Тайна Горы Чудовищ
Шрифт:
— Понимаю. Как долго вы пробыли там, мисс Шмид?
— Шесть дней. Или, может, семь. Трудно сказать. Сегодня я почувствовала запах дыма и очень испугалась. Я кричала и кричала, и тогда появились мои кузены. Мои кузены и мальчики… и этот жутким зверь. А потом тот странный человек заговорил зверя, и мои кузены… мои кузены… — Анна закрыла руками лицо и заплакала.
— Дать тебе воды, Анна? — вскочил Ганс.
— Нет. — Она вытерла щеки рукой. — Все в порядке. Но как вы узнали, где я?
— Это Юп догадался, — сказал Ганс. — Конрад и я, мы считали эту женщину Анной. Она выглядела точь-в-точь как твои фотографии, которые ты
— Да, это верно, — подал голос Юпитер Джонс. — Особенно когда в парике. Просто зеркальное отражение. Я тоже думал, что это настоящая Анна. Сомневаться я стал из-за обручального кольца и подписей. Жаль, что это заняло так много времени.
— Обручальное кольцо? Подписи? — недоуменно посмотрел на него помощник шерифа.
— Эта женщина постоянно упражнялась, чтобы расписываться, как Анна Шмид. Если 6 она вправду была Анна Шмид, зачем бы ей это делать? Потом: обручальное кольцо было ей велико. Она сказала, что вышла за Хавмейера на прошлой неделе. Если так, то кольцо было бы по ее размеру. Она напомнила мне мою тетю Матильду. Когда та садится на диету и худеет, кольцо ей становится велико, она снимает его и кладет на подоконник, когда моет посуду. Вы тоже так делали, миссис Хавмейер. Кстати, вы в самом деле миссис Хавмейер?
— Она ничего не скажет, пока не встретится с адвокатом, — буркнул Хавмейер. — И я тоже.
— Я думаю, мы сами можем восстановить подлинный ход событий, — бодро сказал Юп. — Хавмейер приехал сюда, поселился в гостинице. Он увидел, что по какому-то невероятному совпадению Анна Шмид — точная копия его жены. Но это бы еще ничего не значило, не будь Хавмейер преступником…
— Биржевым жуликом, — вставил Дженсен. — Он уговорил мою сестру вложить деньги в рудник, который иссяк двадцать лет назад. Беда в том, что рудник-то был в самом деле… собственно, не рудник, а дырка в земле, которая гроша ломаного не стоит. Но мы не могли подать на него в суд.
— А вы ведь тоже не фотограф-натуралист, — сурово посмотрел на него Пит. Дженсен хмыкнул:
— Я — владелец скобяной лавки в Лейк-Тао. Моя сестра увидела Хавмейера с этой женщиной, когда они заходили в кофейню. У нее был с собой фотоаппарат, вот она и щелкнула их, когда они выходили, и записала номер машины. Мы решили, что эта женщина — еще одна его жертва. По автомобильному номеру мы установили имя и адрес Анны Шмид, и я прибыл сюда. Фотография Хавмейера нужна была мне, потому что я никогда с ним не встречался, и это навело меня на мысль выдать себя за фотографа-натуралиста. Других поводов приезжать в Скай-Виллидж в летнее время мне не пришло в голову, так что я взял фотоаппарат сестры и стал говорить, что делаю снимки дикой природы.
— Вы собирались предупредить Анну, если Хавмейер попытается обмануть ее? — спросил Боб.
— Я хотел защитить ее, а еще — накрыть его на чем-нибудь таком, за что можно упечь в тюрьму. Вот только, когда я прибыл сюда, оказалось, она вроде вышла замуж за Хавмейера. Новая загвоздка… Как-то ночью я проглядывал ее бумаги, но не нашел никаких доказательств, что она переводит имущество на его имя. И я никак не мог взять в толк, что за чертовщина тут происходит…
Юп сочувственно покивал и продолжил:
— Итак, вернемся к началу и представим, как Хавмейер, впервые встретив Анну Шмид, замечает ее невероятное сходство с его женой. Он ломает голову, как использовать это обстоятельство. Сначала он попытался провернуть обычное
— Хавмейер боялся, что будет выглядеть странным, если он не проявит радушия к родственникам жены, и пригласил их пожить в гостинице. Это поставило лже-Анну в затруднительное положение. Но, должен сказать, справилась она неплохо. Она знала, что не должна говорить с Гансом и Конрадом по-немецки: у нее мог оказаться не тот выговор, что у настоящей Анны. Она — немка, но, несомненно, выросла не в Баварии, и ее диалект отличается от баварского. Поэтому она настояла, чтобы они говорили по-английски: вроде из-за мужа.
— Но все равно она очень нервничала, — вставил Пит. — Она сама сказала, что нервничает из-за Ганса и Конрада.
— Еще ее очень тревожила мысль о том, — продолжил Юп, — что надо отправиться в банк, заказать новый ключ и расписаться за него, возможно, в присутствии банковских служащих. Обычно попасть в отделение абонентских сейфов — не слишком трудное дело. Ей, конечно, все равно пришлось бы расписаться, но смотритель не стал бы изучать ее подпись и расспрашивать ее. Чего ради? Он и так хорошо знает Анну Шмид. Получить новый ключ — сложнее. Другой служащий должен внимательно сравнить, ее подпись с подписью в учетной карточке.
— Так что, когда речь заходила о подписи, лже-Анна была не в своей тарелке. Она слишком уж оправдывалась перед человеком, доставившим ей цемент, они с Хавмейером даже поссорились из-за этого. Хавмейер заставил ее учиться изображать подпись Анны и выставил нас из дома, пока она этим занималась. Но мы видели листок с её «домашним заданием». Тогда-то я и понял, что она не настоящая Анна, и понял, зачем Хавмейер каждый день уходит на луг.
Помощник шерифа закрыл записную книжку, пристально посмотрел на Анну Шмид, потом перевел взгляд на лже-Анну.
— Если б я не видел этого собственными глазами, ни за что не поверил бы, что это две разные женщины, — сказал он. — Но вот насчет этого усыпляющего ружья… Хавмейер им пользовался, когда запугивал вас, мисс Шмид?
— Нет, — сказала Анна. — У него было охотничье ружье.
— Оно вон в том чуланчике, — подсказал Пит помощнику шерифа.
В дверь, перед которой стоял стул Дженсена, забарабанили. Дженсен встал, отодвинул стул и открыл дверь.
В комнату вбежал мистер Смаферс. Он был в копоти, мокрый от пота, но живой и веселый.