Тайна храма
Шрифт:
Место раскопок было найдено без труда. Под светом фонариков были видны наспех брошенные земляные работы.
— Вставай на камни в самом центре, — прошептал Эмме на ухо Дорохов.
— Но у нас же нет этой штуки — копья, — замялась женщина. — Оно что прилетит к нам с неба?
— Может и так, — не замечая сарказма женщины, продолжал Виктор. — Вставай лицом к горе, а Босфор окажется по правую руку.
Эмма стояла неподвижно. Вынырнувшая из облаков луна осветила женщину.
— Что-нибудь чувствуете? — вполголоса обратился к ней Абу.
Женщина пожала плечами и в этот момент вскрикнула. После этого она быстро расстегнула куртку и ловким движением сняла с шеи цепочку. Виктор и Абу одновременно подскочили к ней. Дрожащим голосом она прошептала:
— Кулон стал очень холодным.
Эмма держала в руках цепочку с небольшим золотым цилиндрическим предметом.
Дорохов выхватил цепочку с висящим на ней цилиндриком и с изумлением отметил:
— Да он просто ледяной.
Абу отказался дотрагиваться до украшения Эммы и испуганно отступил на несколько шагов.
— Что это? — спросил Виктор, разглядывая украшение.
— Когда я обнаружила в стене дома моего деда коробку с тетрадью, там же была и эта вещица. Я понятия не имею, что это, но мне она показалась элегантной, к тому же память о деде.
— На копье не похоже, — констатировал Виктор, крутя цилиндрик в руках под светом своего фонарика. — Но он явно состоит из двух половинок, по центру находится обруч. Видимо, здесь заложен тот же принцип, с которым мы сталкивались. Нужно крутить две части предмета навстречу друг другу.
Дорохов стал осторожно пробовать вращать части цилиндра, и неожиданно из него стало появляться небольшое лезвие-жало, действительно похожее на копье.
Не давая женщине опомниться, Виктор вложил цилиндр с появившимся язычком копья в левую руку Эммы и отошел от нее.
— Я чувствую его, — радостно зашептала женщина. — Я его чувствую! Оно становится теплым, даже немного горячим. Давайте попробуем открыть «Карту Рома».
Виктор передал Эмме шкатулку. Женщина медленно набрала код и открыла ее. Затем осторожно вставила «копье» в прорезь в центре шкатулки.
— Оно подошло! — радостно зашептала Эмма. — Мы нашли, то, что искали.
— Но ничего не происходит, ведь так? — грустно произнес Виктор. — В записях сказано, что копье обретет свою силу в этом месте и только. Вероятно портал не здесь, надо его найти, вот там и сработает и шкатулка и копье.
— Это не то место, где надо задействовать «Карту Рома», — спокойно и уверенно сказала Эмма. — Я это отчетливо чувствую.
Уже в доме шейха, рассказав, что с ними приключилось, женщина немного успокоилась. Прийти в чувство ей помог особый отвар, который хозяин дома заставил ее выпить. Эмма попросила Сафира рассказать еще что-нибудь о священной горе и крепости. Шейх после недолгих размышлений согласился. Он не стал прибегать к помощи переводчика, и его сильный акцент заставил вслушиваться в каждое произнесенное им слово.
К удивлению присутствующих, старик обратился к Эмме с вопросом, знает ли она знаменитого американского писателя Льюиса Уоллеса. На что женщина с готовностью ответила, что все американцы знают автора знаменитого исторического бестселлера «Бен-Гур».
Шейх пояснил, что прохладно относится к литературному таланту американца, но с большим уважением — к самому Уоллесу, как к славному воину, выигравшему многие битвы. Еще большее уважение вызывает дипломатическая деятельность генерала Уоллеса, в 1881–1885 годах он занимал пост посланника в Оттоманской империи. Знать Стамбула была заинтригована этим назначением, слава литератора уже опережала Уоллеса, хотя роман «Бен-Гур» был опубликован в Америке всего за год до назначения Уоллеса дипломатом в Стамбул.
Американский посланник удостоился особого приема в резиденции султана Абдул-Хамида II. Султан получил хорошее образование, в частности военное, много путешествовал по Европе. Его особенно интересовали боевые подвиги Уоллеса и его взгляды на новейшие военные стратегии. Они быстро подружились, а разница в полтора десятилетия давала возможность американцу считаться наставником султана.
Посланник был опытным политиком и сумел наладить хорошие отношения, как с местными сановниками, так и с представителями западных государств, в большом количестве пребывающих в Стамбуле. Вместе с султаном они посещали военные казармы и часто обедали с офицерами, которым Абдул-Хамид выказывал особое расположение. Такое отношение к военным было, скорее всего, обусловлено постоянным страхом султана перед государственным переворотом.
Уоллес прибыл посланником в непростой период для империи. Экономическая ситуация в стране в последние годы была катастрофической, а в 1882 году Турция объявила себя банкротом и перестала платить по долгам. Кредиторы из европейских стран получили контроль над некоторыми государственными доходами. Несмотря на тяжелейшее состояние экономики султан не жалел денег на армию. При нем военные офицеры стали образованнейшими людьми империи.
Абдул-Хамид был опытным и противоречивым политиком. С одной стороны повелитель правоверных с презрением относился к христианам, с другой стороны заимствовал их военный опыт и последние достижения в технике. В зависимости от внешних и внутренних обстоятельств он выбирал ту или иную позицию.
Из достоверных источников известно, что султан попросил Уоллеса написать книгу о завоевании турками Константинополя и принял в этом активное участие. Американец был допущен к документам из личной библиотеки султана. Прототипом Мехмета II, завоевавшего Царьград, выступил сам Абдул-Хамид. Султану казалось, что он воплотил в себе все замечательные черты своего предка — умного, сильного и талантливого полководца и одновременно мудрого и изворотливого дипломата.
Книга получила название «Принц Индии» или «Почему пал Константинополь». Одним из главных героев повествования является Принц Индии. Персона мистическая, обладающая даром прорицания. В первую же встречу с Мехметом принц сказал, что его мать христианская княжна, и что это общеизвестный факт, подчеркивая тем самым, что султаны охотно брали в жены православных женщин княжеского рода.
В конце книги султан Мехмет II просит руки княжны Ирины, родственницы павшего в бою за Константинополь императора Константина. Следует отметить, что матерью султана Абдул-Хамида была также знатная христианка.
Сафир подумал, не прольет ли эта книга свет на заданные вопросы. Он хорошо ее изучил, и с удовольствием цитировал по памяти, но попросил снисходительно отнестись к его плохому английскому языку и возникающим в связи с этим неточностям в формулировках.
Часть третья книги посвящена княжне Ирине, славившейся непревзойденной красотой и испытавшей в свои молодые годы непомерные страдания.