Тайна греческого гроба
Шрифт:
Эллери сделал паузу и перевел дух. Нокс наклонился вперед, устремив на него немигающий взгляд, остальные замерли, внимательно слушая.
— Давайте пока оставим эту часть, — спокойно произнес Эллери, — и возьмемся за историю с электрическим чайником и чашками.
Рассмотрим кажущуюся очевидность. Обнаруженная на столике чайная посуда ясно указывает, что чай пили три человека. Почему это вызывает сомнения? Три чашки демонстрируют обычные следы их использования: засохший отстой и круговой налет внутри, чуть ниже края. Еще одно свидетельство дают три заварочных пакетика — когда я подавил их в кипятке, то добился лишь очень слабого подобия чая, и это доказывало, что пакетики действительно послужили заваркой. Там же лежали три засохших, выжатых кусочка лимона. Три серебряные ложки, покрытые мутной пленкой, также свидетельствовали,
Но! — и это очень весомое «но», джентльмены, — усмехнулся Эллери, — стоило только заглянуть в чайник, как обнаружилось, что все эти признаки всего лишь кажущиеся. Что же мы там увидели? Если коротко, то в чайнике было слишком много воды. Мы приступили к доказательству предположения, что воды было слишком много. Выливая воду из чайника, мы убедились, что ее хватило на пять чашек — пятая заполнилась не доверху, если быть точным, но перед этим мы уже вылили немного стоялой воды в пробирку для последующего химического анализа. Значит, всего пять чашек. Затем, когда мы заново налили в чайник свежую воду, нам удалось из него наполнить ровно шесть чашек. Таким образом, чайник рассчитан на шесть чашек, но оставшейся в нем воды хватило лишь на пять. Но как такое могло быть, если Халкис и два его гостя использовали для чая три чашки, как указывали видимые знаки? Согласно нашему тесту, из чайника была наполнена только одна полная чашка, но никак не три. Может быть, каждый из троих налил лишь по одной трети чашки? Исключается: с внутренней стороны каждой чашки остался налет почли у края, свидетельствующий, что чашки были именно наполнены. Тогда, может быть, из чайника действительно наливали кипяток в три чашки, но позднее кто-то добавил воды в чайник, компенсируя объем двух чашек? Но это не так — простой химический анализ воды из пробирки показал, что свежую воду в чайник не доливали.
Существует лишь одно заключение: вода в чайнике была подлинная, а следы в чашках — нет. Кто-то взял заварочные пакетики и намеренно испачкал чашки, ложки, лимон, чтобы казалось, будто три человека пили чай. Тот, кто это сделал, допустил только одну ошибку — он использовал одну и ту же воду, вместо того чтобы наполнить из чайника все три чашки. Но мы ведь знаем об инструкциях Халкиса и знаем о появлении двух гостей, так зачем нужны были все эти хлопоты, зачем требовалось производить впечатление, что там были три человека, если уже признано, что три человека там были? Причина может быть только одна — акцентировать их присутствие. Но если там были три человека, то зачем нужно акцентировать то, что и так установлено?
Все это только из-за того, что, как это ни странно, троих-то там и не было.
Эллери устремил на слушателей лихорадочно блестящий, торжествующий взгляд. Судя по глубокому вздоху, Сэмпсон оценил вывод по достоинству, и Эллери это позабавило. Пеппер был совершенно поглощен речью, инспектор степенно кивал, утонув в кресле. Джеймс Нокс потер подбородок.
— Понимаете, — продолжил Эллери всепроникающим голосом профессионального лектора, — если собрались три человека, и все они пили чай, то после этого в чайнике должно стать воды меньше на три чашки. Предположим, что пили не все, — во времена «сухого закона» в Америке некоторые отказываются от таких некрепких напитков. Ну и прекрасно. Что в этом особенного? Зачем мучиться, тратить время на такой вздор и пытаться изобразить, что чай пили трое? Повторю еще раз: только чтобы укрепить создавшееся мнение, порожденное и выпестованное, обратите внимание, самим Халкисом, что три человека были в том кабинете в тот вечер, когда был убит Гримшоу.
И без паузы, не сбавляя темпа, Эллери пошел дальше:
— Таким образом, мы столкнулись со следующей интересной задачей: если троих там не было, то сколько же их было? Ну, их могло быть и больше: четыре, пять, шесть — сколько угодно людей могло незаметно проскользнуть в кабинет, после того как Джоан Бретт впустила двух посетителей и поднялась наверх, чтобы уложить в постельку пьяненького Алана. Но поскольку это число нельзя установить никакими имеющимися у нас средствами, то с теорией «больше трех» мы не двинемся с места. С другой стороны, если мы исследуем теорию о том, что присутствовало менее трех человек, то можем напасть на горячий след.
Предполагать, что был лишь один человек, бессмысленно, ведь свидетели видели, что в кабинет вошли двое. Но троих в кабинете не было — это мы показали. Тогда в соответствии с единственной альтернативой, представляемой второй теорией — теорией «меньше трех», — их должно быть двое.
Если допустить, что в кабинете было два человека, какие трудности нас ожидают? Мы знаем, что одним из них был Альберт Гримшоу — его видела и позднее опознала мисс Бретт. По всем законам вероятности вторым должен быть Халкис. Если это справедливо, значит, человек, сопровождавший Гримшоу в дом, — весь «закутанный», как описала его мисс Бретт, — это и есть Халкис. Но возможно ли это?
Эллери достал новую сигарету и опять закурил.
— Определенно возможно. И это подтверждается одним любопытным обстоятельством. Вы должны вспомнить, что, когда два посетителя входили в кабинет, мисс Бретт не смогла заглянуть внутрь. Точнее, спутник Гримшоу оттолкнул ее с дороги, будто хотел помешать ей заметить то, что было — или чего не было — в комнате. Для этого действия можно придумать много объяснений, но, несомненно, его результат согласуется с предположением, что спутником был Халкис, поскольку он, уж конечно, не хотел, чтобы мисс Бретт заглянула в кабинет и заметила, что его там нет, хотя он должен был там быть... Что еще? Каковы были характерные черты спутника Гримшоу? Физически он примерно соответствовал размерам и телосложению Халкиса. Это во-первых. Во-вторых, случай с Тутси, драгоценной кошечкой миссис Симмс, доказывает, что спутник Гримшоу видел. Ведь кошка просто лежала на ковре перед дверью, а закутанный человек внезапно остановился и застыл с поднятой ногой, а затем обошел кошку. Если бы он был слеп, то наступил бы на нее. Это тоже соответствует нашим выводам, поскольку из истории с галстуками мы заключили, что, во всяком случае, на следующее утро Халкис не был слеп, а только притворялся, и у нас есть достаточные основания допустить, что зрение к нему вернулось в какой-то момент после прошлого четверга. При этом мы базируемся на факте, что доктор Уордс последний раз обследовал глаза Халкиса именно в тот день — в день, предшествующий случаю с двумя посетителями.
Вот мы и подошли к ответу и на мой предыдущий вопрос: почему Халкис скрывал, что зрение восстановилось? И ответ таков: если бы Гримшоу нашли убитым, если бы подозрение пало на Халкиса, слепота дала бы ему алиби, поддерживающее его невиновность — поскольку всякий сказал бы, что слепой Халкис не мог быть незнакомцем, убийцей Гримшоу. Объяснить, как Халкис физически реализовал обман, просто: в четверг вечером, приказав миссис Симмс приготовить все к чаепитию и дождавшись, когда она удалится к себе, он надел пальто и котелок, выскользнул из дому, встретился с Гримшоу, вероятно предварительно с ним договорившись, и вернулся домой с Гримшоу, изобразив одного из двух ожидаемых посетителей.
Нокс застыл в кресле. Он, видимо, хотел что-то сказать, но только сморгнул и продолжал хранить молчание.
— Какие у нас есть подтверждения умысла и обмана со стороны Халкиса? — жизнерадостно продолжал Эллери. — Во-первых, распоряжениями, отданными мисс Бретт, он сам создал представление, что у него в кабинете будет три человека, намеренно сказав, что ждет двух посетителей и что один из них хочет сохранить свою личность в секрете. Во-вторых, он намеренно скрыл информацию о том, что он опять видит, и это обстоятельство его изобличает. И наконец, мы знаем определенно, что Гримшоу был задушен за шесть — двенадцать часов до смерти Халкиса.
— Чертовски странно, что он допустил такую ошибку! — пробормотал окружной прокурор.
— Вы о чем? — весело спросил Эллери.
— Я говорю, что Халкис переливал одну и ту же воду из чашки в чашку. Очень глупо, должен сказать, особенно принимая во внимание, насколько хитроумно все остальное.
С мальчишеским пылом Пеппер его перебил.
— При всем уважении к мнению мистера Квина мне кажется, шеф, — воскликнул он, — что, может быть, это вовсе не было ошибкой!
— А как вы это понимаете, Пеппер? — с интересом спросил Эллери.