Тайна похищения генерала Кутепова
Шрифт:
«Если бы нарядить его в тюбетейку, — подумал про писателя Посвистов, — вышел бы татарин из Казани».
Он отклонил радушное предложение Баталина разделить компанию и ускользнул в зал: там, среди масок, несомненно была Марго.
Он снова вмешался в толпу. Маски окружили его. Перебрасывались с ним шутливыми фразами. Посвистов чаял услышать знакомый голос — этот голос он узнал бы среди тысяч голосов.
Но ожидания его были напрасны. Марго или не было, или она не желала подать о себе вести.
Посвистов прошел в малый зал, где был представлен уголок Кавказа — шашлычная и кофейная на фоне декораций, изображавших горы.
Разочарованный, он опустился на диван и потребовал кофе. И в этот момент, когда мальчуган, наряженный татарчонком, бросился исполнять его заказ, в комнату вошел Дегро в сопровождении маски, одетой аркадской пастушкой.
Посвистов отвернулся, не желая, чтобы Дегро узнал его. Негоциант, увлеченный разговором с пастушкой, прошел мимо и занял место рядом, за громадным розовым кустом.
— Вы должны дать мне немедленно ответ, — донеслась до слуха полковника речь Дегро.
— Вы неосторожны, Дегро, — остановила его пастушка, и Посвистов узнал голос Марго. — Здесь сотни ушей. Я сказала вам, что не могу пока сказать ни да, ни нет. И не задерживайте меня — здесь я принадлежу только себе и моему покровителю.
Маска выпорхнула, но моментально овладела собой.
— Идите за мной, — еле слышно проронила она.
Посвистов не заставил себя просить. Кинув мальчику монету, он вскочил с дивана и вышел вслед за аркадской пастушкой.
Он нагнал ее в толпе и взял осторожно за руку.
— Марго, это вы?
— Тсс, — приложила она палец к губам. — Не называйте меня по имени… Ждите здесь… Когда увидите красное домино с розой в руке, подойдите к нему…
И она исчезла в толпе.
Мимо прошел Дегро. Негоциант и виду не подал, что знает полковника. Это внесло облегчение в душу Посвистова: говорить с Дегро было бы для него сейчас пыткой.
Он подошел к киоску, изображавшему русскую избу. Известная актриса торговала здесь шампанским — несуразность, рассмешившая полковника.
— Квас был бы более уместен вашему павильону, — сказал он.
— Во время монархии, — смеясь, ответила актриса. — А теперь революция изменила порядок вещей: каждый мужик на Руси пьет шампанское. Налить бокал?
— Бравый военный угостит, конечно и меня, — раздался голос Марго рядом. Посвистов оглянулся: его держало под руку красное домино.
— Однако, вы прытки, маска, — поддержал маскарадный тон Посвистов. — Ничего не поделаешь — налейте нам.
Марго чокнулась с ним и шепнула:
— Я очень сердита на вас. Куда вы пропали утром?
Рядом вертелся какой-то арлекин, и Посвистов счел благоразумным не ответить на вопрос. Он заплатил за вино и увлек Марго в гущу танцующих.
— Я требую пояснений, — сказала Марго, прижимаясь к нему.
Посвистов рассказал ей все, что произошло утром. Марго закусила нижнюю губу, чуть не до крови.
— Значит, была устроена… как это говорится? Облава? Кажется, так?
Посвистов кивнул головой.
Он чувствовал теплоту ее тела сквозь мягкий шелк просторного домино, закрывавшего ее до пят. Гибкие, упругие формы, казалось, трепетали, соприкасаясь с ним, вливая огонь в его кровь. Огнем дышали и ее губы, ярко-пунцовые, пухлые и сладострастные…
Посвистов крепко прижал ее к себе. Лица их почти соприкасались. Марго не протестовала, только дрогнули ее тонкие ноздри, напоминавшие лепестки чайной розы.
— Марго, — прошептал Посвистов, — я без вас не могу жить.
— Сумасшедший, — улыбнулась она, испытывая острое наслаждение и от его слов, и от его близости.
Их губы готовы были слиться в поцелуе. Они забыли об окружающих. Все же Марго опомнилась первая: отклонилась от жадных зовущих губ Посвистова.
— Нельзя себя вести так легкомысленно, — усталым голосом прошептала она. — Я больше не могу танцевать.
И выскользнула из его объятий. Посвистов, пошатываясь, точно пьяный, вышел из толпы.
Арлекин, вертевшийся возле киоска-избы, снова попался навстречу. Он обежал вокруг, кривляясь и визжа, и исчез в толпе.
Посвистов увел свою даму в уголок, изображавший грот «Спящей царевны». Это была декоративно воспроизведенная иллюстрация к сказке Пушкина. Не было только хрустального гроба и самой царевны в нем.
— Марго… моя Марго… — усаживая ее на маленькую скамью и опускаясь рядом, страстно произнес Посвистов. — Сегодня я — самый счастливый человек в мире.
Она не уклонилась от поцелуя. Несколько секунд они пили блаженство. Наконец, она оторвалась от него бледная, измученная. Грудь ее порывисто вздымалась под балахоном маскарадного наряда.
— Я совершаю безумство, — сказала она. — Но я люблю тебя… Боже, но как тебя звать?
— Анатоль… Когда-то меня звали просто Толь.
— Толь? Так, видно, называли тебя женщины, которым ты дарил свои ласки? — ревниво осведомилась она. — Я не хочу так называть тебя. Я хочу, чтобы ты был для меня совсем маленьким и совсем моим. Я назову тебя Оль. Хорошо? Мой Оль, мой мальчик Оль…
Он снова привлек ее к себе.
— Нет, погоди, — вспомнив утреннюю беседу с Дегро, освободилась она из объятий Посвистова, — я должна сказать тебе что-то очень важное.
— Ничего важнее того, что ты уже сказала, для меня не существует. Любимая…
— Погоди, безумец, — отбивалась она. — Есть нечто, затмевающее любовь, вернее, убивающее ее.
— Что же это? — встревожился Посвистов.
— Смерть, — произнесла она с трепетом в голосе. — А я не хочу смерти, особенно сейчас, когда впервые в жизни узнала, что такое истинная любовь.