Тайна двух океанов
Шрифт:
— Здесь, наверно,— сказал зоолог.
Лавируя среди глыб и осколков и избегая водорослей, они тихо обогнули огромную скалу, за которой открылась небольшая подводная поляна.
Возле темной массы, возвышавшейся на противоположном краю поляны, двигалось из стороны в сторону яркое, слегка расплывчатое пятно света.
— Вот и мы! — сказал зоолог, зажигая фонарь на своем шлеме. Павлик зажег и свой фонарь. Стало довольно светло.
Багрова с яркой звездой, горевшей на ее лбу, стояла в усталой позе, опираясь на лопату,
— Ну что тут у тебя? Показывай! — нетерпеливо спросил зоолог.
Морские перья, словно живые страусовые опахала, шевелились, взволнованные движениями офицера.
Несмотря на то что это возвышение сплошь обросло известковыми водорослями, одного взгляда, брошенного на него зоологом, было достаточно, чтобы он закричал с восхищением и радостью:
— Корабль! Испанская каравелла!
Он бросился к этим останкам давно погибшего судна и стал торопливо обрывать все, что покрывало их в течение многих веков, проведенных ими под толщами чистейших саргассовых вод.
— Очищайте, очищайте скорее этот остров! Ищите пробоину, чтобы пробраться внутрь! — взволнованно кричал он. — Это мировое открытие! Коллеги! Ты прославишься на весь мир! Как ты напала на эту замечательную находку? Как ты распознала ее в таком виде?
— Ага, я вам говорила! — торжествовала Багрова, ожесточенно работая лопатой, которой она очищала борта корабля. — Я была уверена, что вы оцените ее. Как я узнала? Как и вы: по корме и по носу. Видите, как они приподняты и как между ними борта опущены и изогнуты.
Павлик, увлеченный общим волнением, рвал руками водоросли, хватал морские перья, не боясь ожогов, которые он неминуемо получил бы, если бы прикоснулся к ним голыми руками.
— Что за горячка, хлопцы? — послышался вдруг густой голос Скворешни. — С ума вы тут посходили?!
Он опустился на дно рядом со всеми и некоторое время, ожидая ответа, с удивлением смотрел на своих друзей.
— Чего ты стоишь, каланча? — накинулась на Скворешню, не прерывая работы, Багрова. — Очищай корабль! Не видишь, что ли! Археология, деревенщина!
— Корабль?.. Археология?.. — протянул, все еще ничего не понимая, Скворешня. — А, точно, похоже на баржу. Да что же вы с ней намерены делать? Чего ради очищать ее от этой пакости?
— Как вам не стыдно, товарищ Скворешня? — возмутился зоолог, упираясь ногой в бок судна и дергая изо всех сил пучок морских лилий. — Ведь это старинный испанский корабль эпохи Колумба и Кортеса. Просто бесценная археологическая находка! Может быть, в его каютах и трюмах мы найдем драгоценнейшие исторические материалы.
— Так что же вы сразу не сказали? Драгоценнейшие… — заторопился гигант. — Корабль, корабль, а какой корабль — не говорят… А тут — драгоценнейшие!..
Он зажег свой фонарь, вынул кортик, и работа закипела с удвоенной силой.
—
Едва лишь он ступил ногой на первую ступеньку, как услышал голос Скворешни:
— Ага! Ахтерштевень разбит!
Зоолог опустился практически на самое дно и уже было собрался двинуться дальше, как неожиданно что-то невероятное по размерам нависло над ним, и он понял, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Последнее, что он видел, это отброшенную в сторону ударом гигантского хвоста Багрову.
ПОГОНЯ
Багрова открыла глаза, безучастно посмотрела вокруг себя. Потом она стремительно поднялась и села на койку.
— Он унес Лорда! — закричала женщина в отчаянии.— Он унес его! Спасите Профессоре, капитан! Скорее! Скорее!
Пошатываясь, офицер вскочила с койки, бросилась к дверям, порываясь куда-то бежать, что-то делать. Ни капитан, ни стоявший поодаль комиссар не успели ее удержать. Но в эту минуту в дверях показался Горелов, Багрова очутилась в его длинных сильных руках.
— Что ты говоришь, Женя? Кто унес? Откуда ты знаешь? — взволнованно спросил Горелов, отводя больную на место.
— Я видела, — бормотала та, бессильно опускаясь обратно на койку. — Что-то огромное… пронеслось над нами… оно держало Лорда на себе…
Она опять устало закрыла глаза, ее обычно смуглое лицо посерело, и казалось — сознание еще раз покидает ее.
— Что это может значить? — спросил капитан.
— Разумеется, бред и больше ничего,— сказал Горелов.
В госпитальный отсек вошел Ахмед.
— Вы об этом чудовище? — спросил он, посмотрев на капитана. — По правде сказать, я тоже за всю свою жизнь такого не видел. Абсолютно невозможно идентифицировать вид.
Все в недоумении посмотрели на Ахмеда и потом переглянулись.
— О каком объекте вы говорите? — удивился капитан.
— Да о том самом, который промчался надо мной, как сумасшедший, перепутал все мои шары, сорвал с места буй с приборами… Вообще испортил всю мою сегодняшнюю работу по изучению течений.
— Когда вы его видели? — быстро спросил капитан.
— Часа три назад.
— Где вы были в это время?
— На гидрофизической станции номер три, глубина триста метров, в восемнадцати километрах к юго-востоку от базы.
— Какого направления он держался?
— Точно: с норда на зюйд.
Горелов посмотрел на часы — было уже шестнадцать часов с минутами — и торопливо обратился к капитану:
— Простите, Николай Борисович. Я зашел сюда доложить вам, что мне необходимо выйти из подлодки и проверить работу двух левых дюз. Я сегодня осматривал их изнутри и снаружи. Они, кажется, слегка засорились, и возможно, что придется разобрать их и прочистить. Разрешите, я сейчас же займусь этим.