Тайна реки Злых Духов
Шрифт:
— Опять я?
Валерий покраснел:
— Давайте топор!
— Вот это другой разговор.
Расчистка площадки заняла больше двух дней. Пришлось срубить не один десяток деревьев, выкорчевать несколько больших пней, засыпать ямы и рытвины. Работали с утра до ночи, почти без отдыха. А летчик все торопил и торопил: погода прояснилась, и вертолет мог показаться в любую минуту.
Но вот он отбросил в сторону последний пенек, вонзил топор в смолистую пихту и, громко крякнув, опустился на срубленное дерево. Валерий примостился рядом, Кепка его была сдвинута на бок. Ворот рубашки расстегнут. На лбу блестел пот.
Летчик достал из кармана папиросы, не спеша закурил и покосился на раскрасневшегося Валерия:
— А силенка-то у тебя, оказывается, есть.
Валерий засучил рукав рубашки и согнул локоть:
— Во! Я ведь, Алексей Михайлович, по спорту — первый в школе. И вообще… Вы, наверное, подумали, что я уж и в самом деле ни на что не способен. А в школе меня, если хотите знать, даже первоклашки знают. Я и на спортплощадке. Я и в самодеятельности. А если бы вы видели меня на танцах…
Летчик поморщился:
— На танцах… в самодеятельности… Да кто ты? Парень или… балерина?
— Ну, вы просто отстали от жизни, Алексей Михайлович! Сейчас для молодежи главное — уметь хорошо провести время. Понимаете…
— Не понимаю и понимать не хочу. И скажу тебе на это вот что. Танцевать да руками махать можно и обезьяну научить. А человек… Он должен быть, во-первых, работник, а во-вторых, — умственный и душевный… Душевный! Вот.
— Как это душевный? — не понял Валерий.
— Как? А вот как. Возьми, к примеру, Сашу. Приехали они с Петром из экспедиции. Досталось им там. Крепко досталось. Одна пещера чего стоит. Сидеть бы да отдыхать. Ан нет! Не прошло и трех дней, помчался он вам на помощь…
— Нам?! — Валерий рассмеялся. — Алексей Михайлович! Наивный вы человек. Да если бы с нами не было Наташки…
— Ну, хорошо. Предположим, что он поехал ради нее.
— Конечно! Это же ясно как дважды два! Уж мне-то на помощь он бы не помчался. Пальцем бы не пошевелил, а вы…
Алексей Михайлович нахмурился.
— Да дай ты мне слово сказать. Ну, пусть! Пусть он поехал на помощь Наташе. А ты? Ты поехал бы один, под дождем, по этой реке ей на помощь?
— Я? — Валерий замялся. Ему очень хотелось сказать, что он тоже поехал бы к Наташе. Но Алексей Михайлович смотрел на него в упор.
— Я… Я не знаю…
— Вот то-то и оно! Ты бы не поехал, А то, что ты ногами научился вертеть да паясничать на сцене, так это — тьфу! Гроша ломаного не стоит! Ну, какой из тебя выйдет мужчина? Так, барахло одно! Видал я таких: ходят в сиреневых пиджачках и фыркают на всех и вся — дескать, я цивилизованный человек. А ковырни его поглубже — гнилье одно!
— Так я не собираюсь стать таким…
— Не собираешься? А станешь, если не выбросишь дурь из головы и не поймешь, до чего ты докатился.
— Да понял я, давно понял! Неужели вы мне не верите?
— А понял, так всем прямо и скажи, что был ты подлец…
— Алексей Михайлович!
— Да, да. Именно подлец. Но что больше ты таким не будешь. Так прямо всем и скажи. Вот тогда тебе действительно будет трудно не сдержать своего слова. И тогда, может быть, у тебя снова будут друзья.
Друзья… Валерий невольно вздохнул. Ведь у него в самом деле давно уже нет настоящих друзей. Он с надеждой взглянул на летчика:
— И тогда они, думаете, забудут?
— Забыть не забудут. А простить могут. Если, конечно, ты делом докажешь, что стал другим.
— А Наташка?..
— Что, Наташка?
— Она тоже может снова… стать… другом?
Алексей Михайлович помолчал.
— Вот этого я тебе не скажу. Дружба с девушкой — это, брат, такая штука, что тут… Это как ваза из тонкого стекла. Разбил ее и… — летчик развел руками, — можно, конечно, ее и склеить, но… Какая уж это будет ваза.
Валерий опустил голову. Но в это время откуда-то издалека донесся тихий рокот мотора. Алексей Михайлович вскочил:
— Слышишь?
Валерий встрепенулся. Но звук словно растаял в воздухе. Прошло несколько минут.
Валерий собрался уж махнуть рукой. Но в следующее мгновение глухой стрекочущий звук — послышался снова. Теперь он нарастал, как снежная лавина. Вскоре им заполнился весь воздух.
Летчик подпрыгнул, как мальчишка, и хлопнул Валерия по плечу:
— Летит! Валерий! Летит, чертяка! Лапника в костер!
Валерий бросился к костру.
Через минуту над лагерем поднялся высокий столб густого дыма. А еще через минуту огромная рокочущая стрекоза повисла над самой кромкой леса.
Наташа споткнулась об острый камень и неловко присела на землю:
— Ой, мамочка!..
Она быстро огляделась. Со всех сторон ее обступили высокие красноватые скалы, а из черной дыры в обрыве прямо в упор смотрели свирепые, страшно горящие глаза и тянулись к ней длинные руки с уродливыми скрюченными пальцами.
Девушка содрогнулась от ужаса и вскочила. Но перед ней уже стоял Саша:
— Ну, чего ты так?.. Они же мертвые…
Наташа перевела глаза на геологов.
Андрей Иванович стоял нахмурившись.
— Н-да!.. Вот мы и встретились с таинственными жителями Ваи. Людьми из легенды…
— Какая уж тут легенда! — возразил Петр Ильич, косясь на черное отверстие, и почесывая затылок.
— Да… Теперь мы сами будто вошли в нее. Много веков спустя.
— Как? — воскликнул Саша. — Неужели эти люди…
— Да, они погибли уже несколько веков тому назад. Но смертоносные лучи урана, убившие людей, убили и всех микробов в этой штольне. Поэтому трупы их не разложились. Они лишь высохли и превратились в мумии. А глаза, зубы и ногти этих несчастных начали фосфоресцировать под действием мощных радиоактивных излучений.