Тайна предсказания
Шрифт:
Черный монах согласно кивнул.
— Я даже не могу упрекнуть тебя за такие слова. Если бы хоть половина всех демонстрируемых реликвий была подлинна: тогда praeputium нашего Спасителя должна иметь необычайную длину. К тому же каждый отдельный экземпляр представлял б собой серьезную теологическую проблему. По этой причине аббат Люций и готов расстаться с этим кусочком.
— Теологическая проблема?
— Конечно, ведь согласно учению нашей Церкви Иисус Христос вознесся на небеса душой и телом… — с серьезным лице начал Лютгер.
— Понимаю, — прервал его Леберехт, —
Лютгер предостерегающе поднял палец.
— Ты можешь так думать, но не высказывать этого, — заметил он.
— Простите. — Леберехт склонил голову. — У меня не было намерения обидеть вас.
— Об обиде не может быть и речи, — возразил монах. — Хочу лишь предостеречь тебя, что, делая подобные заявления, ты навлекаешь на себя обвинение в ереси, а что это означает, объяснять не надо.
— О нет, нет, нет! — в сердцах воскликнул Леберехт. — Но вы же мой друг, и я могу говорить то, что думаю.
Монах протянул юноше руку и улыбнулся.
Пока Лютгер возился со своими картами, обозначая на широкой, свернутой в трубку полоске бумаги маршрут путешествия и делая важные пометки, Леберехт направился к третьей полке. Повернув ее вокруг оси, как он часто делал в последние недели, юноша начал исследовать запретный внутренний стеллаж в поисках книги, которая столь много значила для архиепископа.
Чтобы найти в этой библиотеке определенную книгу, нужно было приложить довольно большие усилия: поиски в запретной части полок напоминали поиски иголки в стоге сена, поскольку ни одна из книг не имела подписи на корешке, дающей указание на ее содержание и автора. Единственным отправным пунктом, которым располагал Леберехт, были малый формат искомой книги и то, что ее содержание касалось астрономии, — это соответствовало расположению книги в верхних рядах под сводами. Леберехт подставил лестницу и вскарабкался наверх, мимо книг по географии и геометрии, к трудам, посвященным светилам.
— Снизу, словно из земной юдоли, донесся голос Лютгера:
— Что ты ищешь в поднебесье, друг мой?
— Да так, ничего особенного, — с деланной небрежностью ответил Леберехт, — одну посмертную работу Николая Коперника, доктора церковного права и медицины и звездочета собственной милостью.
— Этого Коперника ты найдешь по другую сторону полки! — крикнул Лютгер в ответ. — Полное название его труда — "De revolutionibus orbium coelestium libri VI". Кстати, очень интересный и, несмотря на то что Коперник провозглашает в нем гелиоцентрическую картину мира, что противоречит учению Церкви, не запрещен ею. Но дело здесь, видимо, в том, что за объяснениями господина Коперника в состоянии следовать лишь немногие.
— Я не эту книгу имел в виду, — отозвался с лестницы Леберехт. — Я ищу другую книгу мастера. Она называется "De astro minante", и, как я слышал, курия ее не выносит.
Леберехт продолжал свои поиски, ожидая, что ответит ему Лютгер, но в библиотеке стояла тишина, зловещая тишина, так что спустя некоторое время Леберехт взглянул вниз. И испугался. Брат Лютгер сидел, оцепенев, на своем стуле; его застывший взгляд был устремлен в никуда, словно Господь уже возвестил о Страшном суде.
— Что с вами? — встревоженно спросил Леберехт.
— Как называется книга?
— "De astro minante".
— Откуда тебе известно о существовании этого труда?
— Мой отец оставил мне послание, — ответил Леберехт, который счел за лучшее не говорить о встрече с архиепископом. — Он, видимо, считал, что это очень важная книга и что мне обязательно нужно знать ее содержание.
Черный монах, обычно спокойный и невозмутимый, самообладанию которого можно было позавидовать, всплеснул руками и возбужденно вскричал:
— Тебе следует как можно скорее забыть об этой книге! Она приносит лишь несчастье.
— Несчастье?! — Леберехт вызывающе рассмеялся. — Не книги приносят несчастье, брат Лютгер. Несчастье приносят дела, которые следуют за книгами.
Тут монах возвел глаза к небу, словно его молодой друг сказал какую-то нелепицу, и возразил:
— Вспомни о своем отце! Эта книга привела его к смерти!
Леберехт, который вел разговор, стоя на верхней перекладине, скользнул вниз, почти как животное, и схватился за основание лестницы. В голове его зрела ужасная мысль, и от мрачного предчувствия, овладевшего им, создавалось впечатление, будто он входит в затхлый, тошнотворный подвал. Его охватил озноб. А поскольку Лютгер не делал никаких попыток объяснить свой намек, Леберехт спросил:
— О чем вы говорите?
— О чем я говорю? Об этой злополучной книге, которой лучше бы никогда не быть написанной!
— Что вы имеете в виду, брат, говоря, что книга привела к смерти моего отца? То, что написание книги может привести к смерти, мне известно достаточно хорошо; но с каких пор смертью наказывают читателя?
Брат Лютгер поднялся, схватил Леберехта за рукав и повлек за собой, словно опасаясь, что их могут подслушать. По пути в дальнюю часть библиотеки, где вдоль окон располагались широкие стенные ниши, он принялся объяснять:
— Понимаешь, я не могу доказать, что смерть твоего отца находится в прямой связи с обнаружением этой книги. Но то, что ты сейчас о ней спрашиваешь, подтверждает мое предположение. Я все более убеждаюсь, что все обстоит именно так.
— И вы допустили, чтобы я узнал об этом лишь сейчас, причем совершенно случайно?
— Друг мой, я же сказал, что мне не хватает доказательств, а потому я не хотел тебя тревожить. Не говоря уже о том, чтобы самого тебя вовлекать в это дело. Отец твой Адам, да будет милостив Господь к его душе, умер вскоре после встречи с инквизитором Бартоломео. По моим наблюдениям, в последнее время удивительно много христиан, имевших беседу с инквизитором, отправились в мир иной. Сам я тоже был однажды приглашен братом Бартоломео в качестве свидетеля (кстати, в случае, который закончился нежеланным для инквизитора исходом), и тогда он во время беседы предложил мне вина из оловянной кружки, что в высшей степени необычно при допросе.