Тайна чаек
Шрифт:
— Не понимаю, почему мистеру Богардусу так хочется поселиться в «Сансет хауз», — заключила она. — Интересно, может быть, он находится здесь с какой-то специальной целью? Разумеется, — поспешила она добавить, — с хорошей целью.
Дэвид был не так твердо в этом убежден.
— В детективных романах это трюк применяется. Автор заставляет героя, который кажется всем просто замечательным, в конце концов оказаться убийцей.
— В «Сансет хауз» никакого убийцы нет, — холодно заметила Тэфи, — но я понимаю, что ты хочешь сказать. Как я тебе рассказывала, миссис Такерман считает, что тайная часть завещания, возможно, предусматривает передачу отеля какому-нибудь обществу любителей птиц, если его не получит мама. Если мистер Богардус имеет какое-то отношение к птицам, как, по-твоему, может он быть представителем такого общества?
Дэвид задумался.
— Если считать, что это так, то он может желать, чтобы дела в отеле не ладились, и он перешел бы в руки общества. Это могло бы служить мотивом его действий. Всегда необходимо, чтобы налицо был какой-то мотив. Но кроме того, необходимо иметь благоприятную возможность для совершения преступления. Каким образом мистер Богардус мог бы подложить скелет летучей мыши в постель мисс Твиг или отпереть закрытую дверь? До настоящего времени он внутрь отеля не заходил.
— Значит, это снимает с него подозрения! — облегченно согласилась Тэфи. — По-настоящему я не стала бы подозревать его в чем бы то ни было. Может, в отеле его интересует одна лишь миссис Такерман. Донна от него без ума. Думаю, что она была бы рада, если бы ее мать вышла за него. Но миссис Такерман, похоже, огорчилась, заметив, как обрадовалась Донна, увидев его.
Сколько они ни ломали надо всем этим голову, ничего у них не получилось.
Днем, вернувшись в отель, Тэфи нашла в кладовой набор для игры в крокет. Вместе с Донной они установили воротца. Дядя Джерри присоединился к ним, а когда — как раз вовремя — заглянул и Дэвид, они устроили игру, разделившись на две команды: дядя Джерри с Донной против Дэвида с Тэфи.
Дэвид с Тэфи выигрывали б'oльшую часть игры. Донна была большой искусницей, но шары дяди Джерри всегда закатывались бог весть как далеко от ворот, в которые он целился. Он заявил: это несправедливо, что Донне приходится играть с таким партнером. Но девочка ни за что не хотела от него отказаться.
Они даже попытались вовлечь в игру Генри Фокса, но тот заявил, что слишком занят работой в саду, хотя время от времени Тэфи замечала, что он следит за игроками; он даже улыбнулся одной из шуток дяди Джерри: по-видимому, мистер Богардус нравился и Генри тоже.
Отдыхая после игры, Донна упомянула о гонге.
— Это вы подарили его мисс Эрвин, — не правда ли, дядя Джерри? — спросила она.
Мистер Богардус вытер платком свое сияющее розовое лицо.
— Совершенно верно, детка. Я купил его в Китае, в одной маленькой лавчонке в Шанхае.
— Вчера я звонила в него, — сказала Тэфи. — Я не знала, что у такого маленького гонга может быть такой сильный голос.
— Да, у него действительно сильный голос, — сказал дядя Джерри. — Донна, я когда-нибудь рассказывал тебе историю этого гонга?
— Расскажите сейчас! — воскликнула Донна. — Я обожаю ваши истории.
Мистер Богардус ухмыльнулся. «Сразу чувствуется, что он любит детей, — подумала Тэфи, и он никогда, никогда не сделает никому ничего плохого, даже если он и в самом деле представляет какое-то общество любителей птиц и хочет, чтобы отель достался птицам».
— Давным-давно, — начал дядя Джерри, — задолго до того, как кто-либо из вас появился на свет, этот гонг висел в храме на холме, возвышающемся над рекой Янцзы. Он звонил на закате каждый день, сзывая людей на церемонии, совершавшиеся в храме, а на рассвете он звонил, чтобы разбудить маленький городок, притулившийся на равнине. Жители города говорили, что его золотой голос вещает о добрых делах — о хорошем урожае риса, о словах, которые слагают лучшие поэты Китая, и о прекраснейших изображениях этих слов, которые наносят на рисовую бумагу художники-каллиграфы, окуная кисти в черную тушь.
Но иногда гонг шептал что-то странное, в совершенно неурочный час, когда поблизости от него не было жрецов. Хотя это был звук, произнесенный шепотом, его слышали на тихой равнине повсюду, словно трепет крыльев, прикасающихся к бронзе.
«Опять крылья! — подумала Тэфи. — Неужто все в «Сансет хауз» всегда кончается крыльями?»
— Когда это происходило, ни народ, ни жрецы храма не огорчались. Слыша золотой шепот, разносящийся над долиной, они говорили себе: «Это наша Крылатая Дева горных вершин наблюдает за нами и желает нам добра». И все продолжали спокойно трудиться.
Но вот однажды ночью с гор налетела буря, и вода в великой реке начала прибывать. Когда желтые воды хлынули на поля, раздался оглушительный грохот, прокатившийся эхом над холмами и над долиной. Эти звуки были громче шума бури. Люди выскочили из своих домов и, увидев опасность, перебрались повыше, в более безопасные места. Хотя многие из них потеряли свои жалкие пожитки, их собственная жизнь и жизнь дорогих им людей была спасена от разрушительных вод.
— И все это сделал гонг? — спросила Донна. — Это сделала Крылатая Дева?
— Так люди говорили. Жрецы спали и сами никогда бы не разбудили народ. Но предостережение гонга их разбудило и позволило найти дорогу к спасению.
— А как вам достался этот гонг? — спросил Дэвид, практичный, как всегда. — Разве население долины не хотело его сохранить?
— Наверняка хотело, — грустно ответил мистер Богардус, — но в Китае начались войны, армии Севера воевали с армиями Юга. Храм на холме был разрушен. Гонг тоже был бы уничтожен, если бы не удалось спастись одному из жрецов, который захватил его с собой.
Он пытался добраться до города, но ослаб от болезней и голода, и, добредя до дома своих друзей, он вскоре умер. Друзья его знали историю гонга, но они был бедны, а его можно было продать и купить продукты. Таким образом он и попал в шанхайскую лавчонку. Там много лет назад я его нашел и купил.
История всем понравилась. Генри прекратил работу, чтобы послушать, а в конце веранды Селеста слушала, облокотясь о перила. Тэфи подумала, что такого рода рассказ должен был Селесте понравиться, так как, хотя речь и шла о такой далекой стране, как Китай, было здесь что-то сродни легендам острова Макинау. В подобную историю Селеста способна была поверить.