Тайна гибели генерала Лизюкова
Шрифт:
«Плотникова понёс с поля боя механик-водитель Петровский, но он был ранен в обе ноги. Сразу же как стало известно об этом, был послан БТР с комвзвода разведки и автоматчиками, но пробиться им не удалось. Тело тов. Плотникова осталось на территории, занятой противником. Члены экипажа арестованы и предаются суду. Вокруг этого проведена работа по вопросу охраны командира в бою. Весь личный состав выражает презрение к трусости, проявленной экипажем, и требует строгой кары для них. Розыски тела тов. Плотникова продолжаются и сейчас, но обнаружить не удалось…» [347]
347
Там же.
Тем не менее, когда противник
Цитирую: «…В похоронах своего бывшего товарища приняли участие представители всех частей и подразделений бригады… Наконец, в похоронах приняло участие местное население, принесшее много венков на могилу героя. Бойцы и командиры мспб художественно оформили щит со знаками отличия тов. Плотникова. Этот щит возвышался в голове колонны делегатов от мспб, пришедших проститься с боевым товарищем. Бойцы и командиры 328 тб соорудили своему бывшему командиру надмогильный памятник с подписями. У гроба с прахом был установлен почётный караул, в состав которого входили лучшие командиры, бойцы, политработники бригады. Караул сменялся через каждые 5 минут. В 21:00 за танком Т-34, на котором был установлен гроб, началось шествие до места погребения. Перед спуском праха в могилу состоялся митинг, вылившийся в демонстрацию лютой ненависти к врагу и готовности к беспощадной расправе с ним.
„Сегодня в вечерний час мы хороним своего лучшего товарища, боевые действия которого являются для нас примером подражания“, — сказал военком 328 тб в своей вступительной надгробной речи при открытии митинга. О боевых действиях тов. Плотникова рассказал тов. Копашиля, вместе участвовавший с ним в боях с белофиннами в 1940 году и в боях с немецкими оккупантами на Суриковых высотах.
Бойцы и командиры, выступавшие на митинге, поклялись отомстить врагу за смерть своего бывшего боевого товарища и в боях действовать так же смело, как действовал тов. Плотников. С грозным молчанием по адресу немецких оккупантов была выслушана трогательная и в то же время воодушевляющая на подвиги речь комиссара бригады. В 21:30 под троекратный залп гроб с прахом был опущен в могилу. Вместе с извещением семье о гибели тов. Плотникова высылается фотоснимок могилы и письмо с подписью командования бригады.
Начальник политотдела батальонный комиссар Кудрягин» [348] .
Вот наглядный пример РЕАЛЬНЫХ похорон погибшего командира со всеми воинскими почестями! И речь здесь идёт «всего лишь» о капитане и командире батальона (хотя и Герое Советского Союза). Так неужели же похороны ГЕНЕРАЛА, командира танкового корпуса, Героя Советского Союза и бывшего легендарного командарма, проведенные, по заверениям Катукова, «со всеми воинскими почестями» (да хоть и без оных, как уверяют нас сейчас «находчики»!), не оставили бы никакого следа в документах?! Обязательно бы оставили и не только в документах 1 и 2 ТК, но и в документах штаба Брянского фронта, а также и в докладах наверх!
348
ЦАМО. Ф. 118 тбр. Оп. 1. Д. 47. Л. 44.
Стоит также отметить, что в 1967 году на основании известных к тому времени фактов захоронение капитана Плотникова было эксгумировано и его останки торжественно перезахоронены в Ломово [349] . Совершенно очевидно, что если бы генерала Лизюкова действительно похоронили в Лебяжьем (Сухой Верейке, по Катукову), то требовавшееся властям перезахоронение в том же Воронеже можно было бы провести, не дожидаясь никаких поисков и раскопок, — достаточно было приехать на упомянутое Катуковым место «похорон с почестями» и произвести перезахоронение уже в 1943 году!
349
Проходим по ссылкеПерезахоронение праха героя в селе Ломово Рамонского района Воронежской области, 9 мая 1967 года. Фото из музея МОУ «Кировская средняя общеобразовательная школа» Мишкинского района Курганской области.
К тому времени были живы и Горелов, и Ружин, и, скорее всего, кто-то из других «участников похорон Лизюкова», которые без труда могли показать, где именно они его похоронили! Отчего ж они не приехали?! Отчего ж не показали?! Ответ опять очевиден: указать место захоронения Лизюкова они не могли, потому что его НЕ ХОРОНИЛИ!
Обратимся теперь к генеральским примерам. В сентябре 1941 года в печально известном окружении под Киевом погиб командующий Юго-Западным фронтом генерал-полковник Кирпонос. Почти два года точной информации о том, как он погиб и где захоронен, не было. Цитирую статью П. В. Буркина «Генерал Кирпонос: опыт историко-антропологического исследования» [350] .
350
Буркин П. В.Генерал Кирпонос: опыт историко-антропологического исследования. Проходим по Интернет ссылке на: http://zhurnal.lib.ru/b/burkin_p_w/mpkirponos.shtml
«Судьба самого Кирпоноса долгое время оставалась неясной. Этому способствовало то, что, пожалуй, единственный человек, находившийся около командующего до конца, майор Гненный, погиб во время боев в Воронеже 5 июля 1942 года. Такое исчезновение бывшего командующего фронтом породило многочисленные и не всегда лестные для Кирпоноса слухи. В некоторых из них утверждалось, что Кирпонос был доставлен в Москву и расстрелян, в других — что сдал врагу четыре армии и сам перешел на службу к немцам. Наиболее устойчивой оказалась и наиболее близкая к правде версия, согласно которой, попав в безвыходное положение, Кирпонос застрелился. Эта версия была более почетной, так как она снимала с Кирпоноса все обвинения не только в переходе на сторону противника, но и в сдаче в плен. Поэтому неудивительно, что она пережила войну и даже фигурировала позднее в некоторых мемуарах. Р. Г. Уманский, Л. Волынский и В. Д. Успенский в своих воспоминаниях придерживаются именно этой точки зрения, хотя ни один из них не был свидетелем боя в роще Шумейково. Единственные уцелевшие свидетели этого боя 20 сентября — это старший политрук B. C. Жадовский и М. И. Потапов, который в этом бою был тяжело ранен и попал в плен. Ни один из них, впрочем, гибели Кирпоноса своими глазами не видел.
Естественно, загадочная судьба командующего фронтом не могла не беспокоить и советское руководство — особенно с учетом того, что подобное исчезновение бывшего подчиненного Кирпоноса, генерал-лейтенанта А. А. Власова обернулось его изменой. Поэтому, как только Сенчанский район, где находилась роща Шумейково, был освобожден в ноябре 1943 года, туда была направлена комиссия для расследования обстоятельств гибели М. П. Кирпоноса. В нее входили представитель ГУК НКО подполковник Б. Н. Бородин, представитель „Красной звезды“ Г. Д. Кривич, представитель Полтавского УНКВД А. В. Попов, областной судмедэксперт П. А. Голицын, секретарь райотдела НКВД И. М. Власов и, наконец, заведующий Сенчанской больницей врач П. А. Россоха. Кроме того, сюда был направлен и Жадовский, который должен был указать место захоронения Кирпоноса.
Бросается в глаза то, что в комиссии лишь немногие принадлежали к НКВД, причем среди них практически не было руководителей хотя бы республиканского масштаба. Кроме того, присутствие представителя „Красной звезды“ — главной армейской газеты страны — говорило о том, что никаких особенно важных и подлежащих засекречиванию материалов найти не предполагалось, напротив, допускалась возможность их публикации.
Комиссия опросила местных жителей, изучила объяснительные записки Гненного и Жадовского, а затем провела судебно-медицинскую экспертизу, результаты которой были зафиксированы в акте от 6 ноября 1943 года. Комиссия установила, что М. П. Кирпонос погиб в бою и был убит осколками разорвавшейся мины. Так была установлена правда о гибели командующего Юго-Западным фронтом. И признанием заслуг Кирпоноса на государственном уровне, его „реабилитацией“ от всех подозрений стало его торжественное перезахоронение в Киеве, в Парке Славы в конце того же 1943 года».