Тайна «Коварной русалки»
Шрифт:
– Теперь рассказывайте, – распорядился врач.
– Нет уж, сперва посмотрим, кто это такой, – изнывали от неизвестности ребята.
Склонившись над связанным мужчиной, Петька сорвал с него черную маску. Ребята разом вскрикнули. Такого никто из них не мог даже предположить. Это был сосед Ковровой-Водкиной – милейший и вежливейший Евгений Казимирович. Лицо его искажала гримаса отчаяния и злобы.
– Мерзкие твари! – процедил он сквозь зубы. Тут «утопленник», словно выйдя из транса, исторг свое любимое «Убью!» и начал душить Евгения Казимировича. При
Когда запыхавшегося «утопленника» наконец оттащили в сторону, он вполне осмысленно и членораздельно изрек:
– Вот он меня и хотел в пруду утопить.
– Что-о? – округлились глаза у врача. Он явно испытывал дефицит информации. А потому он строго велел ребятам:
– Ну-ка, быстро рассказывайте!
– Отставить рассказы! – вбежал в дверь палаты Алексей Борисович Шмельков. – Сперва изучим обстановку.
В это время он увидел членов Тайного братства.
– Доброй ночи, Алексей Борисович! – вежливо поздоровался Петька.
– Вот, раскудри тебя береза! – отвечал капитан. – Опять вы?
– Опять! – охотно согласились члены Тайного братства. – Преступник найден.
– Подонки! – словно бы в подтверждение их слов прорычал Евгений Казимирович.
– А вы что тут делаете? – воззрился на него Шмельков.
– В данный момент отдыхает, – хохотнул Димка. – А до этого хотел убить Ростислава Кузьмича.
– Вот этим самым ножичком, – протянул капитану пакет Петька.
– Так это ж ваш мужик. Из Красных Гор, – изумленно пробормотал Алексей Борисович.
– Верно, – кивнул Командор. – Теперь я убежден, что именно он похитил картину из библиотеки.
– Мы вчера выяснили, что картина-то очень ценная, – вклинился Димка. – Работы Н. Трофимова.
– Этих «Русалок» было целых три штуки! – подхватила Настя. – «Коварная русалка», «Плачущая русалка» и «Мертвая русалка». Но две части триптиха считались безвозвратно потерянными.
– Трип… чего? – не слишком был искушен в подобной терминологии Алексей Борисович.
– Триптиха, – повторила Настя.
– Художественное произведение из трех частей, – пояснил Димка.
– Мерзкие щенки! – заскрипел зубами Евгений Казимирович. – И это раскопали. Знать бы заранее, удушил бы.
– Теперь ты, друг, долго никого не удушишь, – пообещал капитан Шмельков. – Как же подобная ценность у вас в библиотеке очутилась?
– Ниночка говорит, что Екатерина Филипповна утверждала, будто эта картина раньше находилась в имении Борских! – выпалила на одном дыхании Настя.
– И бывший возчик князя когда-то рассказывал то же самое Павлу Потаповичу, – добавила Маша.
– Если так, то, вполне вероятно, картина пострадала во время пожара усадьбы, – предположил Петька. – Потом кто-то обрезал обгоревшие края и вставил уцелевшую часть картины в другую раму.
– Почему бы и нет, – отмахнулся капитан. – Я когда-то слышал от стариков, что из этой усадьбы чего только не перли. И впрямь висела эта картина в какой-нибудь избе, а
– Ему и карты в руки, – вмешался Петька. – Он ведь известный искусствовед. И, кстати, коллекционирует произведения искусства.
– Небось картинку-то уже продал, искусствовед? – обратился к задержанному Шмельков.
– Сомневаюсь, – покачал головой Петька. – Если он решился на кражу, то явно не для продажи.
Евгений Казимирович снова исторг ругательство.
– Вы мне наконец объясните? – в который раз потребовал врач. – Какие русалки и что вообще все это значит?
– А я разве не объяснял? – удивился Петька.
– Но я ничего не понял, – честно признался врач.
Члены Тайного братства хотели для него повторить все сначала, но тут Шмельков скомандовал:
– А ну, марш по домам!
– Куда ж ты, Алеша, их ночью одних? – всплеснула руками пожилая медсестра, уже давно подоспевшая на место происшествия из соседней палаты.
– Ничего, дойдем! – тут же заверили члены Тайного братства.
– Вот и светает уже, – указал на окно Дима.
– Тогда валяйте. Завтра увидимся, – сказал капитан Шмельков.
– Они рассказать обещали, – не отставал врач.
– Ладно, расскажите ему, – разрешил капитан. – Только по-быстрому. А я пойду пока свяжусь с отделением. Надо задержанного доставить.
Шмельков отправился к телефону. А члены Тайного братства поведали врачу всю историю похищения «Коварной русалки». Выслушав их, врач обратился к «утопленнику»:
– А вы-то каким образом в это дело влезли?
– Я купаться пошел, – откликнулся Ростислав Кузьмич. – Перед этим машину отогнал в автосервис. Вернулся на электричке. Устал. Зажарился. И ночь еще такая душная выдалась. Мне не спалось. Ну, я и пошел на пруд. Думал, окунусь, легче станет. А там вот он стоит, – кинул Ростислав Кузьмич брезгливый взгляд на задержанного. – И чего-то в воду швыряет. Я его окликнул. А он на меня налетел и потянул в воду. Я хотел выбраться, но он меня ударил по голове. Вот и все, – развел руками пострадавший. – Я даже не помню, как сумел на берег выбраться.
– И того, что вспомнил, достаточно, – уже вновь находился в палате Шмельков. – Вот, раскудри тебя береза, коллекционер, – покачал головой Алексей Борисович. – Ради какой-то картины хотел человека жизни лишить.
– Не ради какой-то, а ради второй части редчайшего триптиха! – лихорадочно блеснули глаза у Евгения Казимировича.
– Теперь будет тебе в камере триптих, – пообещал капитан Шмельков.
Вскоре задержанного увезли. Ребята вернулись домой. К счастью, никто в трех семействах так и не хватился беглецов. Так что все страсти разгорелись уже на следующий день, когда Алексей Борисович явился благодарить ребят за помощь. Выяснилось, что на даче Евгения Казимировича был только что произведен обыск. Картину нашли. Теперь она отправилась на экспертизу в Москву.