Тайна птичьего рынка
Шрифт:
Птичий рынок остался далеко позади. Ребята немного приободрились, осмелели, однако разговаривали почему-то шепотом. Несколько раз, когда грузовик останавливался у светофора, они пытались вылезти, но водитель очень спешил — машина срывалась с места не дожидаясь, пока зажжется зеленый свет.
Вскоре грузовик выехал на шоссе и понесся без остановок, Теперь уж друзьям ничего не оставалось, как заняться обследованием таинственного ящика. Полог машины был опущен, но в кузове было достаточно светло.
— Эх, вот бы там лежали какие-нибудь сокровища!.. — размечтался Лешка, развязывая веревку.
Затянуто было довольно туго. Он нетерпеливо рванул узел… И тут откуда-то прогремел грубый хриплый голос:
— Куда прешь?
— Ой! — вскрикнул Лешка, отскакивая. Он налетел на Тему, а тот, не разобравшись в полутьме, завизжал от страха и чуть не вывалился из кузова.
— Это ты сказал? — спросил Лешка, немного оправившись.
— Нет, — ответил Тема. — Кажется, это кто-то из ящика…
— Ха-ха-ха! — раздался в ответ скрипучий смех. Очень странный смех — он звучал, будто из старого граммофона.
Тема так растерялся, что полез было из машины на полном ходу, но Лешка ухватил его за рукав.
— Ты куда?
— Там… там… в ящике… кто-то есть!.. И не один!
Действительно, голоса доносились оттуда. Но как в ящике поместилось столько народу, если даже Лешке там было бы тесно? Ребята с ужасом слушали, как между людьми в ящике завязался страшный разговор. Один из них, изрыгая ругательства, требовал немедленно разобраться с чужаками, посягнувшими на их территорию, другой гнусно хихикал и поддакивал: «Сбросить в море! Вздернуть на рее! На рее!», а третий насвистывал какой-то веселый мотивчик.
— Ка-какое море? — прошептал Тема. — Они что — пираты?
— Какое море? Обыкновенное, — ответил Лешка, который начал кое о чем догадываться. — Москва, как известно, порт пяти морей — выбирай любое!
— Т-ты чего меня пугаешь?
Тут из ящика послышалась возня и понеслась уже полная околесица — хрюканье, птичий щебет, хрипы… Выступление закончилось странной фразой:
— …Московское время — двенадцать часов! Отбой!
— Ну, ты еще не понял? — усмехнулся Лешка. — Там попугай!
Ребята подняли брезент и увидели отделанную бронзовыми завитушками огромную старинную клетку, в которой сидел белый какаду.
— Дайте мне нож! — приветствовала их птица. — Бунт на корабле? Всех на рею!
— Вот это да! — восхищенно прошептал Тема. — Настоящий пиратский попугай!..
В его воображении возникли загорелые, увешанные оружием пираты Карибского моря с золотыми серьгами в ушах, в прожженных и пробитых пулями камзолах, со щегольскими разноцветными ленточками, подвязанными под коленями. Хлопнул полог грузовика, и этот звук отозвался в душе Темы свистом штормового ветра в туго натянутых парусах. Он будто наяву увидел полоскавшийся на грот-мачте черный пиратский флаг, пальмы на песчаной отмели какого-нибудь Черепашьего залива, где зарыты источенные термитами сундуки с тускло мерцающими дублонами и драгоценными камнями, высыпанными наспех вперемешку с порванными нитями жемчуга…
Попугай удивленно наклонил голову, разглядывая замершего Тему, развернул гребень, и миролюбиво сказал:
— Дайте Кидди конфетку!
— Ишь ты! А жвачки не хочешь? — спросил Лешка, протягивая ему подарок «тети Вали».
Попугай перескочил с жердочки на стальное кольцо, висящее на цепочке, и, ловко качнувшись, ухватился лапой за прутья клетки.
— На, держи, не бойся!
Кидди осторожно взял липкий квадратик, но тут же разжал клюв, презрительно затрещав:
— Те-те-те!
— Не хочет! — восхитился Лешка.
Тема вздохнул, пошарил в кармане и вытащил шоколадный батончик с орехами. Попугай одобрительно следил, как мальчик обдирает блестящую обертку, и отпускал веские замечания:
— Крррошечки, кррошечки не просыпь!
— Ишь ты! — удивился Лешка. — Соображает!
Покосившись на Тему своим выпуклым глазом, Кидди милостиво принял угощение. Съев шоколад, он так виртуозно стал чистить клюв о решетку, будто в благодарность играл ребятам на арфе.
— Я-то думал, сокровища, — расстроился Лешка, — а тут попугай! Неужели они из-за него эту перестрелку устроили? Тоже мне, Жар-птица… Может, в клетке еще что-нибудь есть?
Лешка тщательно осмотрел всю клетку и не обнаружил ничего интересного. Он пошарил пальцем в поилке — нет ли в воде бриллиантов? И даже попробовал на зуб литые массивные украшения — не золотые ли? Но все тщетно…
В ПЛЕНУ
Ребята увлеклись общением с необычным попутчиком и не заметили, что грузовик закружил по дорожкам Серебряного бора, мимо угрюмых дач за высокими заборами.
— Кажется, приехали! — прошептал Лешка, отгибая полог.
Грузовик въехал в ворота и остановился подле огромного трехэтажного особняка из красного кирпича. Внушительное строение с многочисленными башенками, балкончиками и колоннами, вырастающими в самых неожиданных местах, напоминало какой-то средневековый замок. Тонированные стекла матово отсвечивали в узких бойницах.
Замок окружали декоративные валуны с разбитыми между ними цветущими альпийскими лужайками, где искрились пузырями крошечные фонтаны, и журчал искусственный водопад.
Окна дачи были распахнуты, оттуда доносился веселый смех и музыка.
— Эх! — вздохнул Тема. — Я бы тоже веселился, если бы жил в таком домике! Не то что наша малогабаритная… Какие бы я тут грибы развел!.. А возле пруда с рыбками посадил бы росянку. Знаешь, это такое хищное растение — оно питается всякими комарами…
— Знаю, знаю! — звенящим шепотом просвистел Лешка. — Как бы нас самих тут не съели! Нашел время мечтать! Бежать надо!
Но бежать не было никакой возможности.
Машину ждали. На веранду вышел тучный мужчина в малиновом пиджаке. Его круглая безволосая голова лоснилась, на груди блестела золотая цепь в палец толщиной, на которой висел золотой крест соответствующих размеров. Он повел выпученными, как у моржа, глазами и разгладил длинные висячие усы, сверкнув крупным бриллиантом на пальце. Видно, толстяк встал из-за стола — он вытирал шею накрахмаленной салфеткой и сыто отдувался.
— Ну что, Фаля, привез?