Шрифт:
Когда встречаются две души, предначертанные друг другу судьбой, роком и небесами, ничто не в силах разлучить их, ни люди, ни разлука, ни обстоятельства…
Когда до губ твоих остаётся полвдоха,
Когда до губ твоих остаётся полшага -
Зрачки твои сотканы из удивления,
В глазах у тебя сине и широко…
Что-то шепчешь зачарованно и тихо ты,
Тот шёпот мою тишину так режет…
И
И что ходить умею… забываю.
А чёрная птица век твоих вздымается
И уверенность моя куда-то теряется…
Неступившим полшага остаётся,
Полвдоха в горле застревает.
Зрачки твои сотканы из удивления,
В глазах у тебя сине и широко,
Но до губ твоих останется полвдоха,
До губ твоих останется полшага…
Неизвестный автор
ПРОЛОГ
Санкт-Петербург, особняк Тепловых на Фонтанке,
1763 год, декабрь
Дашенька легко пронеслась по широкому пустынному коридору и резко остановилась у приоткрытых дверей дальней комнаты. Быстро оглянувшись, девочка облегченно вздохнула, удостоверившись, что Лизы не видно позади. Шестилетняя Даша имела веселый и непоседливый нрав, и проворные прятки, в которые она теперь играла с двоюродной сестрой, очень любила. Ведь здесь, в огромном доме дяди, в котором нынче на святки девочка гостила вместе с родителями, имелось множество комнат и укромных уголков, где можно было отыскать тайное убежище.
Невольно Дашенька отодвинула темно-зеленую портьеру, которая обрамляла вход в комнату, и заглянула внутрь просторного помещения. Это была библиотека, с высокими резными шкафами до потолка, широким массивным столом и старинными портретами на гобеленовых стенах. Довольно улыбаясь своей выдумке, девочка обвела огромную комнату взглядом, решив, что нашла идеальное убежище от поисков старшей сестры.
Однако в следующий момент взор Даши остановился на высокой худощавой фигуре юноши, который сидел недалеко от окна спиной к ней. Молодого человека звали Ильей. Будучи страшим сыном дяди Григория, он приходился Даше двоюродным братом. Юноша что-то мастерил, склонившись над небольшим столом у окна. Желая узнать, что делает Илья, заинтересованная девочка чуть вытянула тонкую шейку из-за тяжелой портьеры и притаилась у входа, укрывшись в складках темного бархата.
Илья вызывал в душе девочки смешанные чувства: опасности, интереса, желания понравиться и тревоги. Они редко виделись, лишь пару раз в год. В основном когда Даша с родителями приезжала в гости к дяде и тете в Петербург. Двенадцатилетний Илья, самый старший из детей Григория Николаевича Теплова, слыл своенравным, живым и вспыльчивым юношей. Даша, обладающая мягким нравом, опасалась его и в то же время хотела подружиться со старшим братом. Но он смотрел на нее как на надоедливую младшую сестру и почти не разговаривал, так же, как и со своей родной сестрой Лизой, считая общество девочек скучным и неинтересным.
В следующую секунду Илья вдруг встал с места и, что-то бурча себе под нос, устремился к выходу. Дашенька вжалась в портьеру, полностью скрывшись в широких складках зеленой плотной материи так, чтобы юноша не заметил ее. Высокая худощавая
Любопытство Даши было так велико, что, едва юноша скрылся из виду, девочка проворно направилась к столику, за которым только что сидел Илья. Приблизившись, она невольно опешила от чудесной вещи, которая предстала перед ее взором. На столе находился великолепный резной макет трехмачтового фрегата, с парусами, кормой и миниатюрными окнами по бортам. Искусно вырезанные реи, окна, лестницы и капитанский штурвал, показались Дашеньке до того красивыми, что она восхищенно замерла над кораблем. Протянув руку к изысканному деревянному творению, Даша осторожно прикоснулась пальчиками к маленьким пушкам, которые также были вырезаны из дерева и стояли по бортам корабля на палубе. Даже две миниатюрные фигурки моряков красовались на мачте и корме резного красавца-корабля, и девочка тихо прошептала:
– Какой ладный!
Вдруг в головке девочки возникла мысль. А может ли плавать этот фрегат? И Даша, не думая о том, что Илья, возможно, будет недоволен тем, что она трогает его корабль, обхватила тонкими ладонями фрегат с двух сторон и приподняла его. Макет оказался довольно тяжелым, но Даша, вся в своих мечтах, даже не почувствовала этого. Имитируя ручками движения плывущего корабля, она чуть отошла от столика и начала раскачивать вниз и вверх деревянный чудесный макет, представляя, как будто корабль плывет по волнам. Моряк на верхней палубе вдруг упал, а пушки покатились по корме.
– Дарья! – неожиданно сбоку от девочки издалека раздался громкий окрик Ильи.
Даша, опешив и сжавшись от страха, невольно расслабила ручки, и великолепный корабль полетел вниз на ковер. Девочка испуганно ахнула, когда деревянный фрегат со всей силы рухнул на пол, сильно стукнувшись носом.
Илья уже был рядом и тут же склонился над своим детищем. Даша попятилась, понимая, что сейчас ей влетит за то, что она посмела взять без спроса его вещь. Ошалевшими глазами она увидела, как юноша бережно поднял разбитый корабль, у которого одна из мачт была переломана пополам, а вся носовая часть с прекрасной фигуркой богини впереди разбита до деревянных острых обломков. Стиснув худенькие ладони, Даша, трепеща от ужаса, смотрела, как Илья перебирает дрожащими руками острые деревянные обломки кормы. Уже в следующий миг юноша выпрямился и, притиснув к своей груди сломанный корабль, обернулся.
Гневный темный взор Ильи просто раздавил ее своей силой, и он закричал:
– Ах ты, вредная девчонка! Кто позволил тебе трогать мой фрегат?!
– Илья, я не хотела, – пролепетала Даша, чуть пятясь от него.
– Мерзкая обезьянка! Ты все сломала! – выплюнул он оскорбление и с ненавистью посмотрел в большие синие глаза девочки. Даша увидела, как глаза юноши заблестели от слез. И он, не в силах сдержать свой гнев, в следующий момент свободой рукой сильно ударил девочку по ладоням. – За это тебя надо выпороть розгами по рукам, чтобы неповадно было трогать чужие вещи!
Даша притиснула красные ладони к губам, чувствуя, как они болезненно горят от его сильного удара, на ее глаза навернулись слезы.
– Прости меня, Илья. Я… – попыталась пролепетать она.
– Убирайся прочь! И только попробуй еще раз что-то взять ! – выпалил Илья так зло и угрожающе, что Дашенька поджала губки и, глотая слезы обиды, бегом устремилась прочь из библиотеки.
Уже через пару минут Даша влетела в теплую яркую гостиную, где пили чай ее родители и дядя с тетей. В слезах, испуганная и трепещущая девочка немедля уткнулась влажным личиком в ладони матушки Екатерины Федоровны и сильнее заплакала.