Тайна брата
Шрифт:
— Я приказал: «Ни с места». — Вольф понижает голос. Что-то в нем напоминает пса. Он не лает, он тихо рычит, опустив башку. И от этого только страшнее.
Наш противник застывает.
— Молодец. — Теперь Вольф говорит как обычно, будто желает собеседнику доброго утра. — Эрих Манн, ты меня удивляешь. Может, тебе напомнить, кто я такой?
Эрих делает шаг назад. Он уже не в ярости, он растерян. Кулаки разжимаются.
— Я… господин… — Тут он приходит в себя. Щелкнув каблуками, вскидывает руку. — Хайль
Остальные ребята повторяют за ним.
— Да, да. Хайль Гитлер! — Вместо салюта Вольф вскидывает руку, как это делает сам фюрер на фотографиях в газете. Будто ему лень сделать энергичный жест.
— Господин, я знаю эту девчонку, — начинает Эрих. — Ее зовут Лиза Херц, и у меня есть причины полагать, это эта парочка входит в группу «Пиратов»…
— Выводы я буду делать сам.
— Вы ведь знаете про этот цветок? Это символ…
— Я прекрасно осведомлен о его значении, — отвечает Вольф. — Ваша помощь не требуется. Я уж как-нибудь докопаюсь до сути.
Ребята стоят на месте. Их вожак смотрит мимо Вольфа, прямо на меня.
— Продолжайте маршировать, — приказывает Вольф. — Постройтесь и начинайте движение. Ваша задача — парад.
Ребята переглядываются.
— Кто-то забыл про дисциплину? — интересуется Вольф. — Думаете, фюреру в армии нужны хулиганы? Солдат должен выполнять приказы.
Эрих по-прежнему ест нас глазами, но его соратники, опустив головы, расходятся, выстраиваясь в шеренги. Старшие ребята справляются сами, младших расставляют по местам командиры.
— Я тебя знаю, — Эрих указывает на Лизу. — Знаю, где ты живешь.
— А я знаю, где ты живешь. — Вольф снова говорит тихо и сверлит Эриха Манна своим стальным взглядом. — Все, свободен. Если, конечно, не хочешь заглянуть к нам в штаб.
Эрих громко сглатывает и, отдав честь, идет помогать командирам строить ряды. Но, руководя процессом, он постоянно оглядывается на нас.
— Подними велосипед, — говорит Вольф, не сводя глаз с Эриха.
У меня трясутся руки, а велик кажется невесомым.
Лиза тут же хватается за руль со своей стороны, и мы, подняв переднее колесо, затаскиваем его на тротуар. Только тут мы замечаем, сколько зевак собралось вокруг. Нас окружает настоящая толпа, люди толкаются, лишь бы разглядеть, что происходит, но никто не готов помочь нам. Одни боятся, другие не прочь посмотреть, как нас отлупит гитлерюгенд.
Люди расступаются, открывая нам проход. Смотрю на лица взрослых, которые и не подумали за нас вступиться. Кажется, это фрау Остер среди толпы осуждающе качает головой.
Парад и зеваки остаются позади. Мы бредем по тротуару в сторону дома. Вольф шагает за нами.
— Вам повезло, что я был рядом. — На Вольфе тот же костюм и блестящие брюки, что и в день нашего столкновения. Шляпу он натянул на самые глаза. В воздухе висит знакомый запах лосьона. — А удар у тебя хороший. Надо думать, ты много тренировался.
Пожимаю плечами. От этого жеста начинает болеть шея. Щупаю себя за больную щеку. Похоже, завтра нальется солидный синяк.
— И смелости тебе не занимать, — продолжает Вольф. — Жаль, в комплекте с ней идет талант влипать в неприятности.
Инспектор прячет руки в карманы, и мы вместе шагаем по улице.
От его присутствия по коже бегают мурашки. Несмотря на собственные беды, в мыслях я вижу герра Финкеля, окровавленного, избитого.
— Может, поблагодаришь за то, что я спас ваши шкуры?
— Спасибо, господин, — бурчу я.
— Ладно. — Вольф останавливается, глядя по сторонам. — Мы отошли далеко, пока вам ничего не грозит.
Мы с Лизой замираем рядом с инспектором. Тот наклоняется ко мне.
— Если я провожу вас до самого дома, мы снова напугаем твоих дедушку с бабушкой. Давай пожалеем стариков? А то они решат, что ты выдал мне их тайны. — Он подмигивает, и мне делается совсем нехорошо. Вольф распрямляется, собравшись было уходить. — Кстати. Может, хочешь напоследок поведать мне какую-нибудь тайну?
— Нет, господин.
— Ладно. — Изобразив на лице недоумение, Вольф поднимает палец. — А все-таки расскажи-ка мне одну вещь. Откуда ты это взял?
Вынув руку из кармана, он показывает мне резной цветок, создавший нам такие проблемы.
Тупо смотрю на него, не находясь с ответом.
— Я нашла его на улице, — вмешивается Лиза. В голосе явственно слышна ненависть. — Мальчишки уронили.
— Мальчишки? Если увидишь их, сможешь узнать?
— Это было далеко отсюда, — бурчит моя подруга. — Просто какие-то мальчишки.
Вольф кивает, будто ожидал подобного объяснения.
— А больше ничего не хочешь сказать?
— Я… — Вопрос крутится на языке, но мне страшно ненароком выдать что-нибудь важное.
— Да?
— А вот… ребята говорили про этот значок.
— Выкладывай.
Не могу побороть соблазн. Мне нужно узнать.
— Что такое «Пираты эдельвейса»?
Потемневшее было лицо Вольфа проясняется, на губах мелькает улыбка. Он набирает полную грудь воздуха и, снова осмотрев улицу, поворачивается ко мне.
— Преступники. Негодяи. Длинноволосые бандиты, которые шляются по улицам, тунеядствуют, сидят по кафе и распространяют всякое вранье. Избегай таких людей любой ценой. Понял?
Киваю. Лиза сверлит глазами тротуар.
— «Пираты эдельвейса» — это даже хуже, чем евреи. — Вольф придвигается ко мне. — Еврей не выбирал, быть ли евреем. Он таким родился. А «пират эдельвейса» — это немец, который ненавидит фюрера. Предатель, смутьян, который пишет на стенах, разбрасывает листовки и нападает на гитлерюгенд.