Тайна лотоса
Шрифт:
Она скинула юбку и решила укрыться покрывалом с соседней кровати. Сумка продолжала стоять у двери. Никто, кроме охранника, не знает про хранящийся в номере золотой слиток, а тот, конечно, не посмеет украсть корону, да и задвижку снаружи не открыть. Только спокойнее от трезвых мыслей не становилось, хотя она даже дверь на балкон закрыла, согласившись на духоту, ведь кондиционер так и не заработал. В конце концов Сусанна решила переложить сумку на пустую кровать. Она показалась ещё тяжелее, чем когда лежала на коленях в машине — каркас коробки, похоже, выковали из чугуна, или она настолько ослабла за вечер с Резой, что не способна поднять и килограмм. Больше никогда, никогда и никуда
«Глаз Гора» кирпичом лежал на груди, но Сусанна решила не снимать подвеску. Сестра написала на прощание — весёлых пирамид тебе! Сусанна и тогда и сейчас сжала кулон. Сейчас даже сильнее, будто ладонь Резы продолжала давить на её пальцы. Если он завтра принесёт в подарок украшение, она не возьмёт. Она должна сказать ему «прощайте, сэр» и убежать в автобус. Ещё надо извиниться перед Пашей и сказать, что он всё не так понял… Хотя что вообще можно было понять! Чёртова корона! Почему она не сказала Резе просто — я не хочу стеречь ваши вещи? Почему она делает всё, что он требует? Так же покорно, как дура Сельма! Не спит он с ней… Ага! Так она и поверила… Английскому её учит… Впрочем, Суслик, кажется, с тобой он делает то же самое… Реза, конечно, опустился до школьного уровня, потому она и понимает его речь, но ведь пусть коряво, но отвечает… Хоть какой-то толк был от вечера! Но больше никаких уроков, мистер Атертон!
Сусанна попыталась зажать язык между зубами, но в итоге только зашипела, как кобра… Кобра на чёртовой короне! Сусанна показала сумке язык и подтянула покрывало к самому носу. Оно пахло гостиничной затхлостью, но нос особо не возражал, потому что усталость брала своё. Ещё хотелось побыстрее избавиться от тишины, которая вовсе не была покойно-молчаливой. Она скрипела, шипела, визжала и даже ухала… Именно ухала, как сова, заставляя Сусанну сильнее скрючиваться под старым покрывалом. Однако, лишь она закрывала глаза, звуки тут же усиливались. Тогда она пыталась смотреть в темноту, но на неё тут же надвигались пугающие тени.
Никогда прежде не думала Сусанна, что боится находиться в тёмной комнате одна. Она сжала подвеску с такой силой, что только чудом стекло не треснуло. Однако сон не приходил. Хотелось встать и засунуть в уши наушники, чтобы биты забили невыносимое уханье, но для этого следовало вылезти из-под одеяла, а это было выше её сил. Вот он, липкий страх одиночества, беззащитности перед огромным миром, который не знает тебя и знать не хочет. Она сжимала глаза до слёз, и с сотой попытки сумела забыться кратким сном, но в нём было много теней, пыли и ещё больше сов. Сусанна вновь уставилась в темноту, проклиная задёрнутые портьеры. Ночные огни пустили бы в гостиничную каморку немного чужой, но реальной жизни.
Сусанна поджала ноги ещё сильнее, почти коснулась коленками подбородка. Тело требовало сна, а мозг страшился грядущих видений. Она обняла подушку и уткнулась в неё носом. Теперь собственное сопение стало походить на шорох. Тишина стреляла в ушах гулче скрипа старого пола. Сусанна поняла, что лежит уже без подушки и отбросила её в сторону, но тут же поняла, что перекатилась на соседнюю кровать и уткнулась носом в сумку. Та пахла не кожей, а каким-то знакомым ароматом, стойким и горьковатым, от которого Сусанна чуть не чихнула. Схватив подушку, она переползла на свою кровать и наткнулась на что-то ледяное. Темнота расступилась, и она увидела кобру — на её кровати лежала корона. Сусанна отпрянула и смяла рукой пустую сумку. Когда она достала её и зачем? Заспать такое невозможно!
Сусанна решила убрать корону в сумку, но лишь дотронулась до ободка, как золотая кобра издала злобное шипение. Венца не стало — кольца змеи раскрутились, и живая золотая тварь поползла прочь. Сусанна свесилась с кровати, будто и впрямь могла ухватить ускользающий змеиный хвост, но уткнулась вовсе не в ковёр, а в босые ноги. Не в силах выдохнуть, она скользнула взглядом вверх и, миновав прикрывавшую колени ткань, откинула голову, чтобы встретятся со сверкающими тёмными глазами.
Закричать не получилось — палец опустился ей на губы и скользнул по шее вниз к подвеске, застрявшей между грудями. Куда девалась одежда?.. Не крикнуть, палец запечатал губы, а глаза… Они вновь оказались против её лица, а потом скользнули к вытянутым ногам. Как она оказалась на спине, если мгновение назад трогала ворсинки ковра? … Глаза, глаза вновь были рядом, и кроме них она не видела ничего. Но вот чернота, служившая лицом, качнулась, и Сусанна увидела кобру — вновь неподвижную, золотую. Вокруг горящих глаз проступило лицо, отлитое из того же золота, что и корона — чёрные ладьи глаз, неподвижные губы. Сусанна вдавила затылок в деревянное изголовье с такой силой, что услышала треск дерева. Золотых пальцев она не увидела, но почувствовала, как те заскользили по плечам вниз. Сусанна хотела подтянуть ноги, чтобы остановить скольжение ужасных рук, но ноги превратились в камень, намертво вдавив её в кровать.
О, нет, пусть их не поднять, но можно сдвинуть к краю, и вот уже первые каменные осколки — должно быть, пальцы — покатились по ковру, и следом пала каменная голова. Чудом глаза остались целы, она даже сумела их открыть, но остальные части тела продолжали падать с неимоверным грохотом. Сусанна потянулась за ногой и поймала пальцы.
— Открой уже наконец!
Сусанна повела шеей, с волос посыпалась каменная стружка. Темнота полностью рассеялась, и она вскочила с пола. Абсолютно голая. В дверь продолжали стучать.
— Сейчас!
Сусанна схватила с пола покрывала и, завернувшись в него, допрыгала до дверей.
— У тебя ровно час позавтракать и сесть в автобус!
Паша даже дотронулся до края её покрывала, будто проверял на реальность открывшее ему дверь чудо. Или просто заглядывал через плечо в номер. Она тоже обернулась: сумка продолжала спокойно лежать на кровати, а вот обе подушки валялись на полу. Сусанна откинула с лица волосы и промолчала. Главное, что в номере она была одна.
— Откуда у тебя кровь?
Сусанна уставилась на запястье.
— Это не моя. Реза порезался, и я запачкалась, бинтуя ему руку.
По лицу Паши скользнула едва уловимая усмешка.
— Который час? — вдруг дошли до неё предыдущие слова Паши.
— Пять минут десятого.
Сусанна не сдержалась, но к счастью с языка слетело английское ругательство.
— Именно так ты и выглядишь, бейби, — Паша продолжал разглядывать её с нескрываемым интересом, и Сусанна даже опустила глаза, чтобы убедиться, что не уронила с груди покрывало. — Через сколько за тобой зайти? Ты в кафетерии всех напугаешь.
— А…
Сусанна всё ещё пыталась скинуть остатки сна — вернее кошмара.
— Сколько тебе надо времени для душа? — повторил Паша, растягивая слова. — У тебя на одеться и поесть минут сорок максимум.
— Паша, — Сусанна подтянула покрывало к подбородку. — А ты давно стучишь?
— Давно, — усмехнулся он.
— И ты случайно никого не видел в коридоре?
— Случайно — никого. А что? — Паша опять усмехнулся. — Он свалил, даже не попрощавшись?
— Придурок! — Сусанна едва удержала покрывало, решив ответить на издёвку кулаком в грудь. — Он оставил вчера музейную сумку и должен был забрать её в восемь. Блин, — Сусанна отступила к кровати и уселась рядом с короной. — Я даже будильник не слышала, а он так орёт. А если Реза стучал… Блин…