Тайна объекта «С-22»
Шрифт:
— Кретин… Фрукт!.. Полицейская харя!
Лошадь согласно взмахнула головой и пан Казимир, неожиданно для самого себя, рассмеялся. В конечном счете, все складывалось не так уж плохо. По крайней мере, за всей совокупностью незначительных улик уже обозначился круг необходимого поиска, в котором так неожиданно всплывшее имя Лидии Яновской пока стояло особняком. В любом случае сеть розыска следовало расширить, и, не откладывая дела в долгий ящик, пан Казимир пустился на поиски нужной ему забегаловки.
Давняя городская застройка, жавшаяся у подошвы замкового холма, заслужила у местных жителей прозвище «Шанхай». Пан Казимир знал об этом и, тем не менее, имел возможность убедиться в его точности, так как ему пришлось изрядно попетлять путаными улочками, прежде чем он отыскал нужное место.
Пивная «У Менделя» представляла собой довольно невзрачное деревянное строение, одной стороной выпиравшее из общего ряда. Место пивной, с точки зрения коммерции, также оставляло желать лучшего, однако, судя по толпившемуся кругом народу, недостатка в посетителях тут не было.
Забираясь в «Шанхай», пан Казимир даже не подозревал, что очутится в столь людном месте, и сейчас, стоя в дверях и разглядывая битком набитое помещение, колебался. Майор уже собрался уйти, когда его остановил веселый голос, долетевший из-за густого дымного облака:
— Куда же вы, пане?.. Вы же пришли за пивом!
Пан Казимир обернулся и увидел, что толпа, густо осаждавшая стойку, сама собой раздвинулась, а появившийся в просвете толстый бармен, размахивая пивной кружкой, снова позвал:
— Ну что же вы встали? Идите сюда! Берите ваше пиво и не обращайте внимания на публику! Публика подождет! Она понимает, что Мендель должен иметь свою маленькую коммерцию!
В этих веселых выкриках было что-то такое, что заставляло собравшихся громко смеяться, и пан Казимир сам не заметил, как очутился возле стойки с полной кружкой в руках.
Выждав пару минут, пока общее внимание не переключилось на кого-то другого, пан Казимир ухватил бармена за рукав и бесцеремонно подтянул поближе.
— Пан корчмарь… Я имею один вопрос…
Мендель навалился пузом на стойку, и прямо перед собой пан Казимир увидел карие глаза с пляшущими в них смешинками.
— Не известен ли пану некий Розенблюм? — быстро спросил майор, наклоняясь к толстому, густо пахнущему пивом, уху.
— Который, Исаак или Иаков? — улыбка на лице Менделя странно застыла.
— Нет, мне нужен Абрам.
— Тогда пройдите сюда… — шепотом отозвался бармен и громко крикнул: — Шимеле!.. Иди замени меня!
Мендель приоткрыл боковую дверь и протолкнул пана Казимира в маленькую темноватую комнатушку, сплошь заставленную бутылками. Майор огляделся по сторонам и, усевшись на какой-то подозрительно грязный чурбан, небрежно бросил:
— Можешь называть меня пан Казимир.
— Эх-хе-хе… — грустно усмехнулся Мендель. — Разве я думал, слушая в Одессе господина полицмейстера, что это так надолго…
— Да, сначала был полицмейстер. Но полковник Криштофович — это уже контрразведка, не так ли? — уточнил пан Казимир.
— А что? — напускное равнодушие сразу слетело с Менделя. — Дело настолько серьезное?
— Да нет, пока что я здесь в связи с убийством Гжельского.
— То-то я уже третий день слушаю сплетни про поручика и пана Яновскую…
— Третий?.. — Пан Казимир внимательно посмотрел на Менделя. — Это уже интересно… Так вот, мне нужно знать все об отношениях Гжельского, Кальчука и Яновской. Кроме того, некий школяр… Тарас Пилюк.
— Все понял. — Мендель машинально вытер тряпкой руки. — Время?
— Как можно скорее. — Майор поднялся. — Я сам приду сюда. А теперь проводи меня. Здесь, насколько я знаю, должен быть другой выход…
В это утро пан Казимир долго не выходил из своего номера. Лежа в халате на низенькой оттоманке, он предавался размышлениям. Казалось, дело Гжельского можно было считать законченным, но кое-какие сомнения одолевали майора. Прежде всего, очень шатко в его глазах выглядела концепция с классическим треугольником Гжельский — Яновская — Кальчук. Мало того, что она выплыла словно по заказу только в самый последний момент, но и все другие детали говорили о заранее обдуманном намерении.
Скорее пан Казимир мог поверить в сумасшествие Кальчука. И если бы сейчас майору представили неопровержимые доказательства этому, пан Казимир принял бы их как должное. Принял бы, но не поверил. С самого начала майору не давала покоя одна мысль. Дело в том, что следствие, в тщательности которого майор не сомневался, неизменно натыкалось на преграду, как будто, кто-то специально обрывал концы, подсовывая взамен красивую, во всех отношениях эффектную версию. И хотя пан Казимир внутренне был уже почти убежден в своей правоте, все-таки ему не хватало маленьких, но недостающих деталей. Сейчас майор решал, где их или найти, или ясно доказать самому себе, что таких деталей вообще нет…
От этих невеселых размышлений пана Казимира оторвал дребезжащий телефонный звонок. Раздраженно запахнув халат, майор поднялся и взял трубку.
— Пан Дембицкий? Пшепрашам… — Голос портье был вкрадчиво мягок. — Пана хочет видеть доктор Закржевский…
— Хорошо. Пусть поднимается.
Пан Казимир удивленно уставился на потрескивающую мембрану, как будто неуемный доктор собирался вылезти именно оттуда. Не иначе как Зарембо, опростоволосившийся при аресте Кальчука, выдумал новый трюк. Майор сердито брякнул трубку на рычаг и начал оглядываться по сторонам, прикидывая, что бы ему надеть.
Однако времени на переодевание доктор Закржевский пану Казимиру не дал. Буквально ворвавшись в номер и ничуть не шокированный халатом майора, он прямо от двери выпалил:
— Пан Дембицкий, я заявляю официально, что с версией пана Зарембо не согласен!
Пан Казимир только сейчас услыхал о какой-то особой версии и уже собрался было поставить доктора на место, но вовремя вспомнил про свой халат и принялся молча рассматривать Закржевского, сбросившего пальто внизу и теперь красовавшегося в наряде а-ля «спорт зимний». Пауза становилась неприличной, и майор, все еще поджимая губы, сказал: