Тайна родимых пятен или невероятные приключения Тишки Бедового и его друзей
Шрифт:
Потом ещё были истории с лошадьми, свиньями… На скотину то нападал мор, необъяснимый даже ветеринарной службой, то непомерная плодовитость! Ко времени, когда подоспела свобода и демократия, ребят уже собирались выдворить из деревни: так решил несанкционированный сход. Но новые ветры оказались настолько резкими, что колхозникам стало не до разборок с неугомонными искателями денег на велосипед (который, кстати, так и не купили).
А пророчества Фильки относительно сына учётчика Федьки сбылись – велосипед украли! Произошло это печальное событие
Успев подрасти и закончить школу (Филька, правда, задержался в восьмом классе), дружки с особым энтузиазмом встретили перемены в стране. Этот энтузиазм и стал той последней каплей в худой бочке терпения сельчан, после которой их и выдворили…
Вхождение ребят в рынок начиналось так…
В данный, судьбоносный, момент истории друзья работали в тракторной бригаде механиками-трактористами. Так как колхоз дышал на ладан, ребят маялись. Техника простаивала, а скудные деньги, выделяемые государством, как всегда, таинственно исчезали, растворяясь или разбегаясь по некоторым карманам.
С началом новой эпохи, Филя не отходил от телевизора и радио. С упоением перечитывал местную “брехаловку”, не ленился ездить за прессой в райцентр. “Пусть от своих железок отдохнёт” – думала постаревшая Ксения, по-прежнему с недоверием воспринимая новое увлечение сына. По опыту знала, что эти бдения кончатся опять какой-нибудь затеей.
Тишка частенько заходил к товарищу и, ничего не спрашивая, садился рядом. Он чувствовал – что-то назревает в недоумной Филькиной голове, поэтому до времени не отвлекал думающего человека пустыми вопросами.
А по стране, ускоряясь, катилась волна кооперативного движения как прообраз будущего предпринимательства. Филькина неординарная голова напряжённо переваривала сведения о новых законах и перспективах деловой деятельности.
Тот вечер был чем-то особенный, с таинственным сиреневым закатом. Деревня плавно погрузилась в сумерки, а небо пылало в лучах заходящего солнца. Селяне копошились в усадьбах: доили пришедших с пастбища коров; кормили и поили хрюкающую, квохчущую, попискивающую живность. Где-то слышались приветственные проклятия на голову скотины, где-то – позднее ку-ка-ре-ку перепутавшего время петуха…
– Ну, как ты? – нашёл Тишка дружка, сидящего в лопухах за грудой железа, в которой только опытный колхозный механизатор мог распознать трактор.
Не ответив на вопрос, Филька продолжал смотреть на закат неподвижными скошенными глазами, почти не моргая. При этом ещё и руками жестикулировал. Со стороны напоминал чукчу-шамана или пациента психиатрической больницы.
Тишка не стал переспрашивать, а тихонько уселся рядом. По всем признакам – Филька в медитации. Это мудрёное слово узнал недавно от друга и считал его синонимом чего-то неземного, почти колдовского. “Сейчас выдаст!” – думал терпеливо Тишка.
Наконец Филька ожил, повернулся и изрёк, подняв указательный палец:
– Алхимия, кооперация, помёт и всякое другое дерьмо!
Значительно помолчав, выдал резюме сказанному:
– Пора дело организовывать!
– И я с тем же, – энергично поддержал Тишка. – Предлагаю лозунг сегодняшнего дня: дорогу хамам! И, насколько я понимаю, ты намекаешь утвердить главным принципом нашего дела изречение: во всяком дерьме есть нечто, которое, при наличии правильного хода мыслей можно завсегда превратить в – золото. Правильно я понял?
– Ну ладно я второгодник-недоумок, а ты ведь в хорошистах шастал, а соображаешь верно! – весело поднялся Филька и добавил: – Впрочем, у дураков мысли сходятся… иногда. И про науку не забудь – алхимию. Там есть чему поучиться.
Принципиальные вопросы бизнесовой идеи были решены быстро, и работа закипела.
Заброшенный сарай на краю деревни новые кооператоры-дельцы превратили в контору фирмы под интригующим названием: “Хлам-90 “. Повесили вывеску, намалёванную собственноручно Тишкой, и исчезли…
По селу поползли туманные слухи. Кто говорил, что деревня оказалась слишком мала для неуёмных личностей, другие – что надо ждать второго пришествия баламутов. Многие сходились на том, что без них скучно в деревне, однообразно. Колхоз умирал медленно, даже неинтересно.
Но умиротворение с оттенком ностальгии продолжалось недолго. Однажды к вечеру, когда дед Родька гнал гусей домой, мимо него, клубя пылью, пугая гордых птиц, промчался “УАЗик”. Плюнув машине в след, рассерженный дед кинулся собирать разлетевшуюся птицу. Автомобиль же лихо подкатил к “Хламу-90”, и из него, не торопясь, с важным видом вылезли дружки…
Филя, пыжась, держал пузатый, солидных размеров чемодан, а Тишка – слегка потрёпанный дипломат. Оба были одеты в городские костюмы, белые рубашки с бабочками. На головах – шляпы с короткими полями. Производили впечатление то ли американских ковбоев, то ли итальянских мафиози. Это сразу установила баба Фёкла, поклонница криминальных сериалов. Приезд друзей наблюдала из-за своего плетня – жила она в зоне видимости “Хлама”. Воровато оглянувшись, кинулась к соседке поделиться новостью.
Тем временем, дружки расплатились с водителем “УАЗика” и, оживлённо переговариваясь, направились в “офис”. Да, отныне только так именовали свою контору. Войдя в помещение и взгромоздив дипломат на подозрительно пошатывающийся стол, Тишка торжественно объявил:
– Как говорит моя бабушка Александра: “…храни Господь деяния наши и приумножай их устремления праведные и неправедные…” Так что двери в “Хлам-90” провозглашаю открытыми!
– То, что у дурня взято, возверни во множестве… себе, – замысловато продолжил Филька и, неумело перекрестившись, добавил: – А ты прав: иконку, хотя бы завалящую, повесить не мешало бы…
Уже на следующий день селяне, собираясь кучками по принципу соседства и интересов, шумно обсуждали начало новой эры Чудово – приход частного предпринимательства! Это пугающее название явилось в образе непутёвых ребят.