Тайна Бога и наука о мозге. Нейробиология веры и религиозного опыта
Шрифт:
* * *
«Это действительно блестяще… Одна из самых потрясающих книг, что я читала, занимаясь нейропсихиатрией и вопросами интуиции».
«Этот труд крайне важен для дальнейшего развития отношений между наукой и религией. Как ученые, исследовавшие нейробиологические основы религиозного опыта, давшие его богословский анализ и оценку, авторы данной книги – единственные в своем роде. Книга убедительно показывает нам, что ум неизбежно склонен к духовности и религиозным переживаниям».
«Эта важная книга знакомит обычного читателя, исследователя и клинициста с новыми открытиями в области нейробиологии, касающимися влияния духовных переживаний на мозг, здоровье и болезни. Превосходный учебник».
«Удивительная работа отдела медицинских исследований Пенсильванского университета в рождающейся на наших глазах новой области нейротеологии».
«Эта книга заставит вас серьезно задуматься о религии… поскольку она дает общие основы для размышлений и дискуссий о духовной жизни Ньюберг, д’Аквили и Рауз сделали великое дело, написав эту смелую книгу. Ее следовало бы читать не только в религиозных кругах, но и в группах, обсуждающих прочитанные книги, и школах».
«Легко написанная и легко читающаяся… завораживающая книга о взаимоотношениях нашего ума и наивысшей реальности»
1. Фотография Бога. Введение в биологию веры
В маленькой темной лаборатории большого университетского госпиталя молодой человек по имени Роберт зажигает свечи, воскуряет палочку с жасминовым благовонием, а затем садится на пол и с легкостью принимает позу лотоса. Верный буддист, практикующий тибетскую медитацию, он собирается снова отправиться во внутреннее созерцательное путешествие. Как обычно, Роберт стремится к тому, чтобы утихло непрестанное пустословие ума и он мог погрузиться в более глубокую и более ясную внутреннюю реальность. Подобные путешествия он совершал уже тысячу раз, но сейчас происходит нечто особое: пока он входит во внутреннюю духовную реальность, так что материальный мир вокруг него становится бледной иллюзией, он почти в буквальном смысле остается связан с физическим здесь и теперь с помощью хлопчатобумажной бечевки.
Один свернутый конец бечевки лежит около Роберта, другой находится за закрытой дверью лаборатории в соседней комнате на моем пальце – я сижу вместе с моим другом и многолетним коллегой по исследовательской работе доктором Юджином д’Аквили. Мы с Джином ждем, когда Роберт через веревочку подаст нам сигнал о том, что его медитативное состояние достигло своей трансцендентной вершины. Именно момент духовного подъема представляет для нас особый интерес. [1]
1
Поскольку суждение о том моменте, когда медитация достигает вершины, крайне субъективно, его очень трудно определить и еще труднее измерить. Тем не менее такое «пиковое» состояние крайне интересно, поскольку оно несет в себе самый глубокий духовный смысл и сильнее всего влияет на человека. Пиковое переживание можно выявить с помощью нескольких различных инструментов, которые позволяют одновременно следить за изменением разных параметров. Легче всего идентифицировать подобные моменты, следя за такими показателями, как ток крови в мозге, электрическая активность мозга и некоторые соматические реакции, в частности артериальное давление и частота сердечных сокращений. Начиная наши исследования, мы старались ориентироваться на субъективные ощущения человека, оценивающего свои переживания. Вот почему погруженные в медитацию испытуемые держали рядом с собой веревочку, которая позволяла им, не нарушая процесса медитации, подать нам сигнал в тот момент, когда они достигали самого глубокого состояния. Поскольку мы изучали самых опытных практиков медитации, бечевка им почти или совсем не мешала. Чтобы более детально изучить эти состояния, понадобятся и другие исследования. Пока же достаточно сказать, что мы можем исследовать пиковые состояния или строить гипотезы о них на основе изучения «менее глубоких» состояний, несмотря на то, что нам сложно понять, когда и каким образом возникают эти пиковые переживания. Стоит назвать имена и двух других наиболее важных участников наших исследований: это доктор Абасс Алави, глава отделения ядерной медицины в госпитале Университета Пенсильвании, который оказывал мне огромную поддержку, хотя иногда я занимался довольно странными вещами, и связанный с тем же Университетом Пенсильвании доктор Майкл Бэйм, специалист по внутренним болезням, практикующий тибетский буддизм.
Метод: как уловить духовную реальность
На протяжении многих лет мы с Джином изучали взаимосвязи между религиозным опытом и работой мозга, и мы надеялись, что, исследуя деятельность мозга Роберта в наиболее интенсивные и мистические моменты его медитации, мы сможем лучше понять таинственные связи между сознанием человека и его постоянным непреодолимым стремлением установить отношения с чем-то бульшим, чем он сам.
Ранее, беседуя с нами, Роберт пытался описать нам словами, как его медитация достигает духовной вершины. Сначала,
2
Здесь слово «душа» используется в самом широком смысле, иначе оно могло бы породить путаницу между восточными и западными представлениями о религии и духовности. Представления буддистов очень трудно объяснить в рамках мышления Запада. Тем не менее здесь мы попытались представить эти представления как можно в более простой форме.
«Возникает чувство вечности и бесконечности…
В этот момент я как бы становлюсь частью всех и всего, приобщаюсь к существующему»
Роберт говорит, что когда это глубинное сознание (какова бы ни была его природа) возникает в моменты медитации, когда он целиком поглощен созерцанием внутреннего, то внезапно начинает понимать, что его внутреннее Я не есть нечто изолированное, но что оно неразрывно связано со всем творением. Однако когда он пытается описать этот крайне личный опыт словами, то неизбежно обращается к знакомым клише, которыми на протяжении веков пользовались люди, пытаясь рассказать о необъяснимых духовных переживаниях. «Возникает чувство вечности и бесконечности, – может сказать он. – В этот момент я как бы становлюсь частью всех и всего, приобщаюсь к существующему». [3]
3
Описывая свои переживания, наши испытуемые обычно говорят о чувстве единства с миром, об исчезновении Я и сильных эмоциях, как правило связанных с состоянием глубокого покоя.
Для традиционного ученого подобные слова не имеют никакой ценности. Наука занимается тем, что можно взвесить, сосчитать и измерить – а все то, что не поддается верификации на основе объективного наблюдения, просто нельзя назвать научным. Хотя если бы какого-то ученого заинтересовал опыт Роберта, он как профессионал должен был бы заявить, что слова практика медитации носят слишком личный и слишком спекулятивный характер, так что они вряд ли указывают на какой-либо конкретный феномен в материальном мире. [4]
4
В типичном случае научный метод позволяет называть «реальными» лишь те вещи, которые можно измерить.
Однако после многих лет исследовательской работы мы с Джином пришли к убеждению, что переживания, о которых сообщает Роберт, вполне реальны и их можно измерить и верифицировать с помощью настоящей науки [5] . Вот что заставляет меня сидеть за спиной у Джина в тесном смотровом кабинете, держа между пальцами тонкую веревочку: я жду, когда у Роберта наступит момент мистического полета, потому что хочу «сфотографировать» это переживание. [6]
5
Слово «реальный» здесь не обязательно предполагает существование некой внешней реальности, связанной с таким переживанием, оно говорит о том, что это переживание обладает по меньшей мере внутренней реальностью.
6
Мы понимаем, что это не просто «фотография», однако именно такова суть нашей работы. Точно запечатлеть момент интенсивного мистического переживания нелегко, кроме того, несмотря на то что наши испытуемые планируют свои упражнения по медитации, очень трудно предсказать, как долго продлится такое состояние и насколько сильным оно будет. Тем не менее, как мы полагаем, мы в состоянии изучать процессы в мозге, которые представляют основу процесса медитации, и создать ясную и удивительную картину работы мозга в моменты духовных переживаний.
Духовные переживания реальны, и их можно измерить и верифицировать с помощью настоящей науки
Роберт медитирует, а мы ждем около часа. Затем я чувствую, что он осторожно тянет за веревочку. Это означает, что мне пора ввести радиоактивный материал в капельницу, чтобы тот по длинной трубочке поступил в вену на левой руке Роберта. Мы даем ему еще немного времени на завершение медитации, а затем сразу доставляем его в один из кабинетов отделения ядерной медицины, где находится самое современное устройство для однофотонной эмиссионной компьютерной томографии (ОФЭКТ). Роберт моментально оказывается на металлическом столе, и вокруг его головы с помощью четкого движения роботов начинают вращаться три гамма-камеры.