Тайна седьмого уровня
Шрифт:
– Поехали, – коротко буркнул капитан, похоже, все еще испытывающий определенную «моральную скованность» в действиях, направленных против мирных граждан (там, на железнодорожной станции, когда на нас шли солдаты и спецназ, ничего подобного я за ним не заметил), и уселся за руль. Вовчик впихнул через правую дверь пленного и, дождавшись, пока залезу и я, протянул изъятые при обыске документы и лихо заскочил в открытый кузов, наполовину загруженный помятыми алюминиевыми бидонами.
Сергей выжал сцепление и осторожно газанул, набирая скорость. Старый грузовик, словно почувствовав за рулем нового, гораздо менее лояльного, нежели прошлый, хозяина, не стал артачиться и довольно резво покатил вперед, свирепо взрыкивая не слишком хорошо отлаженным двигателем и грохоча молочной тарой в кузове.
Я вытащил из позаимствованной в бэтээре полевой сумки карту и демонстративно разложил ее перед насмерть перепуганным водилой – мужиком лет сорока со слегка помятым лицом обыкновенного трудяги из какого-нибудь пгт отечественного розлива. Раскрыв водительское удостоверение, вслух прочитал:
– «Башлыков Виталий Иванович, АТП-11, поселок городского типа Тарутино Одесской области, водитель», – и обратился к замершему пленному: – Откуда едешь?
Мужик посмотрел на меня с таким ужасом, словно я как минимум сообщил ему о том, что я каннибал, собирающийся им поужинать. Пришлось повторить вопрос, беззлобно ткнув Виталия Ивановича локтем:
– Едешь, говорю, откуда? С Одессы?
– Д-да, т-то есть нет… с Ов-видиополя, с винзавода…
Где находится этот самый «Овидиополь», я не знал, но название с явно выраженным древнегреческим прошлым мне понравилось. А вот про его родное Тарутино я, кстати, слышал: кажется, сей населенный пункт как-то был связан с освободительными походами Суворова (Александра Васильевича, разумеется). Правда, побывать не довелось… пока.
– Значит, через мост в Маяках ехал и машину досматривали, правильно? Так что объяснять, кто мы такие, не надо?
Водитель с готовностью закивал головой. Поморщившись, я продолжил:
– Ну и кем же нас там представили? Группой американских шпионов?
– С-сказали, что вы с одесской зоны бежали. Что конвой перебили, оружие захватили и сюда движетесь. Что очень опасные рецидивисты и м-можете уб-бить… – последнее утверждение, похоже, напугало водителя еще больше, и он вновь начал заикаться.
– Похожи? – с усмешкой осведомился я. – На зэков тянем? Особенно вон этот, правда? – Я кивнул на прислушивающегося к разговору капитана. – О, это страшный человек! Десять «ходок» и все «по мокрому»…
– Н-не, не похожи… – Мужик поерзал на сиденье. – С-совсем не похожи… мне так кажется.
– Правильно кажется, Виталий Иванович, никакие мы не зэки. И убивать тебя пока не собираемся… а может, и совсем не собираемся, – почувствовав, что водила снова готов перепугаться, торопливо добавил я. – Все от тебя зависит. Смотри. – указал я на карту, – нам надо вот сюда, в Вилково, а как лучше проехать, мы не знаем. А ты, я так понимаю, по области будь здоров накатался, все дороги помнишь, вот и помоги. Глядишь, и живым останешься. Бывал там?
– В Вилково-то? – почти нормальным тоном переспросил водитель (опять же элементарная психология и один из способов добиться лучшего контакта с «объектом»: сначала как следует напугать перспективой близкой смерти, а потом ненавязчиво намекнуть на возможность откупиться – срабатывает железно). – Не-а, ни разу не ездил. В Измаиле бывал, в Килие один раз, а до Вилково не добирался. Да и кто меня туда пустит – там же режимная зона, пропуск нужен.
Мы быстро переглянулись с Серегой: неужели? И, с трудом скрыв возбуждение, я переспросил делано-равнодушным тоном (нечего ему наше незнание афишировать, еще торговаться начнет):
– Прямо-таки запретная? А почему на карте ничего нет? Карта-то непростая, сам видишь, военная карта. – Вот так, пусть думает, что я его проверить решил, авось побольше выболтает.
Водитель на этот примитивный и старый, аки мир, трюк купился с поразительной простотой:
– Ха, карта, тоже мне! Официально там и нет ни хрена, только рыбколхозы и погранцы на румынской границе. А неофициально туда уже лет двадцать не попадешь. Раньше-то там заповедник был, «Дунайские плавни» – мне еще батя рассказывал, а потом весь район закрыли. Сначала говорили, что холеру нашли, этот, как его – «санэпидрежим» ввели, во, а потом и вообще говорить перестали. Да все об этом знают, только молчат, боятся…
– Ну а там-то что? – все тем же несерьезным тоном поинтересовался я. – Урановые рудники раскопали?
– А мне почем знать? Я-то там не был, да и никто из наших не был… Говорю ж вам – «запретная зона». Не, кореша-то, конечно, всякое болтали, особенно по пьяни: вроде там нашли или построили что-то секретное. Только не в самом Вилково, а на острове этом, на Змеином… Вот в девяносто четвертом, помните, с румынами заварушка была – ну, когда наши бомбить их собирались? Они ж тогда на остров высадиться хотели и своей территорией его объявить. Только куда им, там, говорят, такая система этого, ну ПВО, типа, что никакой самолет и близко не подлетит!
Я слушал едва дыша – ё-моё, да этот деревенский водитель просто кладезь секретной информации! Эх, почему я не американский шпион – тут же «инфы» на мильён долларов. А разошелся водила, похоже, не на шутку («отходняк у него», как сказал бы наш инструктор по прикладной психологии, «сильный испуг в начале общения впоследствии способствует растор-маживанию подкорковых структур… словесный понос, короче; радуется, что жив, и хочет выговориться. Своего рода разновидность „синдрома заложника“ [27] ).
27
«Синдром заложника» (Стокгольмский синдром) – к сожалению, весьма известное в последнее время психологическое состояние, когда захваченный в заложники человек начинает испытывать к своим пленителям положительные эмоции и даже чувство благодарности.
– Точно, конечно, не скажу, но мужики трепались, будто там корабль инопланетный нашли, тыщи лет назад в Землю врезавшийся. Ну и это – исследуют, короче, новые технологии, все дела… Вот.
Ясно. Тяжкое наследие обильно расплодившейся в конце восьмидесятых «желтой прессы»: что бы ни случилось необъяснимого, во всем виноваты конечно же НЛО, инопланетяне и вселенский разум. Мы этим уже почти переболели, через десять лет вспомнив наконец-то об истинной вере наших предков, а они, как я понимаю, не успели – эпоха гласности завершилась слишком быстро, обвалообразно – вентиль перекрыли очень уж решительно (ох, догадываюсь я, что это был за вентиль!), и «рассказы про НЛО» вернулись в привычные границы кухонь, наряду с «запрещенными» песнями и именами «предателей Родины» – диссидентов…