Тайна эльфийских струн
Шрифт:
— Не стучать, а докладывать, — парировал его слова эльф, высокомерно подняв подбородок. — И прошу ушей моих не касаться, ибо имеющий уши, да услышит! А я как раз тут кое-что услышал. И это очень важная информация. О таком я обязан доложить главе рода! И я намереваюсь это сделать любой ценой. Долг крови зовёт меня! Так что немедленно отпустите. Или я за себя не ручаюсь.
— Филииль, — встав из-за стола и подойдя к эльфу, доверительно произнёс Глава Совета Мудрецов, — ты давно работаешь у нас. Если ты помнишь, перед поступлением к нам на службу, ты давал клятву секретности. Ты клялся, что никогда и никому
— Помню. Ну и что?
— А то, что тебе не кажется, что сейчас — именно такой случай? И ту клятву, что ты дал, пришло время исполнить.
Высший эльф поморщился, глядя, как маг воды обновил заклинания льда, попытался пошевелить вмороженными в лёд пальцами ног, убедился, что шанса выбраться у него нет и зло, скрипнув зубами, проскрежетал:
— Всё так, как Вы и говорите. Однако при приёме на работу я не давал клятвы, что буду скрывать кощунства по отношению к моей расе!
— Филииль, ты же слышал, что произошедшее с Древом Жизни было случайностью, — залпом выпив стакан искрящейся минеральной воды, заметила пришедшая в себя после обморока магесса воздуха Аркана Аировна.
— Случайностью?! — истерически хохотнул эльф. — Да над древнейшей Иггдрасиль ваш паладин издевался более полугода! Он сто восемьдесят дней с утра и до ночи долбил по бедному телу Изначального Древа. И мало того, что сам совершал вопиющий грех и святотатство, но и вовлекал в него новичков, тем самым уродуя их моральные ценности. Ведь они, только пришедшие в наш мир, могли наблюдать, как унижается и уничтожается сам стержень нашей Великой эльфийской культуры! Так разве такое пренебрежение к основам нашей жизни не достойно всяческого обсуждения на сходе нашего рода? Разве не должен я рассказать нашим жрецам о том, как относятся к нашим духовным стержням люди, которые, по сути своей, стоят на несколько ступеней ниже, чем мы, к пониманию всего сущего и вообще к мирозданию?
— О ступенях мы давай с тобой поговорим в другой раз, а сейчас навостри свои уши и услышь меня, — решил расставить все точки над «i» маг огня. — Осознаёшь ли ты, что если такая информация попадёт к вашим верховным вождям, то они немедленно расторгнут все союзнические договоры и наверняка объявят нам войну?
— Я не могу этого знать наверняка. Но в том, что их реакция будет чрезвычайно жёсткой — не сомневаюсь!
— А теперь подумай, что будет происходить на наших и ваших границах, когда это произойдёт. Как думаешь, Тёмные и Серые останутся в стороне? Думаешь, будут просто смотреть на нашу междоусобицу? — маг подошёл к столу, судорожно глотнул воды и неожиданно для находящихся в зале, разбив пустой стакан об пол, закричал: — Да они нас всех перещёлкают поодиночке! Они тут камня на камне не оставят! — вновь подошёл к секретарю. — Ты же сам это прекрасно знаешь, Филииль. Сам всё это понимаешь! Ты уже опытный секретарь. Секретарь, который владеет всей полнотой информации. Фактически, ты пятый член нашего Совета. Неужели ты не видишь тех последствий, которые непременно начнутся, если информация отсюда уйдёт в мир? Неужели тебе чужда наша идея объединения двух народов в один сплочённый социум?
Эльф задумался. Поджал губы, постоял так несколько секунд в задумчивости, а затем, встав по стойке смирно, чётко произнёс:
—
Лорд Фаербол прикрыл глаза, раздумывая над тем, что ему необходимо в такой непростой ситуации предпринять. Ситуация была крайне неоднозначная и маг понимал, что решение для него будет непростое.
«Хочешь не хочешь, а о данном эпизоде никто узнать не должен! А, значит, и секретарь отсюда живым тоже не выйдет», — горестно подумал он, собираясь озвучить нерадостную для секретаря новость.
Однако, как всегда неожиданно, в его голове прозвучали последние слова, что были сказаны эльфом.
Он, посмотрев на секретаря, спросил:
— Не хочешь молчать за эфемерную идею? Гм, а что, если она будет не такой уж эфемерной?
— Пустые разговоры, — отмахнулся секретарь.
Но маг огня увидел в глазах своего работника зажёгшийся огонёк интереса. Он знал Филииля уже больше года и умел видеть его настроение. Сейчас помощник ждал предложения.
И дождался…
— Пять сотен золота, — ровным тоном произнёс глава Совета, решив гигантской суммой сразу же сломить волю подчинённого.
Однако тот хоть и был небогат, ибо, находясь на службе, получал небольшой оклад, но проявил характер и, высоко подняв подбородок, надменным тоном высокомерно заявил:
— Ни один эльф никогда не предаст свой народ за смехотворные пятьсот голды.
Такой пассаж сильно удивил Пламеня, ведь сумма, что предлагалась эльфу, была равна его жалованию за год.
Однако отступать было нельзя, поэтому маг огня повысил ставку.
— Семьсот!
— Ни один эльф никогда…
— Восемьсот.
— Ни один эльф…
— Девятьсот.
— Ни один…
— Тысяча!
— Ни…
— Извини, Филииль, но это последняя цена, — отрезал Фаербол. — За тысячу голды можно завербовать наёмных убийц, и они закопают тебя так глубоко, что ни один эльф никогда не найдёт. — Увидев, что подчинённый проникся сказанным, решил развить успех. Пламень подошёл к Филиилю почти вплотную, скорчил злобное лицо и прошипел: — Ты же слышал о жерлах вулканов в землях гоблинов? Та лава, что в них кипит, пожирает даже камень — не то, что хрупкую эльфийскую плоть.
Секретарь буквально услышал звук приближающихся шагов неотвратимой смерти, прижал уши и, закашлявшись, закивал головой.
— Я полностью с Вами согласен, Великий Мастер. Тысяча золотых монет вполне себе отличная цена, чтобы забыть про тот небольшой, и я бы даже сказал — ничтожный, инцидент. Тем более он произошел достаточно давно, и, как Вы утверждаете — случайно. Ведь так?
— Конечно, случайно, — пробасил маг земли вновь ударив кулаком о стол.
Стоящие на нём посуда и письменные принадлежности загремели. Но никто из присутствующих не обратил на это никакого внимания. Все собравшиеся, затаив дыхание, ждали решения секретаря.