Тайна квартала Анфан-Руж
Шрифт:
— О ком вы толкуете?
— О порочной Далиле, обрезавшей волосы несчастному Самсону. Ах, мой юный друг, этот танец с покрывалами…
— Тысяча извинений, но…
— Как вы объясните тот факт, что нижняя юбка — вот она, взгляните, — а еще эти подвязку и корсет с вышитыми инициалами «Л. Р.» я нашел в пещере на улице Пуату? Я был там во время своей последней вылазки.
— Понятия не имею.
— Я тоже. А она, между прочим, уже пять дней как пропала.
— Да кто же? — Жозеф терял терпение.
— Люси Робен. Камеристка моей дочери. Весьма странно. Уж не дьявол ли сыграл со мной шутку, подкинув ее одежду как раз туда, где были найдены останки одного из магистров ордена? Что думаете, юноша?
Интересно, спятивший старик говорит правду или выдумал эту историю? Жозеф взглянул на грушевидное лицо на портрете, висящем над камином. Покойный Луи-Филипп. [98] Юноша раздумывал над тем, как бы ему направить разговор в нужное русло.
— Не могу найти всему этому разумного объяснения, — признался он. — Потерять одежду в таком месте? Эта Люси Робен, верно, рехнулась.
98
Луи-Филипп I (1773–1850) — король Франции с 1830 по 1848 гг., получил прозвища «король-гражданин» и «король-груша», представитель Орлеанской ветви династии Бурбонов, последний монарх Франции, носивший титул короля.
— Считаете, что я тоже сошел с ума? Нет, нет и нет! Я говорю истинную правду и пребываю в здравом рассудке, юноша. Никому из этой семейки нельзя доверять, я вам точно говорю. Черт подери! Вы меня оскорбили и заплатите за это. Где моя аркебуза?
«Еще немного, и мне придется спасаться бегством, — мрачно подумал Жозеф. — Нет, пока задание не выполнено, ни шагу назад!».
— Месье, почему бы нам сначала не поговорить о ставке? Защитить свою честь вы сможете и позже.
— Что ж… и какова она, ваша ставка?
— Ваши ответы на мои вопросы… в обмен вот на это, — и Жозеф показал старику вторую открытку с обнаженными нимфами.
— По рукам!
— Кто из ваших близких в недавнем прошлом бывал на Яве?
— Все, черт бы их побрал! Оставили меня на попечение бестолковой прислуги — на целых четыре месяца. И все ради того, чтобы изучать приматов. Гиббоны и орангутанги для них важнее, чем старейший член семьи!
— Мне нужны имена.
— Габриэль, моя дочь. Ее муж Антуан — тьфу на него. Кузен Максим — размазня! Секретарь Шарль — вот кто отличный малый. Ну, и вавилонская блудница.
Жозеф протянул Фортунату третью открытку.
— А кто из них ездил в Англию?
— Англия… Давайте-ка лучше выпьем, мой друг, за короля Франции! И не упоминайте при мне о проклятом Альбионе. Мой двоюродный дед погиб в Трафальгарской битве! К чертям англичан!.. Антуан наведывался туда время от времени, ездил на свои обезьяньи конференции. Ах, юноша, знали бы вы, как мне тяжело без табака! Без него в голове туман и мысли путаются. Мою дочь Габриэль околдовали… Я много рассказал вам, хоть вы и простолюдин. Знайте, я сумею себя защитить. Рапирой и пистолетом!
— Вы и стрелять умеете?
— Ха! Да в тридцатом году я обстреливал мятежников из укрытия! [99] И дочку свою, Габриэль, научил обращаться с оружием… Ну, молодой человек, вам пора. А я пойду за своей стаей: сигнал к травле дан! Ату!
— Последний вопрос. Кто еще, помимо вашей дочери, умеет стрелять?
— Все. Скажу по секрету, их любимым занятием на Яве было изрешечивать пулями насаженные на колья дыни. Да-да, даже вавилонская блудница не отставала… Дыни, черт возьми…
99
Имеется в виду Июльская революция — восстание против действующей монархии во Франции.
Жозеф удрал, не дожидаясь продолжения.
«Посланник» наконец заметил белобрысого помощника книготорговца и тут же бросился к витрине магазина, в которой все отражалось, как в зеркале. Он не сомневался, что белобрысый пришел, чтобы сменить своего патрона, сидящего в засаде и наблюдающего за домом девчонки.
Перед прилавком толпились первые покупатели, а мальчишка, подручный мясника, засучив рукава и вооружившись лопаточкой, выкладывал на поднос свиное сало, пытаясь придать ему форму поросенка.
«Посланник» наблюдал за книготорговцем и его помощником, а на прилавке тем временем появились бараньи окорока, завернутые в бумагу а-ля воротник Медичи. [100] С такого расстояния трудно было разобрать слова, но белобрысый помощник явно узнал что-то важное, потому что говорил, отчаянно размахивая руками. О чем он докладывал книготорговцу?
«Господи, сжалься надо мной и прекрати мои мучения! Сделай так, чтобы эти нечестивцы указали мне путь к амулету дьявола!».
100
Стоячий на каркасе веерообразный кружевной воротник.
— Ну, что с итальянкой? Вы ее видели?
— Нет, Жозеф. Я торчу здесь с шести утра. Из дома выходили женщины, но среди них не было ни одной с шарманкой. Думаю, девушка отправится на заработки после полудня. А как ваш визит к месье де Виньолю?
— Вас ждет сюрприз. Антуан дю Уссуа был рогоносцем. Я случайно стал свидетелем нежного тет-а-тет, которое не оставляет в этом никаких сомнений. Жена Антуана изменяла ему с неким Алексисом.
— Вот так новость. Что-нибудь еще?
— Нет. Старый маразматик так меня допек, что я и сам едва не рехнулся. В следующий раз, патрон, идите к нему сами. Я — пас!
И Жозеф передал Виктору сумбурные ответы старика, из которых следовало, что у каждого из обитателей дома имеется по дюжине скелетов в шкафу. Виктор задумался. Женская одежда, найденная в пещере на улице Пуату, — что все это значит?
— Она точно принадлежит горничной?
— Так утверждает старик. Ее зовут Люси Робен, он показал мне ее инициалы, вышитые на одежде. А еще божью коровку с семью пятнышками. Я вам точно говорю: он спятил, но при этом умело использует свое безумие. Он выложил мне всю эту чушь… словно бросил кость собаке, чтобы отстала. А уж в собаках он разбирается. И еще…