Тайна леди

Беверли Джо

– У меня есть свой кодекс.

– Так же как и у меня. – Она отвернулась. – Спокойной ночи.

– Петра, пожалуйста, позвольте мне быть вашим защитником, пока вы не окажетесь в безопасности. Я не попрошу ни о чем больше.

Она не могла ответить, потому что не хотела давать лживых обещаний.

Она полагала, что это конец разговора.

– Вы будете спать со мной?

Петра ушам своим не поверила.

– Конечно, нет.

– Я хотел сказать, вместе. Эта кровать так провисает, что мы все равно скатимся друг к другу, если заснем. Но мне бы хотелось обнимать

вас. В надежде, что это может утешить нас обоих, а также чтобы убедиться в том, что вы доверяете мне.

– Сказал лев, открывая пасть, – пробормотала Петра. На кровать вскарабкалась третья персона.

– Вниз, – приказал Робин. Кокетка жалобно заскулила.

– Я никогда не позволял собаке спать в моей постели, маленькая негодница, и не позволю. Иди вниз.

Петра думала, что здравый смысл тут не поможет, но, возможно, дело было в тоне. Она услышала шорох одеяла, а потом стук коготков по деревянному полу.

– Проклятие, она, наверное, спит на моем сюртуке, – сказал Робин.

«Она вас любит», – подумала Петра. Ей не следовало спать с ним в одной постели. Робин, возможно, и в силах контролировать себя, но сможет ли она?

– Разве не в таком же положении мы остались на корабле? – спросила Петра, вдыхая его запах, впитывая его тепло.

– Верьте мне.

Петра попыталась заснуть, но опять не смогла.

– Вы не спите? – тихо спросила она.

– Нет.

– Если бы не я, куда бы вы сейчас ехали?

– В Лондон, – ответил он.

– В то грязное место, которого летом все избегают?

– Это также место пересечения всех дорог. Мне придется проехать через него, чтобы попасть в Хантингдон, но у меня там есть кое-какие дела. Если вы полагаете, что Ребус там или в Ричмонд-Лодж, это будет легко проверить.

– Судя по тому, что вы сказали, я в этом сомневаюсь.

Его рука легла на ее плечо, но он не стал его гладить. Его тщательный самоконтроль мог разбить ее сердце.

– Я знаю, что теперь вы ни за что не откроете мне имя своего отца, – сказал он, – но среди пэров есть несколько очень плохих людей.

– Я знаю. В Италии тоже.

– Если он отвратителен или не признает вас, что вы будете делать?

– Поеду к Терезе Имер. К госпоже Корнелис.

– Мне даже страшно об этом думать. Пожалуйста, Петра, позвольте мне найти вам безопасное место. Моя мать может взять вас под свое крыло из-за вашей религии, если не по другим причинам.

Петра содрогнулась. Жить на обочине жизни Робина, в то время как он будет наслаждаться дамами легкого поведения, а потом женится на порядочной девушке? Порядочной? Это слово казалось не совсем подходящим.

– Петра?

– Посмотрим, – сказала она.

– Понятно, – криво усмехнулся Робин.

– Робин, зачем вашей матушке покровительствовать молодой женщине скандального происхождения, которая втянула ее сына в неприятности и подвергла опасности? Я воробей Кок-Робина, не так ли?

– Я буду держать подальше луки и стрелы. Засыпайте. Все будет хорошо. Я позабочусь об этом.

Он заснул, но Петра еще какое-то время не спала, прижатая к нему, прежде чем отодвинуться к своему безопасному

краю. Она старалась не спать, быть настороже, но сон сморил ее.

Робин не спал, поэтому знал, что она отодвинулась. Может, ему показалось? По крайней мере, она не хотела заниматься любовью, и это тревожило его.

Кокетка снова решила попытать счастья, вскочив на кровать и забравшись под его руку. Он позволил ей остаться. Ему нужно было утешение. Но потом он вспомнил, как гладил Петру после того несчастья. Изысканное доставление наслаждения женщинам было частью его образования, и оно включало в себя внимание к их чувствам и их гордости. «Джентльмен должен быть джентльменом во всем». Это был девиз его отца. Шлюха, герцогиня или веселая вдова всегда должна быть любезной, доставлять наслаждение, уметь избегать несчастий.

«Несчастье» было слишком мягким словом для его теперешнего затруднительного положения. Ему хотелось как можно скорее обеспечить Петре защиту. Однако он мог оставить ее в Иторне под предлогом, что нужно съездить в Лондон и убедиться что Пауик и Фонтейн в безопасности. И все остальные в его лондонском доме, предположил он.

Да, он сделает это, а теперь он не спал, чтобы быть уверенным, что Джош Флетчер не прокрадется сюда с хлебным ножом. Или не появится Варци с пыточными инструментами в руках…

– Мистер Бончерч?

Робину потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что он все-таки заснул, чума его побери. Но было утро, и они выжили. И Джош Флетчер звал его снизу.

– Да, – крикнул Робин в ответ, садясь и потягиваясь, чтобы размять затекшую спину.

– Вам нужно спуститься, сэр, если хотите перекусить перед отъездом.

– Спасибо.

Робин обернулся, но Петра уже встала с постели и стояла спиной к нему. Она тоже потянулась. У Робина пересохло во рту от ее грешной красоты. Ее простое платье не скрывало линий ее тела.

Петра грациозно нагнулась, чтобы взять туфли, и у него перехватило дыхание.

Робин с трудом оторвал от нее взгляд.

Он хотел ее. Он сразился бы с целой армией, только бы обладать ею.

Правда, Петра внесла в его жизнь хаос, и Робину хотелось вернуть беззаботные дни. Это был ужасный год. Отец Робина отправился на местную ярмарку и там залюбовался быком. Бык ранил его, и отец буквально за неделю сгорел от запущенной раны. Вся семья – его мать, двое братьев, обе сестры, тетки, дядья, а также слуги и арендаторы не могли прийти в себя от постигшего их несчастья.

Робин понял, что просто сидит, и встал, чтобы поправить сапоги. Он снова собрал всех вместе. Мир более или менее поворачивался в правильном направлении. Он играл роль графа при дворе и в парламенте, а потом погрузился в летние развлечения.

И вот теперь это.

Кокетка дрожала на краю лестницы в нетерпении, когда наконец сможет выйти на улицу. Это было простое дело, легко решаемое. Робин надел шпагу и тяжелое пальто и обнаружил, что Петра тоже готова.

Робин сгреб в охапку собаку и стал спускаться, повернувшись внизу, чтобы предложить ей помощь. Она уже спускалась без всякой помощи. Разумная женщина.