Тайна Эрлики
Шрифт:
– Держись южнее. Главное не прозевать вот эту протоку. По ней попадешь к предгорьям. Здесь в нее вливаются горные речушки и отпугивают монстров ледяной водицей. Если проскочишь этот участок, - Михаил провел пальцем по синей полосе с красной надписью "опасно!", - то вот тут впадает первая речушка, и далее вода значительно холоднее, и ни одного случая нападения из воды не было. Впрочем, летом горные речки могут пересыхать или не так сильно охлаждать протоку. Так что расслабляться тебе не стоит.
– Понятно, - киваю, рассматривая поясняющие надписи и прикидывая расстояние опасной протоки согласно обозначенному масштабу.
– А почему ты сказал,
– А вот, видишь, нарисована птичка? Это место гнездовий рух - тех милых птах, которые встретили тебя при высадке. На нас они ни разу не нападали. Но кто знает, как поведут себя птахи в период вскармливания птенцов? То, что рух охотятся на лемуров, достоверно известно. Значит и человек для них может представлять вполне приемлемую добычу. Но рух не единственная опасность, которую нужно ждать не из воды. Здесь русло расширяется, и держаться следует левого берега, ибо после этих перекатов течение резко усиливается, а вот эта скала разделяет поток на двечасти. Правый, как видишь, более широкий, но мелкий и каменистый, отчего непроходимый. Левый стиснут скалами так, что порой приходится отталкиваться от стен. Но зато он достаточно глубокий и не имеет никаких препятствий. Разумеется, если не считать за препятствие винторогов, живущих в расселинах. Вот их-то тебе и следует опасаться. В холодное время они являются последней опасностью перед впадением русла в океан.
– Что еще за винтороги?
– Винторогий павиан - плотоядный примат, у которого пищеварительный тракт устроен как у хищников, - вместо Михаила поясняет доктор.
– Кроме гораздо более короткого, чем у обычных обезьян, кишечника, винторог отличается еще и уникальным строением скелета. Череп павиана не венчает позвоночник, а крепится затылочной костью к последнему позвонку. Сам позвонок вытянут в виде витого рога. У самок рог едва заметен, а у самцов достигает полуметра.
– Впечатляет, - кивнул я.
– Рог-то как раз не опасен, - снова вступил в разговор Михаил, - его павианы используют только при ритуальных боданиях во время выяснения очередности совокупления с самкой. В их прайдах с одной самкой живут до двух десятков взрослых самцов.
– Ого!
– Но эти твари и без рога способны разорвать крупного зверя голыми руками. Владимирцы говорят, что с их пути спешит уйти даже мраморный кот. Рост крупного винторога редко превышает полутора метров. Но при этом он имеет метровую ширину плеч и могучие полутораметровые передние конечности. Весом эта груда мышц и крепких костей может быть до двухсот килограмм.
Я уважительно присвистнул.
– Вот-вот, - кивнул в ответ на мой свист Михаил.
– И эти два центнера легко прыгают на расстояние шести метров, перемахивая с одного берега на другой.
– И как же быть?
– я представил, как такой монстр падает на меня сверху, и мне стало не по себе.
– Очень просто - винтороги панически боятся огня и даже дыма. Горшок с чадящим мхом и пара зажженых факелов заставят их с воплями улепетывать во все лопатки. Но, в твоем случае проблема будет в том, чтобы управлять плотом, не давая ему цепляться за скалы, и одновременно сохранять огонь.
– Ясно. Постараюсь учесть и продумать. А вот здесь что, потоки опять сливаются?
– указываю на соединение голубых линий.
– Да. Далее не больше часа хода по спокойной воде и вот здесь, на выходе из ущелья, начинаются непроходимые перекаты. Далее только пешком. Эта территория более-менее контролируется владимирцами, местные хищники либо истреблены, либо ушли подальше от людей. Часа три ходу, и ты на берегу океана. Слева увидишь уходящую в океан скальную гряду. Примерно на полпути к ней находится солеварня владимирцев. Соль они добывают только по необходимости, но на мелководье обычно всегда есть кто-нибудь из ребятни, собирающей крабов и устриц. Если никого не окажется, то увидишь довольно приметную тропу, ведущую к их поселению. Собственно, вот и все, - Михаил развел руками.
– Зелеными крестиками отмечены острова, на которых мы благополучно ночевали. Красными точками отмечены опасные перекаты. Вообще все опасное помечено красным.
– Понятно, - киваю в ответ и невесело усмехаюсь.
– Судя по вашим предостережениям о жарком времени года, красным можно заштриховать весь маршрут. Кстати, Алексей что-то намекал о плавсредстве.
В ответ на мой вопросительный взгляд мужчины поднимаются.
– Ну, ежели Алексей намекал, то пусть он с Михаилом и покажет это самое плавсредство, - говорит Кононов.
И снова мы втроем едем на палийских мустангах вниз по течению мутного притока Агидели. В том месте, где к носу Вулкана присосался аппетитный вампирчик, Михаил направляет мустанга прямо сквозь густой кустарник. Следуем за ним и оказываемся на небольшом песчаном пляжике. При нашем появлении несколько длиннотелых похожих на ящериц существ стремительно юркнули в воду. Не обращая на них внимания, мои спутники проехали к противоположному краю пляжа и спешились.
Только теперь, ранее отвлеченный зверушками, я заметил находящийся на берегу плот.
Плавсредство полностью вытащено из воды, поднято на четыре поперечных бревна, под крайнее из которых подложен здоровенный булыжник, чтобы не покатилось, и привязано к основанию куста. Вероятно, река периодически разливается, затопляя пляж. Судя по отсутствию следов волочения на местами поросшем травой песке, плот давно не эксплуатировали. Размеры примерно два метра в поперечнике и четыре в длину.
Длинные бревна, диаметром до четверти метра, плотно застелены тонкими жердинами. По краям небольшие, в пару жердин, бортики, предохраняющие вещи от скатывания в воду. Торцы бревен стесаны под углом вниз для лучшего скольжения при перетаскивании по суше и мелководью. Со всех четырех сторон стоят рогатины уключин - по бортам для гребных весел, использовать которые при плавании в одиночку вряд ли возможно, и по торцам, оба из которых могут быть как носом, так и кормой, для рулевых весел. У одного из торцов вижу нечто вроде плетеной из лозы невысокой, но почти метрового диаметра, корзины. Ее края обложены плоскими светло-серыми камнями, а внутри она наполнена утрамбованной желтой глиняно-песчаной смесью. Судя по торчащим по краям рогатинам, это корабельный очаг. Однако отсутствие следов костра говорят о том, что очаг никогда не эксплуатировался, либо глину меняли после каждой эксплуатации. Верным оказалось первое предположение.
При первом посещении общинниками берега океана, владимирцы подарили им легкую, прочную и вместительную пластиковую лодку, на которой путешественники вернулись домой и в последствие совершали ежегодные речные походы. Плот же был собран как резервное плавсредство и, несмотря на то, что никогда не использовался, ежегодно проходил профилактический осмотр и замену подгнивших частей.
– Вот, закончил объяснения Михаил, - если тебя такой корабль устроит, то община дарит его тебе.