скважины» извивались, пока у них спутники-шпионы не появились! Шары пускали из западной Европы, Скандинавии и из Северных морей с кораблей и самолетов, а сажали и вылавливали их на Дальнем Востоке. Шары имели сложную ячеистую конструкцию, и сбить их с самолета было непросто, поскольку одиночный прокол снарядом или пулей не вызывал падение шара. Конечно, большое количество шаров улетало совсем не туда, куда надо, большая часть их терялась, но отдельные доставляли некоторую информацию. Шары обычно наполняли негорючим гелием, и сильно гореть «водородом», они никак не могли.
Железняков выдвинул то серьезное возражение против зенитных ракет, которого я сам опасался: время полета не соответствовало времени их наблюдения. Я понял его «железную» правоту, и на какое-то время у меня «упало сердце». Может, это вообще была «не ракета», а что-то другое?
Насчет «Бури» Железняков сообщил, что никаких пусков крылатых ракет (в том числе и пусков крылатых ракет «Буря») 01–02.02.59 г. не производилось. Железняков указал следующие даты и подробности пусков «Бури» с Владимировки:
20.02.1959, сер. 2 / 5, пуск отменен по техническим причинам (отказ на старте).
29.03.1959, сер. 3 / 4, полет продолжался 25,33 мин. Из-за проблем в двигателе расчетная скорость не достигнута. Дальность полета МКР составила 1315 км.
19.04.1959, сер. 2 / 5, продолжительность полета - 33,5 мин. Дальность полета - 1766 км. Максимальная скорость - 3,15 М.
02.10.1959, сер. 2/4, программа полета выполнена. Время полета - 10 мин. 17 с.
Вариант с «Бурей» не прошел, возражение Железнякова против зенитных ракет серьезно, а я опять оказался в тупике. Может, здесь вообще все эти «ракеты» ни при чем? Может, совсем другое какое-то явление наблюдали?
Подумав, связался по Интернету с Гернштейном и спросил: «А чем по твоему мнению уфолога эти „огненные шары“ могли быть». Михаил ответил: «Только ракета!». И опять, между делом, напомнил о пуске ракеты с Тюратама 17.02.59, о чем говорил мне в марте 2006 года при нашей первой встрече в РГО. Но я тогда не придал этой фразе значения: ведь Байконур (точнее, Тюратам) находился на очень большом расстоянии от района Северного Урала, - более 1700 км. Казалось, это слишком далеко, чтобы наблюдать пуск космической ракеты, поднимающейся всего на какие-то 200–300 км, да еще на 30 градусов над горизонтом, как описывали свидетели. Простой расчет в уме исключал такой вариант.