Тайна казачьего обоза
Шрифт:
Она ловко управлялась с приготовлением пищи. Несмотря на полноту, быстро перемещалась от стола с заготовками к костру; на перекладине, укреплённой на рогулях, висели три объёмных котла; из-под крышек вылетали со свистом струйки ароматного пара. По запаху легко угадывался рыбный суп в первом котле; во втором дозревал русский вариант азиатского плова с зайчатиной; в третьем — шипела вода, осталось добавить молоко, заварку, пахучий чёрный чай, и вкусный напиток готов.
Женщина успевала делать несколько дел одновременно.
Если дети заходили в реку, и
За целый день она предпринимала не одну попытку обратить на себя внимание этого суховатого, немного странного в поведении китайца (то, что он не якут или эвенк, она определила в первый день знакомства, хотя и поздоровался он с ней по-якутски и провёл с ней непродолжительную беседу).
Вот и в очередной раз, предприняв последнюю, так она для себя решила, попытку, обратилась к нему.
— Эдуард Алексеевич, что-то задерживаются наши студенты, — озабоченно сказала она и, приставив руку ко лбу козырьком, устремила взор вниз по течению, куда напряжённо всматривался и тойон Косиндо, где над водой начинало мерцать и переливаться, размывая линию горизонта, вечернее марево; но не было видно ни одного приближающегося предмета.
— Не беспокойтесь, Алина Прокопьевна, — не поворачиваясь в её сторону, ответил тойон Косиндо, — приедут. Звонили, разговаривал при вас, возле Покровска на борт взяли спонсора экспедиции.
— Что же вы это, Эдуард Алексеевич, — смущаясь, жеманно проговорила Алина, — всё по имени да по отчеству. За неделю знакомства могли бы обращаться по имени.
— Так ведь и вы, Алина, — на этот раз назвал её по имени, — всё время Эдуард Алексеевич да Эдуард Алексеевич, — немного заигрывая, меняя тембр голоса, высказался он и повернулся к женщине.
Алина отвела взгляд от реки и устремила карие, с огоньком глаза на него, — неужели клюнул, ёкнуло сердце, — их глаза встретились. Живые, весёлые, пылающие страстью ее и его, наполненные грустью и усталостью.
Эдуард изобразил подобие улыбки, виновато отводя глаза, как вдруг закричали дети, перебивая друг друга и указывая на реку, туда, где вдали появилась маленькая белая точка, увеличивающаяся на глазах в ореоле брызг.
— Это я! Нет — я! А вот и нет, я! — кричали дети, прыгая в воде, поднимая фонтаны воды ногами и руками, довольные тем, что из реки никто их не гонит — взрослые заняты своими делами.
— Видите, едут! — переключил внимание женщины Косиндо, обрадовавшись своевременной смене темы разговора, — а вы, Алиночка, сомневались.
И уж совершенно невесело, потуплено и приглушённо заметила она.
— Едут — хорошо. Что я, зря всё утро у костра копошилась… — и, вытирая уголком платка, появившуюся влагу в глазах, направилась накрывать на стол.
«Ракета»
Поднятые волны недолго, шумя и пенясь, набегали на каменистый, галечный берег и с сожалением откатывались назад, давая дорогу идущим следом.
С борта спустили две резиновые лодки. Поклажу хотели отправить первым рейсом, но Фёдор Витальевич предложил дамам эту почётную миссию — первыми ступить на сушу. Девушки смущённо захихикали, пряча улыбки в кулачки, но от роли первооткрывательниц не отказались.
Визг, крики, смех сопровождали транспортировку девушек с борта по штормтрапу в лодки. Когда ноги касались подвижного дна, шумовой фон возрастал в три раза.
Кажется, Эля, глядя с испугом на тёмно-зелёные борта лодки, первой попросила спасательный жилет, поинтересовавшись, данная модель спасательного средства удержит ли её на поверхности.
Капитан клятвенно заверил, удержит и слона; на что девушка резонно заметила, что хоть она и не слон, но полцентнера весу всё же в ней есть.
Дружный смех однокурсников и экипажа разрядил атмосферу нарождающегося страха, острыми бичами весёлости прогнал в сгущающиеся светлые летние сумерки на песчаный остров, кремовой спиной греющийся над водой в лучах солнца.
После суматошной отправки боязливых и трусих девчонок, перемещение вещей и ребят заняло около получаса.
Эдуард Алексеевич поздоровался со всеми и, обращаясь к Владимирцеву, попросил экипаж судна не отказаться трапезничать с ними.
Капитан и матросы, вежливо поблагодарив за любезное приглашение, уехали в направлении Ленска — северная навигация коротка, а сделать нужно, успеть много — веская мотивация.
Алина Прокопьевна суетилась возле столов, рассаживая девушек, балагуря и стараясь им угодить, и обиделась, когда Настя и Надя предложили ей помощь в обслуживании (нам это совсем не сложно, заверили девушки).
— Да вы что, дорогие мои! — расчувствовалась женщина, с благодарностью влажно сверкнули карие агаты глаз, — для меня это радость, кормить и готовить… — потом махнула рукой, смахнув с ресниц бисеринки слёз, крикнула что-то детям.
— Клёвая тётка, — произнёс Витя, втянул носом витавший вокруг костра запах приготовленной пищи, вместе с паром, вырывающимся наружу, — пахнет обалденно!
Когда кушаешь на природе, особенно на берегу реки, пищу, которую приготовили на костре, удивительно впитавшую в себя тонкий запах дыма, об отсутствии аппетита говорить до неприличия нескромно.
В естественных условиях, можно добавить в почти первобытных местах, аппетит преследует на каждом шагу.
Бусинкой влаги, готовой, вот-вот, сорваться с острия хвоинки, заманчиво блестя в луче солнечного света; в спрятавшейся в листочках среди густой травы ягоде бруснике; в тихом пении острых макушек елей и шаров крон сосен; в треске сучка под твоей или чьею-то ногой и в прозрачно-лиловой дымке, в которой скрывается глубина лесной чащи, маня к себе и увлекая за собой.