Тайна лорда Моргана
Шрифт:
— Немного раньше начали, — пробормотал директор, услышав постепенно усиливающийся голос.
— …беспрецедентный случай, — произнес диктор. — Вчера, за четверть часа до заката, стало известно о побеге из района Диких Гор известного колдуна вуду, бывшего лидера печально известной в прошлом секты Светлый Путь Белого Мигуна. Мигун содержался в пещерах особого уровня, запечатанных еще при Александре Македонском. За две тысячи четыреста лет это первый случай, когда преступнику удалось преодолеть подобную защиту. К расследованию дела подключены лучшие следователи. По следу пущено шесть Искателей, но пока ни один не взял след. Несмотря на принятые усилия, способ побега остался неизвестен. Есть ли у Мигуна сообщники на воле — также неизвестно. Каковы его цели и где он сейчас находится — неизвестно. Власти уверяют, что повода для беспокойства нет, однако элитные части Спецназа Инквизиторов на всякий случай приведены в полную боевую готовность. Слушайте программу «На гребне эфира» — мы всегда в центре событий! Только у нас — самая свежая информация.
Мессир Леонард тронул копытом поверхность воды — и голос пропал.
— Почти то же самое, что я услышал вчера вечером, — сказал он. — Разница в том, что вчера было сказано всего о двух Искателях. Ничего не изменилось.
— Хм, как сказать, — скривилась Берегиня. — За ночь изменилось количество Искателей. Это уже немало. Держу пари — к будущей полуночи их число возрастет до тринадцати.
— Ваша шутка неуместна, — отозвалась дама Морана. — Вы отдаете себе отчет в том, что говорите?
— Тоже мне, проблема, — скривилась преподавательница боевой магии. — Я еще двадцать лет назад высказывалась за то, что этого маньяка надо казнить. Нет, правительство хотело подлизаться к Сообществу Стран Старого Света и решило быть гуманным! Вот и получило головную боль. Убийц надо убивать — вне зависимости от того, что там лепечут о правах человека.
— Кажется, вы тоже убивали? — парировала дама Морана.
— Это была война. — Старуха вытащила трубку.
— Я приказываю немедленно прекратить спор! — Мессир Леонард пристукнул копытом по полу. — Не время ворошить прошлое, надо думать, как справиться с настоящим. Опасный преступник вернул себе свободу. Вы понимаете, чем это грозит нам? Нашей школе? В опасности все дети — от новорожденных младенцев до подростков. Подростки в большей мере — ибо двадцать лет назад Белый Мигун делал ставку именно на них. Сейчас они уже выросли, но у тех, кто когда-то был в секте, успели родиться свои дети. И кто знает…
— Я немедленно просмотрю списки школьников, — отрапортовала дама Морана. — Если среди наших учеников есть дети бывших сектантов, придется принимать меры.
— Меры придется принимать в любом случае. Пока не будет выяснено что-либо определенное, школа переводится на осадное положение. Все письма просматривать, дама Маска, это по вашей части. Берегиня, вам стоит еще раз проверить внешний круг защиты. Дама Морана…
— Я раскину руны — вдруг там будет найден совет.
— Хорошо. Ну и всем остальным педагогам следует посвятить учебные часы защите — каждому по своей специальности. Начиная от элементарной самообороны и заканчивая противоядиями и контрзаклинаниями от темных сил.
— И не забудьте, коллеги, — встряла дама Морана, — что недостающие часы вам придется потом отрабатывать. Школьная программа должна быть освоена детьми в полном объеме, несмотря ни на какие чрезвычайные ситуации. Идите, готовьтесь.
Невея Виевна что-то прошипела сквозь зубы и растворилась в воздухе. Вслед за нею один за другим покинули учительскую все остальные.
Я немного задержался в дверях, пропуская вперед наших дам. Спурий Волчий Хвост улизнул вместе с ними, а Черный Вэл приостановился, изучающе взглянул мне в лицо, но ничего не сказал.
— Мессир Леонард, — позвал я, плотно прикрывая дверь.
— М-м? — Директор уже просматривал толстый свиток, ловко удерживая его передними копытами.
— Простите, но… Вы ничего не хотите мне сказать?
— Вы о чем, Максимилиан? Что я должен вам сказать?
— Не знаю, но, мне кажется… Белый Мигун… Вы, наверное, не знаете, кем были мои родители.
— Знаю. Что дальше?
— Вы знали? — воскликнул я. — Вы знали, кем были мои родители, и все-таки взяли меня на работу?
— А что в этом такого? Я не заглядываю в будущее — это дело дамы Мораны. Впрочем, она раскидывала на вашу кандидатуру руны. Выпали три комбинации, во всех трех повторялась руна Кано. О подробностях вам лучше спросить саму даму Морану.
— Я так и поступлю, — машинально пообещал я, но не сделал к двери и шага. — И все-таки, мессир… Я не понимаю. Мои родители были сектантами. Неужели это вам ни о чем не говорит? Неужели вы ничего не думаете? Не подозреваете? Неужели вам духи потустороннего мира ничего не открыли… обо мне?
— А кто вы такой, что духи должны знать вас? Что вы совершили? — отмахнулся от меня мессир Леонард, но я кожей чувствовал, что он уходит от ответа. Директор явно что-то знал.
— Скажите мне все! — потребовал я. — Я обязан знать правду! Мне уже несколько раз намекали на то, что я Мортон!
— Ну и что?
— Как — «что»? У всех, с кем я сталкивался, весьма странная реакция на это имя. Как будто мой отец совершил нечто ужасное!
— Ну, почему сразу отец? Может быть, дело в вашем семействе, к которому вы имеете честь принадлежать?
Я был ошарашен таким поворотом дела. Вспомнилось странное письмо — там говорилось, что я девятый Максимилиан в роду Мортонов и представитель тридцать седьмого поколения этого рода. Вообще-то я слышал, что Мортоны кое-чем знамениты, но в семействе Графов, где я воспитывался, это было запретной темой, и сейчас я, как ни старался, не мог вызвать из памяти ничего путного.
Мессир Леонард тем временем отвернулся и скользнул взглядом по рядам высоких, до потолка, книжных полок, заставленных книгами и заваленных манускриптами. Повинуясь мысленной команде, стандартная красная папка спланировала на пюпитр перед его мордой и раскрылась.
— Сам не понимаю, почему не уничтожил эту папку раньше, — пробормотал он. — Из всего выпуска никто не достиг особенных высот, и хранить ее не было смысла. А вот поди-ка! Как живые…
Я подошел, заглянул через мохнатое плечо. Сто сорок юношей и девушек — молодые маги, каждый под своим колдовским именем, которое маг принимает, пройдя посвящение. Рядом портреты преподавателей — обычный памятный адрес. У меня хранился такой же в память о Школе Искусств — там до сих пор портрет Анастасии Мельник из Дедославля обведен алым в знак любви. Я пробежал глазами череду незнакомых имен и лиц и вдруг заметил сбоку еще одно.
Девочка лет четырнадцати, с длинными светлыми, почти белыми косами. Глаза ее горели огнем. В них светились воля, ум, сила и жизнелюбие. Она была явно моложе остальных выпускников, да и портрет ее был другим — любительский снимок, наклеенный косо и наспех.
— Женевьева фон Ньерд, — прочел я вслух.
— Она была удивительно талантлива. Самородок. Неограненный алмаз, — мечтательно промолвил мессир Леонард. — И к тому же красавица. Но — с тяжелым характером. Школа стонала от ее проказ. Малютка Женни верховодила целой бандой мальчишек — все были на год-два старше ее, но слушались эту пигалицу, как родную мать… Кстати, «фон Ньерд» не описка. Она действительно праправнучка того самого вана Ньерда из Асгарда. Кроме старших детей, Фрейра и Фрейи, от второй жены, Скади, у него было трое детей. Женевьева внучка младшего из его сыновей… Женни сбежала в секту, уведя с собой всю свою банду. Каюсь, я вздохнул свободно, когда ее не стало в этих стенах. Дисциплина сразу поднялась на недосягаемую высоту. Правда, мы перестали брать первые места на олимпиадах по стихийной и словесной магии… Что уставился? — совсем другим, резким тоном промолвил директор. — Да, я действительно знал твою мать. Она училась в нашей школе. Ее бывшие однокашники закончили МИФ как раз в тот год, когда ты родился. Половины из них нет в живых — погибли, когда боевики Белого Мигуна вышли из подполья.